были сомнения. «Они же бегут от войны, — думал он. — Может быть, не стоит…» Позже он оглядывался назад на это время и задавался вопросом, во что именно верил и почему.
* * *
Июль 2016 года
Воджицки созвала экстренное совещание. Днем ранее Дональд Трамп официально стал кандидатом от республиканцев. Но это совещание было посвящено кое-чему другому, что произошло в тот день, — короткой статье в The Wall Street Journal, в которой отмечался успех медиакомпаний[184], достигнутый благодаря видеоматериалам в социальных сетях, а не на YouTube. В статье утверждалось, что YouTube слишком переполнен и не имеет самых простых механизмов для обмена видеоконтентом. «Что-то на YouTube должно измениться, — жаловался анонимный медиаменеджер, — или этим миром будут править Facebook* и Snapchat».
Воджицки созвала свою команду по связям с общественностью, чтобы разработать план борьбы с восприятием Facebook* как более привлекательного хостинга для видео, чем YouTube. В течение 2016 года значительное количество времени и внимания YouTube[185] тратилось на борьбу с конкурентом. Страх все еще был реален. Однажды YouTube предложил заключить деловое соглашение с небольшой технологической компанией с условием: если Facebook* когда-либо предложит купить эту компанию, YouTube наложит вето на сделку. Когда Facebook* запускала новые коммерческие функции, специалисты Google часто звонили в СМИ и напоминали, что поисковый гигант уже запустил нечто подобное.
* * *
Гийом Шасло тремя годами ранее бесцеремонно покинул YouTube и вернулся в родную Францию, чтобы быть рядом со стареющим отцом. Шасло был невысоким и оживленным, с выдающимся лбом и длинным, чуть скошенным носом. С заправленными длинными волосами за уши он напоминал Тимоти Шаламе. Получив докторскую степень в области компьютерных наук, Шасло подал заявку только в одну компанию, которая, как говорили, принимала академических ботаников. В 2010 году, когда он нацелился на Google, более половины новых гуглеров в Калифорнии были такими же иностранцами, как он сам. Только что был одобрен новый раунд виз H-1B. Шасло это нравилось.
Ему поручили работать над рекомендациями YouTube. Вскоре он начал один из «20-процентных проектов» Google по устранению обнаруженного им недостатка в системе. Как правило, YouTube при повторении показывал людям один и тот же вид. После смерти Трейвона Мартина тысячи людей подключались к YouTube в поисках информации ради анализа или катарсиса. Если они смотрели видео с высказываниями в пользу Мартина, YouTube обычно рекомендовал похожие кадры. Если люди смотрели видео с противоположным мнением — например, доказывающие, что смерть Мартина была оправданна, — то рекомендации YouTube сосредоточивались на похожих доказательствах. Шасло разработал план по внедрению уравновешивающих механизмов — цифрового каталога под названием «История Google», в котором отслеживались видеоматериалы о конкретных мировых или исторических событиях. Французский инженер намеренно отметил, насколько такое новшество может повысить длительность просмотров. Коллеги хвалили Шасло за это, но руководство YouTube не проявило заинтересованности, и вскоре он получил отрицательный отзыв о своей работе. Google отпустила его.
Будучи во Франции, он более или менее оправился от своего увольнения и не слишком задумывался о YouTube. Его отец, преданный своему делу фармацевт, жил в сельской местности и проводил мало времени в Интернете, но однажды высказал комментарий, который шокировал Шасло. «Ты знаешь, — предложил отец, — нам нужно начать слушать Владимира Путина». Никогда не отличавшийся склонностью к политике, пожилой мужчина начал перечислять заслуги президента России. Сын возражал, но само это событие его крайне озадачило. «Как российская пропаганда добралась до моего отца в центре Франции?» — удивлялся Шасло. Он подозревал, что отца убедили в этом приятели в пабе, которые смотрели ролики о Путине по бесплатному интернет-телевидению. Шасло поискал информацию на YouTube. Там Путин громко осуждал тот ущерб, который иммигранты нанесли Европе. По российскому государственному телевидению Жерар Депардье на французском языке восхвалял Путина. Эти ролики получили больший трафик, чем программы уважаемых СМИ.
Еще одна странная виртуальная встреча с бывшими работодателями озадачила Шасло. Он ехал в парижском автобусе и заметил рядом пассажира, который, уткнувшись в телефон, поглощал видеоролики из YouTube. Из телефона звучала французская речь. Диктор бубнил о заговоре и плане уничтожить четверть населения мира. Предположив, что это шутка, Шасло наклонился и спросил:
— И кто там хочет нашей смерти?
— У правительства есть секретный план, — серьезно ответил пассажир. — Сотни видеофильмов говорят об этом!
Шасло остолбенел. На YouTube его беспокоили герметичные информационные пузыри. Он понятия не имел, что эти пузыри заполнены откровенными заговорами.
Повинуясь своим инстинктам, он начал более внимательно присматриваться к YouTube в преддверии президентских выборов в США. Он создал инструмент для сбора общедоступных данных о видеорекомендациях. Это была ограниченная выборка — никто из посторонних не знал, какие видео отправляются зарегистрированным зрителям, — но она все равно была показательной. На первое место в его списке выскочило имя: Алекс Джонс, провокатор с надтреснутым голосом, ходячий медиаскандал. В июле Джонс сорвал митинг в поддержку Трампа у здания Республиканского съезда в Кливленде, пройдя со свитой перед десятками камер, чтобы выступить против глобалистов и «Нового мирового порядка». В своем ток-шоу InfoWars Джонс предоставлял эфирное время конспирологам, которые утверждали, что стрельба в школе Сэнди Хук была инсценировкой. Шасло подсчитал, что ролики Джонса за 18 месяцев просмотрели более 300 миллионов человек. Сопоставив разные данные, Шасло обнаружил, что канал Джонса не просто близок к вершине, а стал самым рекомендуемым в каталоге. «Безумие», — подумал Шасло.
Его прежняя компания либо не знала об этом, либо не хотела вмешиваться.
Август 2016 года
«Будьте дружелюбны к рекламодателям». «Никакого жестокого контента или слишком крепких выражений».
Вот что YouTube решил сказать в сообщениях авторам. Чтобы вырвать больше маркетинговых долларов у телевидения, Воджицки решила, что YouTube нуждается в большем количестве продезинфицированного материала. Алгоритмы видеохостинга научились автоматически извлекать рекламные фрагменты из тех видеороликов, которые могли бы оскорбить рекламодателей; однако система не всегда могла объяснить, почему она принимает те или иные решения. Когда рекламу удалили, сотрудники YouTube составили программу, которая автоматически отправляла пострадавшим пользователям YouTube сообщение об этом и предлагала способы оспорить решение компании; такой способ казался справедливым и добрым.
Все пошло не по плану.
Первым запечатлел свое возмущение Филип Дефранко. Он сделал это громче всех: его видеоролик назывался «YouTube закрывает мой канал, и я не знаю, что делать». Настойчивый видеоблогер с торчащими волосами и аурой простого обывателя, Дефранко десять лет был опорой YouTube и одним из первых платных вещателей. Он давно публиковал ежедневное ток-шоу с новостями и сплетнями, в первых кадрах которого приветствовал зрителей, называя их ублюдками. В августе он признался с экрана, что «ублюдки»,