Французы выставили политические условия на переговорах с представителями УНР: устранение представителей левых партий из Директории, передача контроля над железными дорогами и финансами Украины, проведение аграрной реформы только на принципах вознаграждения собственника. В начале февраля Директория отвергла это грубое вмешательство в дела непризнанного государства, но переговоры продолжила. От имени директории их вел С. Остапенко, который призывал Антанту признать УНР и помочь в отражении агрессии большевиков. Того же добивалась и украинская делегация на Парижской конференции, впрочем безуспешно. В условиях наступления Красной армии и развала фронта Антанта для лидеров УНР оставалась последней надеждой на спасение.
9 февраля УСДРП отозвала своих представителей из Директории, надеясь таким образом облегчить достижение соглашения с Антантой. Винниченко вышел из Директории и вскоре уехал за границу. «И даже после этого В. К. Винниченко не изменил убеждению, что соглашение Украины с большевистской Россией на советской основе – наиболее приемлемый, желаемый, если вообще не единственный и, притом, принципиальный, вовсе не ситуативный, конъюнктурный вариант развития украинско-российских отношений, общего революци онного прогресса. Потому, пребывая в эмиграции, он, с провозглашением Венгерской советской республики весной 1919 года, направился по при глашению Бела Куна в Будапешт для переговоров о возможности создания «советского пояса» – Россия – Украина – Венгрия и, возможно, далее – Бавария. Логической основой взаимодействия в рамках такого пояса нетрудно предположить, лежали бы все те же федералистские принципы», – пишет В. Ф. Солдатенков.
Новую Директорию возглавил С. Петлюра, который вышел из УСДРП, чтобы не ассоциироваться с социализмом. Таким образом, Петлюра разорвал со своим социалистическим прошлым и занял лидирующую позицию в стремительно сокращавшейся в размерах УНР. По решению своей партии из Директории вышел также эсер Ф. Швец. В правительство согласились войти социалисты-федералисты (слово «социализм» в их названии было чистой условностью), социалисты-самостийники и народные республиканцы. Режим Директории стал обычной национал-авторитарной политической силой. Правда, поиску внешней опоры это не помогло – Антанта предпочла поддерживать Колчака и Деникина, выступавших за единую и неделимую Россию. Отряды гайдамаков один за другим переходили на сторону большевиков – левые идеи были на Украине популярнее, чем правый национализм.
13 февраля поредевшая Директория назначила премьер-министром С. Остапенко. Теперь ему были и карты в руки, чтобы достичь соглашения с французами. Но надежды на Антанту оказались иллюзией. Единственное, чего достигла украинская делегация в Одессе – подписание 18 февраля соглашения о создании федерации снизу с такими же представителями Дона, Кубани и Белорусской народной республики. Но представители Антанты отвергли эту идею.
После эвакуации войск Антанты из Одессы переговоры с делегацией УНР продолжались уже в Париже. Отдел по русским делам МИД не лишал украинцев надежд, оговаривая возможную помощь прекращением борьбы с Польшей и Деникиным. Конкретную помощь должна была обеспечить делегация Антанты, которая так и не прибыла в район, где кочевала Директория. Представители Франции и США на Парижской мирной конференции не принимали всерьез существование украинского народа и исходили из перспективы существования «единой и неделимой» России в этом регионе.
Тем временем повстанцы, выступившие против немецкой оккупации и гетманата, и частично поддержавшие Директорию, теперь разворачивали фронт против нее, в поддержку Советской идеи, отвергнутой Директорией несмотря на усилия Винниченко. Популярность идеи Советской власти и связанных с ней радикальных социальных преобразований обеспечила быстрое продвижение красных на Украине.
Повстанческие отряды вливались в Украинский фронт красных, становясь основой для развертывания сначала бригад, а затем и дивизий.
27 ноября Махно занял Гуляй-поле. Он вытеснил из своего района немцев, разгромил сопротивлявшиеся хутора и усадьбы и наладил связи с органами местного самоуправления. 27–31 декабря 1918 г. Махно в союзе с отрядом большевиков отбил у петлюровцев Екатеринослав, но из-за противоречий с большевиками не смог удержать город под напором войск УНР. После этой неудачи Махно быстро восстановил численность в несколько тысяч бойцов и вступил в бой с белыми. Но махновцам не хватало оружия, и повстанцы были прижаты к Гуляй-полю.
С севера в район действий махновцев входила 1 Заднепровская дивизия под командованием Дыбенко, который 26 января передал махновцам патроны, позволившие им уже 4 февраля перейти в наступление. 17 февраля махновцы вошли в Бахмут. В это время численность махновцев оценивалась уже в 7000 бойцов.
Махновцы вошли в качестве 3-й бригады в состав 1 Заднепровской дивизии под командованием Дыбенко. Полученное от большевиков оружие позволило вооружить ждавшее своего часа крестьянское пополнение. В результате 3 бригада 1 Заднепровской дивизии стала быстро расти, обгоняя по численности и дивизию, и 2 Украинскую армию, в составе которой 3 бригада сражалась позднее. В конце апреля у Махно было 15–20 тысяч бойцов. Бригада развернула наступление на юг и восток, ворвалась в Волноваху и Бердянск. Западный бастион Деникина был ликвидирован.
В ту же 1 Заднепровскую дивизию вошли и формирования атамана Н. Григорьева, до этого служившего и гетману, и Петлюре. В декабре 1918 г. атаман контролировал почти всю Херсонщину, но порты Украины заняли силы Антанты, раздосадовав Григорьева. Григорьевцы продолжали нападать на французов и греков уже тогда, когда Директория добивалась признания со стороны Антанты. В то время как Директория эволюционировала вправо от социал-демократии, Григорьев стал симпатизировать украинским левым эсерам. Но главным для него оставался украинский национализм, который сочетался с антиимпериализмом – теперь антиантантовским.
Когда на Украину вошла Красная армия, Григорьев в январе 1919 г. объявил себя сторонником советской власти. Его отряды вошли в ту же 1 Заднепровскую дивизию, что и Махно. Бригада Григорьева быстро выросла до нескольких тысяч бойцов – смесь советской и национальной идей оказалась популярной на Правобережье.
10 марта Григорьев разгромил французов, греков и белогвардейцев и взял Херсон. Затем интервенты потеряли Никополь, Григорьев разбил их у Березовки и двинулся на Одессу. Надо признать, что антантовские солдаты сражались неохотно на этой непонятной «войне после войны». В Париже шли дебаты о скорейшем возвращении контингента домой, и удары советских войск очень способствовали победе партии мира. 8 апреля Григорьев с триумфом вошел в только что оставленную интервентами Одессу. Там ему достались огромные запасы снаряжения, часть которого он раздал крестьянам, что еще сильнее подняло его популярность. Григорьевская бригада была преобразована в дивизию.
Волна советских войск, продвигавшаяся по Украине, была рыхлой и разнородной, и к тому же плохо вооруженной. Антонов-Овсеенко сообщал: «У Махно четыре очереди на одну винтовку, у Григорьева три, у Дыбенко две…» К тому же часть сил приходилось отдавать Южному фронту для борьбы с деникинцами.
15 марта Петлюра перешел в наступление, взял Коростень и подошел к Киеву на 50 км. Гайдамаки заняли Житомир. Однако на других участках фронта красные продолжали наступать, и 18 марта 1 Украинская дивизия Щорса вошла в Винницу, а 20 марта – в Жмеринку. 26 марта Петлюра был разбит на реке Тетерев и вынужден стремительно отступать.
21 марта командование отрезанного красными Юго-западного фронта (атаманы Волох и др.) провозгласило переход на советскую платформу.
22–28 марта в Каменце-Подольском под руководством Чеховского действовал Комитет охраны республики, который призвал Директорию прервать переговоры с Антантой и перейти на советскую платформу (правда, с условием одновременного вывода с Украины российских войск).
После исхода интервентов из Одессы остатки Директории (Петлюра и А. Макаренко), уже отступившие в Ровно, 9 апреля назначили премьер-министром Б. Мартоса, который сформировал более левое правительство.
Однако члены Директории А. Андриевский и Е. Петрушевич, опиравшиеся на ЗУНР, не признали правительство Мартоса, и де факто УНР раскололась. Связанный с Андриевским атаман В. Оскилко 29 апреля поднял мятеж против Петлюры и Мартоса в Ровно, арестовал членов правительства и провозгласил себя головным атаманом. ЗУНР не помог Оскилко, его мятеж провалился, но и фронт УНР был окончательно развален. Отставив Ровно, Директория продолжила кочевать на запад. Как шутили тогда, «В вагоне Директория, а под вагоном ее территория». Директора вывели 13 мая из своего состава Андриевского, избрав 9 мая председателем Директории Петлюру.