— Я не-на-ви-жу, — произнесла она сквозь слезы, — когда мы ссоримся.
— Ничего страшного, — сказал он и поцеловал ее волосы. — Мы больше никогда не будем ссориться. Мы поговорим об этом позже, моя дорогая, когда ты немного успокоишься.
— Я сожалею, что ударила тебя. Ты ненавидишь меня?
— Нет, любовь моя.
Он погладил ее волосы и улыбнулся. Теперь это была его Лайза — сварливая снаружи и покорная изнутри. Он держал ее в руках, пока она не перестала плакать и не уснула. Естественно, она была утомлена этой ссорой, но теперь он был абсолютно уверен, что она поймет все разумные доводы, так как она узнала пределы его терпения. Теперь она выслушает его, и ему наконец можно будет расстаться со своим страхом потерять ее.
Ночь прошла очень быстро для Джослина. Все это время он держал ее в своих руках, был рядом с ней, и никто из слуг не посмел напомнить ему о том, что следует отправиться в свою комнату и переодеться. Утром он проснулся, когда Лайза еще спала. Не желая беспокоить ее, он пошел в свою комнату. Затем он помылся, переоделся и позавтракал.
Ему очень хотелось навестить Лайзу, но он решил не тревожить ее и дать ей хорошо выспаться. Через некоторое время он заехал за Ником, чтобы вместе отправиться на лошадях вокруг поместья. Ник с удовольствием согласился на эту прогулку, поскольку он совсем недавно купил нового скакуна по кличке Тароубред и страстно желал побыстрее испытать его в деле. Они пронеслись галопом по зеленым лугам и выехали на любимую дорогу Джослина, пролегавшую по лесному массиву. Ближе к полудню они скакали по живописной тропинке мимо старых ветвистых деревьев.
Ник скакал рядом с Джослином и похлопал по шее его скакуна.
— Ты сегодня в хорошем настроении, дружище. Вчера ты выглядел, как Оберон после битвы с Титанией.
— О Господи, неужели ты читал «Сон в летнюю ночь»?
Ник хитро улыбнулся ему, приложил руку к груди и процитировал несколько строк, пока они ехали под густым грабом:
Есть холм в лесу: там дикий тмин растет,
Фиалка рядом с буквицей цветет,
И жимолость свой полог ароматный
Сплела с душистой розою мускатной;
Там, утомясъ веселою игрой,
Царица любит отдыхать порой…
Джослин закрыл рукой ухо, но Ник оттолкнул ее и продолжал декламировать с еще большим усердием:
…Из сброшенной змеей блестящей кожи -
Для феи покрывало там на ложе.
Там ей в глаза пущу волшебный сок,
Чтоб странный бред Титанию увлек.
Джослин закатил вверх глаза:
— Ты уже закончил?
— Что случилось, мой друг? Твоя Титания устроила тебе небольшой разнос?
— О да, мы немного поругались, можно сказать. Но, к счастью, все уже позади.
— Ты принес свои извинения, старина? Это, как я понимаю, единственный способ поладить с женщинами.
— Разумеется, я не счел нужным извиняться. Это она принесла мне свои извинения.
Ник удивленно поднял брови и резко потянул за уздечку. Его лошадь остановилась.
— Лайза? Лайза извинилась перед тобой? За что?
— О, за то, что потеряла над собой контроль и поссорилась со мной. — Джослин невольно улыбнулся и весело посмотрел на друга. — Но все это уже позади. Она сказала, что ненавидит, когда мы ссоримся, и поэтому я думаю, что она согласится, чтобы ее фирмой управлял менеджер, а она не перегружала себя этой мелочной работой. Я был
достаточно тверд, и она поняла, что со мной такие штучки не пройдут.
— Неужели это правда? О ком мы говорим? О Лайзе Эллиот?
— Что ты хочешь этим сказать?
Ник уперся рукой в седло и покачал головой:
— Она что, полностью хочет оставить работу в «Пеннантсе»? Это не похоже на ту Лайзу, которую я знаю.
— Ну, возможно, не полностью, — уточнил Джослин. — Но она изменила свое представление о работе. Она любит меня.
— Откуда тебе известно, что она изменилась?
— Я же сказал тебе. Прошлой ночью, когда я поднялся наверх, к ней в спальню, она бросилась ко мне и сказала, что горько сожалеет о случившемся. Целый день она просидела взаперти, подумала и кое-что поняла…
— Подожди секунду. Дай мне разобраться, старик, — сказал Ник. — Ты хочешь сказать, что запер Лайзу Эллиот в ее комнате, как шкодливую дворняжку? Ты сказал ей, чтобы она забыла свою любимую фирму «Пеннантс», и прочитал ей лекцию о своем умственном превосходстве? И она позволила тебе это сделать? И к тому же попросила прощения за свою назойливость?
Джослин нахмурился и пришпорил копя.
— Ну, так, как ты это излагаешь, это звучит совершенно не правдоподобно. При таком подходе она никогда бы не уступила мне.
— Черт возьми, приятель! Здесь что-то не так.
— Да, похоже, — согласился Джослин. — Раньше она никогда не уступала мне так легко.
— Знаешь что? — спросил Ник, наблюдая за мелькавшими мимо них фиалками. — На твоем месте я бы был весьма обеспокоен этим обстоятельством.
— Да, ты прав. Я уже начинаю беспокоиться.
Они молча уставились на фиалки.
— Ник.
— Да, дорогой Оберон.
— Я думаю, что мне нужно ехать домой.
— Неплохая мысль.
Джослин резко повернул лошадь и галопом поскакал к дому. Ник последовал за ним. Подъехав к дому, Джослин слетел с лошади, даже не дождавшись, пока она остановится. Он бросил уздечку Нику и помчался в дом. На лестнице он столкнулся с Лавдэем. Слуга вежливо вручил ему конверт.
— Милорд, я только что обнаружил это под вашими шелковыми галстуками. — Лавдэй был слегка взволнован, а это значило, что произошло нечто из ряда вон выходящее.
Ник большими прыжками подбежал к другу и стал рядом с ним. Джослин разорвал конверт, извлек оттуда записку и стал читать:
«Милорд! Я не могу больше выносить Вашей тирании над собой. Вы хотите видеть меня исключительно Вашей рабыней. Но у меня есть своя жизнь, и я буду до смерти сожалеть, что не могу прожить ее вместе с Вами. Лайза».
Джослин смял записку в кулаке и уставился на Ника, не замечая его на самом деле. Ник взял у него записку, прочитал ее и присвистнул:
— Ну вот, теперь я вижу, что это Лайза.
— Черт меня побери! — воскликнул Джослин в сердцах.
— Где она?
— Ушла. Не пытайся ее найти, — Джослин посмотрел на записку. — Она уже однажды убежала от меня. У нее это здорово получается.
— Что ты теперь собираешься делать?
Джослин изобразил на лице что-то вроде улыбки:
— Конечно же, искать ее.
— Как?
— Я не знаю, Ник. Понимаешь, старик, на этот раз она будет более осторожной, чем прежде.
23
Лайза поставила последний ботинок рядом с другими на полку и сложила в деревянный ящик мастику и тряпки. Как бы ей хотелось так же легко и просто решить все свои проблемы! Выпрямившись, она одной рукой потерла затекшую спину, а другой смахнула пот с лица. Проклятье, подумала она, совершенно нет времени, чтобы умыться. Надо еще подмести ступеньки в передней, а потом закончить уборку в камине, который находится в кабинете лорда Винтропа. И все это надо сделать еще до того, как он проснется и спустится вниз.