все выше и выше. Кругом темно, горели только факелы, освещая территорию по периметру. Шум пира был настолько сильным, что заглушал звуки, которые она издавала, карабкаясь наверх. Только псы-убийцы, почуяв ее, собрались внизу и безотрывно смотрели на девушку.
Вот она почти бесшумно взобралась на крышу и, убедившись, что здесь никого нет, подбежала к месту напротив Баулука. Оценив расстояние, стала привязывать крюк к веревке (и то и другое заблаговременно позаимствовала на кухне дворца), затем аккуратно свернула веревку в бухту, намотала другой конец на руку и, встав во весь рост, завертела крюк над головой. Расслабив руку, отпустила, позволив лететь на крышу Баулука, и, как только крюк с некоторым шумом упал на глинобитную плоскую крышу соседнего дома, потянула веревку, и зацепила его за карниз с фризом.
Проверив прочность и надежность крепления, она привязала второй конец веревки за выступающее над дворцом каменное изваяние лошадиной головы и аккуратно поползла по веревке. Береника, отбросив все ненужные мысли, головокружение, страх и усталость, перехватывая руки и переступая ногами по веревке, ползла медленно спиной вниз, головой вперед, иногда посматривая на собак, но, как всегда, делая пластичные и самозабвенные движения. Ее тело, хорошо натренированное и всегда готовое к бою, выполняло очередную задачу, несмотря на псов‑убийц, которые уже забеспокоились и начали прыгать и лаять.
Наконец она схватилась за карниз и, слегка раскачавшись, перекинула ногу и перелезла на крышу сокровищницы. Встав и осмотревшись, бесшумно прошла по крыше, и посмотрела во внутренний дворик. Горело несколько факелов, было все спокойно, никого не видно. Опустившись по каменной стене, она, как кошка, прыгнула на твердую землю и, стараясь не привлекать внимание, пошла вдоль дверей сокровищницы. Остановившись у комнаты со знаком Девы, Береника тихонько приоткрыла ее. Дверь скрипнула, но поддалась легко, и девушка, стараясь не шуметь, проскользнула в кладовую сокровищ Вавилона.
Свет снаружи падал на открытые сундуки с синими сапфирами, и камни, цвет которых при солнечном свете глубокий и живой, при свете факелов рассеивался таинственно и безжизненно, производя загадочное свечение. Все в помещении окрасилось в синий цвет. Пройдя мимо Пупа земли, Береника направилась прямиком к мраморному столу, на котором стоял бронзовый ларец, и открыла его. На подушке по‑прежнему лежал блестящий обломок гладкой отшлифованной панели Таблицы судеб. Этот предмет светился в лучах мягкого света ярче всех, переливаясь и серым, и стальным, и белым цветом, как бы маня к себе. Не мешкая, девушка взяла обломок и спрятала его в складках одежды. Закрыв ларец, она обернулась и…
В дверях стоял старик в плаще с капюшоном, и Береника снова увидела его глаза без зрачков. Старик смотрел поверх ее головы и молчал. Девушка медленно пошла в сторону и, увидев лежащий на сундуке кинжал, схватила его и метнула в старика. Тот увернулся. Она, выхватив свой кинжал, метнула снова – опять промах, а он уже пошел на нее. Береника, подбежав к небольшому столику, схватила стоящий на нем стеклянный сосуд с красной жидкостью и запустила им. Сосуд с кровью ехидны разбился у ног преследователя, жидкость зашипела, закипела, превращаясь в пар, погружая все вокруг в красный дым. Похитительница уже собралась проскочить в дверь, когда из дыма показался старик в плаще, который окрасился в красный цвет. Береника, схватив из небольшого открытого ларца массивное ожерелье (это было мистическое ожерелье Гармонии, драгоценное украшение, приносившее несчастье всем его обладателям), раскрутила над головой и метнула в старца. От удара в старика самоцветы ожерелья рассыпались, он вдруг замер, точно окаменел, но надежда девушки тут же угасла: старик стал приходить в себя, и снова бросился к ней.
Береника успела вооружиться бронзовым мечом и пошла в атаку. Он схватил деревянный скипетр и сделал блок защиты. Хрупкая бронза, перерубив палку, рассыпалась на части, и Береника, отбросив рукоять меча, пошла в боевую схватку. Она ударила его рукой, но он, не ощутив удара, схватил ее шею и попытался душить. Девушка, чтобы не дать ему свести руки в клещи, потянула рукой его шею к себе и ударила коленом в пах. Старик отшатнулся, отпустил соперницу, попятился назад, но снова бросился на нее, нанеся такой удар, что она отлетела в угол к медным лампам. Схватив одну из них, она бросила тяжелую лампу в старца и, вскочив, подбежала к нему, нанеся резкий удар ногой в живот. Старик повалился, круша керамические вазы и мраморные изваяния, а Береника, воспользовавшись замешательством, выскочила за дверь и попыталась бежать.
Через мгновение она поняла: он преследует. Спасаясь, Береника вбежала в комнату со знаком Близнецы. Сокровища Армении блестели и переливались в свете факелов, но самый невероятный блеск производила золотая статуя богини Анаит. Старик уже показался в дверях и грозно пошел по узкому проходу между сундуками на девушку. Береника, стоя перед богиней, улучила момент и, уйдя в сторону, повалила статую на старца. Тот от неожиданности замер, потом попытался отскочить, но было поздно: тяжелая статуя из чистого золота, осыпанная драгоценными камнями, с грохотом рухнула на него, придавив к полу так, что он не мог пошевелиться. «Золотая мать армян», богиня Анаит, выполнила свое предназначение – заступилась за женщину. Ее драгоценные камни засверкали еще наряднее, яркие переливы красок заиграли на потолке и стенах, вызывая выразительные образы неземных существ.
Береника выбежала из кладовой и по отвесной стене, словно паук, взобралась на крышу сокровищницы, а дальше старым путем – по веревке – пробралась на крышу дворца, отцепила веревку от каменной лошади и, бросив ее на Баулук, побежала в темноту. Свидетелями ее приключений были лишь псы‑убийцы. Они бесились и лаяли, но кто их слышал? Весь дворец был поглощен грандиозным пиром.
Мантикора, тигрица, в хорошем настроении лежала у ног статуи Шамаша, щурясь от света негасимого огня. Все считают тигра одним из самых опасных животных в мире, но эта огромная кошка выглядела настолько грациозно и красиво, что неизменно притягивала восхищенный взгляд каждого, кто ее видел. Закрыв глаза, Мантикора, тем не менее, внимательно следила, чтобы сюда, в святилище, где она живет много лет, где ее кормят отборным мясом, не вторгся посторонний. Только несколько слуг-рабов да Родогуна могли подойти к ней безбоязненно. Остальные рисковали жизнью.
Молчаливая и редко подающая голос Мантикора мирно лежала на полу, как вдруг уловила шуршание и странный шум. Тигрица встала, подняла голову и направила свои желтые глаза в сторону звука. Из отверстия в потолке над статуей, через которое обычно проходил дневной свет и выходил дым негасимого огня, показалась веревка. Опускаясь все ниже и ниже, веревка достигла статуи бога, а затем по ней стал спускаться человек в