смотря прямо ему в глаза, как бы говорила: я желанна, я красива.
– Ты женат, Тигран?
– Нет, свободен. Со мной здесь подруга, Береника, царевна Сирии, она спасла мне жизнь, и очень преданна.
Он смотрел на нее во все глаза. Ее волосы пшеничного цвета уложены в аккуратную прическу на греческий манер с пробором в центре, головной убор – высокая шапочка – украшен монетками и подвесками, а поверх него надета прозрачная накидка, на шее золотое ожерелье с крупными рубинами, на руках серебряные браслеты с зернью. Пухлые алые губки приоткрылись, глаза, обведенные черными линиями, затуманились, щеки зарумянились, а голос прозвучал сладостно:
– Ты мастерски владеешь мечом, умный и сильный. Ты мне нравишься.
Этими словами она окончательно сразила понравившегося ей молодого человека. Поправив волосы, Родогуна посмотрела на своих спутниц, как бы говоря: женское обаяние, наигранная наивность, тонкий расчет, и вот я уже управляю чувствами царевича.
Он, ловя ее взгляд, сказал:
– Ты очень привлекательная девушка.
Почувствовав, что юноша становится слишком назойливым, Родогуна, бросила на него томный взгляд и сказала:
– Мы скоро увидимся, Тигран. – И удалилась, звеня при движении украшениями и обдав его незабываемым ароматом благовоний. Пусть останется интрига!
С балкона дворца на эту сцену смотрела Береника, которую охватило гнетущее и неприятное чувство ревности. Она уже ненавидела Родогуну, которая пытается увести ее мужчину. Негативные чувства – злость, обида, раздражение – охватили девушку. Она резко развернулась и ушла в свою комнату.
Тигран‑младший открыл дверь и, войдя в спальню Береники, снял с пояса меч, бросил на кровать и подошел к окну, у которого она стояла и смотрела на Баулук, сокровищницу царей. Встав рядом, он мечтательно посмотрел вдаль. Береника, не желая избавляться от навязчивых мыслей, спросила:
– Ты не хочешь меня обнять?
– Извини, задумался. – Придвинувшись к ней, поцеловал в губы, но от нее не укрылся рассеянный взгляд юноши.
– Где ты был?
– Я тренировался с Ородом на мечах, – ответил Тигран-младший, все еще пребывая в состоянии блаженства от встречи в саду.
– В этом странном доме, – Береника указывала на сокровищницу парфянских царей, – есть то, что поможет освободить мою мать.
– Ты о чем? – Тигран-младший пытался сосредоточиться на сказанном.
– Там хранится обломок Таблицы судеб. Уж не знаю, волшебный ли он или это простая железка, но твой отец грезит заполучить его.
– Оставь! Заполучить невозможно, в доме всего одна дверь и нет ни одного окна, только сумасшедший пойдет туда мимо псов-убийц.
– А как же моя мать? Она томится в крепости, и в любой момент царь Тигран может казнить ее! – возмутилась Береника.
– Дорогая, ей ничем нельзя помочь, она сделала столько гнусного, что, узнай отец хоть о десятой доли ее злодеяний, непременно казнит. Впереди нас ждет новая жизнь. Ты бы видела коня, которого подарил мне царь Фраат! Я осваиваю тактику ведения боя легковооруженной конницы…
– Я видела царевну Родогуну, которая как раз шла туда, где ты упражнялся на мечах. Не в ней ли дело?
– Царевна Родогуна – милое создание, ее наивность тронула меня. Думаю, она даже мухи не обидит. – Тигран-младший прошелся по комнате, пряча глаза. – Да, ее я видел в саду, но какое мне дело до царевны, мы здесь с другой целью – получить войско и завоевать трон Великой Армении.
– Совсем недавно ты говорил по‑другому, искал возможности освободить мою мать, готов был пойти со мной в огонь и воду. – Береника подошла ближе и, посмотрев в глаза, произнесла: – Тот, кто быстро меняется под влиянием обстоятельств, в любви непостоянен!
Ее желание безраздельно им распоряжаться было поставлено под сомнение. Возникшее чувство недоверчивости и подозрительности, а также его равнодушие породили первые ростки ненависти, а страх потерять союзника и вовсе вызвал презрение к нему.
– Ты преувеличиваешь, Береника, я по‑прежнему тебя люблю, но что могу сделать, если мир меняется вокруг нас с невероятной скоростью?! – возопил Тигран-младший.
Она отвернулась, подошла к окну и больше не проронила ни слова.
– Береника, не сердись, – примирительно сказал Тигран-младший. – Завтра пир в честь нашего прибытия. Тебе надо подготовиться. – С этими словами он вышел из комнаты.
Царь Фраат на совете родичей выслушивал вельмож, говорил с вассальными царями и главами важнейших семейств царства и объявлял свою волю. Он говорил:
– Я желаю посадить на трон Армении Тиграна‑младшего, выдать за него свою дочь и сделать своим верным вассалом.
Он сидел на золотом троне, держа в правой руке скипетр, а в левой кубок с опьяняющим напитком, дарующим всесторонние знания. Вокруг стояли ближайшие сановники также с кубками в руках. Все пили и вели важный разговор.
– Благодетель, юный Тигран не пользуется популярностью в Армении, там его считают изменником, – возразил марцбан, генерал‑губернатор одной из провинций.
– Неважно, – парировал царь, – главное, что он знает местность, традиции и имеет поддержку части знати. Большая удача получить в свое распоряжение сына царя! Все мы здесь родственники, и прекрасно понимаем, что будем его использовать в своих целях. Сделаем номинальным командующим, под его знамя созовем армян, недовольных царем Тиграном, будем разлагать его армию изнутри.
– Брат Солнца, тысячу лет персы и парфяне пытались завоевать земли армян, но всегда нас ожидал провал, – сказал телохранитель, главный царедворец.
– Но не теперь, – уверенно произнес Фраат. – У нас есть сын царя Великой Армении, и мы с его помощью добьемся желанного!
– Брат Луны, еще совсем недавно мы подчинили своей власти и политическому влиянию обширные области Месопотамии и Сирии, но пришел Тигран и отобрал эти земли.
– Я знаю, что мои предшественники носили титул царя царей, который отобрал Тигран, – царь Фраат посуровел в лице, – но с помощью его сына мы вернем себе почетное звание царя царей.
– Победитель, есть признаки, что республиканская система правления в Риме разрушается. Аристократия, которая мечтает повторить успехи Александра Македонского, скоро возведет на трон римского царя, который двинется на Восток! – воскликнул начальник канцелярии.
– К этому моменту мы должны успеть захватить и Великую Армению, и Месопотамию, и Сирию. – Фраат говорил ясно и четко, несмотря на то что выпил много опьяняющего напитка.
– Спаситель, поступила просьба царя Митридата Понтийского оказать ему помощь в возвращении царства, – сказал скипетроносец.
– Конечно, конечно, надо оказать помощь, – произнес царь, – но не сейчас, когда‑нибудь. Ответа не давать. На этом все! Я должен помолиться богу Шамашу, чтобы он даровал мне свою милость.
С этими словами царь встал и покинул совет родичей.
Тигран-младший и Береника стояли в дворцовом святилище, предназначенном для членов царской семьи, перед величественной статуей бога Шамаша, на груди которого сиял золотой талисман. В святилище появился царь Фраат со своими телохранителями.
– О, мои молодые друзья, вы пришли помолиться богу Солнца! – воскликнул царь и, подойдя ближе, показал рукой на огонь. – Вглядитесь в священный огонь, который здесь постоянно горит, и в негасимом пламени увидите лик бога, – пояснил Фраат.
Береника, сколько не вглядывалась, ничего не увидела, а потом наивно спросила:
– А что это