— Да. Да. Верно. Не воротишь. — Фолко невидящим взором смотрел в стену.
Его полк!
— Не забудь, из-за чего все это случилось, — напомнил Малыш.
Махнув рукой, Фолко припал к кубку. Терпкое гондорское… сейчас он пил его словно воду.
— Нам нельзя задерживаться здесь, — вырвалось у него. — Надо идти на Юг.
— На Юг? — Фарнак удивленно поднял брови.
— Именно так, сильномогучий Фарнак. — Вингетор положил руку на эфес. — Именно на Юг. Сперва я тоже думал — можно отыскать себе надежное укрывище на Севере, чтобы между нами и напирающими с Полудня остались бы и Гондор, и Харад… а теперь вижу — я ошибся. Спасение — только в наступлении.
Быстром, стремительном… как в тот год, когда смели Торхоод…
— Фьергун! Ты предлагаешь… фьергун? — изумился Фарнак.
— Если бы я мог «предлагать»! — Вингетор досадливо дернул плечом. — Разве Совет меня послушает? Да и твое слово, сильномогучий тан, стоит там не намного больше!
— Ты думаешь, южане скоро сомнут Харад и навалятся на нас?
«Если прежде на вас не навалится сам Харад», — подумал Фолко.
— Судя по тому, как они обустраиваются на новых местах, — несомненно.
— Всегда лучше недооценить опасность, чем переоценить ее… — проворчал Фарнак. — Но, проклятье, мои люди устали, клянусь Морским Отцом! И половина дружины осталась в Тарне!
— Для разведки многого не надо, старый друг, — усмехнулся Вингетор. — Соберем охотников.
— Две команды на одном корабле? — Фарнак поморщился. — Мордобоем дело кончится, ты же знаешь!
— Нет. Два небольших корабля. Твой «Крылатый Змей» и моя «Скопа».
Двенадцать десятков мечей. Достаточно.
— Клянусь Морским Отцом! Если бы не тот перьерукий в твоем подвале… и рассказы моих старых друзей… я сказал бы, что тебе снятся страшные сны, о сильномогучий, не взыщи за прямую речь!..
— Кстати о перьеруком, — мрачно обронил Вингетор. — Фелластр сбежал.
— Как сбежал? — хором воскликнули все остальные.
— Именно так, — Вингетор с досадой сжал кулак, — сумел сбежать из-под замка, убив трех стражей — опытных, бывалых воинов… Я подозреваю, что ему помог кто-то из челяди… Не стану оскорблять слух моих собеседников этими незначительными подробностями… Важно одно: Фелластр сбежал, и, бесспорно, скоро мы о нем услышим. Впрочем, готовиться к походу нам это не помешает. А мешкать не следует…
— Да, осенние шторма скоро… — проворчал Фарнак. — Хорошо бы успеть проскользнуть у них под носом… Там-то, дальше к югу, поспокойнее будет…
— Я надеюсь, что через неделю мы отвалим. — Вингетор неожиданно поднялся. — Я все-таки попытаюсь предупредить старейшин…
— Ну, а мне надо расшевелить своих… — Фарнак допил пиво. — Идемте, друзья…
СЕНТЯБРЬ, 21, УМБАР
Фолко стоял на узкой носовой палубе «Скопы». Этому кораблику, всего о шести парах весел, скорее подходило имя «дракончик», нежели гордое «дракон». Легкий, верткий и ходкий, он предназначался для стремительных рейдов, разведки и набегов на незащищенные края. Теперь ему предстояло бросить вызов могучей и таинственной державе, точно Феникс из пепла возникшей за самыми дальними рубежами ведомых в Гондоре и Арноре земель.
Следом за «Скопой» из гавани выходил «Крылатый Змей» — тоже на шести парах весел, такой же длинный, узкий и быстрый. Ветра менялись; важно было поймать северный или северо-западный и проскочить Умбар за несколько дней, не останавливаясь на ночлег. Кормчие торопились. И не без оснований.
Несколько месяцев Фолко не был в Умбаре и не мог не поразиться царящей в городе тревоге. Драки с харадримами вспыхивали повсеместно; не зря по улицам день-деньской вышагивали дозорные. Южане не оставались в долгу — и все таверны, кабачки и тому подобные излюбленные эльдрингами заведения выставили солидную охрану. Из пустыни доходили зловещие слухи: правитель Харада как будто бы решил раз и навсегда покорить Умбар, захватив единственную крупную гавань на всем тхеремском побережье. Правда, слухи не мешали умбарским работорговцам успешно и прибыльно сбывать живой товар харадским покупателям, среди которых почти исчезли свободные купцы — всех невольников забирал сам правитель Великого Тхерема…
Жалящий, злой Свет по-прежнему беспрепятственно разливался по южным землям; а там, куда он не мог проникнуть, неизбежно начинала скапливаться такая же злая Тьма.
Соглядатаи донесли тану Старху: его враги вышли в море. Он считал Фарнака своим кровным врагом с того самого момента, как тот обошел его в гонке к умбарским пирсам. И даже не задумывался о том, что раньше он давно и думать бы забыл об этой неприятности — ну, разумеется, устроив Фарнаку пару-тройку «приятных» сюрпризов. На сей раз сюрпризы устроить не удалось — и это странным образом лишало Старха сна и покоя. Не радовали даже крупные барыши от продажи невольников.
— Тан! — Хирбах, один из десятников Старха, неловко топтался на пороге.
— Они вышли в море, мой тан. Два корабля. «Крылатый Змей» старой лисы Фарнака и «Скопа» этого гондорского выползка Вингетора. На обеих посудинах, видит Морской Отец, едва ли больше полутора сотен мечей — а скорее всего, и тех не наберется.
— Отлично, — процедил сквозь зубы Старх. — Мы идем следом. Их лоханки хоть и вертлявы, а до Двурогой Скалы им от нас не оторваться. Голубятника сюда!
Некоторое время спустя обученная птица взмыла в поднебесье, неся свернутое трубочкой письмо Старха, адресованное сильномогучему тану Скиллудру…
ТОТ ЖЕ ДЕНЬ. ЗАПАДНАЯ ОКОНЕЧНОСТЬ ХЛАВИЙСКИХ ГОР
— Ну вот и дошли, — спокойно заметил Санделло.
— Дошли, — выдохнула Тубала.
По правую руку от них вздымались громады Хлавийских Гор (по-тхеремски — Горы Ледяных Потоков). Горбун и воительница обогнули исполинский хребет по узкой прибрежной полосе между скалами и океаном, шириной едва ли в четверть лиги. Здесь кончались тхеремские владения. Когда-то от Моря до гор тянулась настоящая высокая стена с башнями, но потом края к югу от гор опустели — и правитель Тхерема счел разорительным держать большой гарнизон так далеко от столицы. Стена мало-помалу пришла в негодность, буйный южный лес волной нахлынул на нее, оплел гибкими лозами, подкопал корнями, расшатал каменные блоки проросшей в швах травой. Караульные башни были покинуты… но так только казалось.
Взобравшись повыше, Санделло и Тубала смотрели на покосившуюся пузатую башню. На темной от времени крыше виднелись свежие, светлые заплаты.
Кто-то попытался кое-как привести в порядок башню… неужто тхеремцы?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});