Снег то тает, то замерзает коркой, то снова засыпает всё кругом. А на зеленой красавице разноцветные игрушки. Шары, ангелы, колокольчики и много разной несуразной мелочевки, которую развешивают дети, прибегающие из соседней деревни. После того, как Рождество переименовали в Месяц Счастливой Торговли им почему-то интереснее прибегать с бедную обитель. Разучивать с монахинями святочные гимны. И клеить блестки на игрушечных стрекоз…
— Скучаешь по ним?
— И, да и нет. Я всегда чувствовала себя там странно. Как будто в щелочку за чужим счастьем подглядывала. За жизнью, которая не для меня…. Знаешь, в какой-то момент мне показалось, что уже не выберусь из той машины. Что заигралась отказавшись от усиленной охраны… В общем, мне подумалось, что так даже лучше. В самую темную часть года. На пике операции в которой не было особой необходимости. Операции, которую я не довела до ума. Да и вообще когда до проблесков тепла и света еще так далеко…
— Но ты выжила.
— Да. И в ночь перед Рождеством, я приглашена на бал. Говорят, что это как раз самая темная ночь в году. Аня, послушница, рассказывала, что в эту ночь черти ходили по деревне и могли утащить зазевавшихся прямиком в ад. А сестра Никодима на эту «дикую суеверность» начинала ругаться и рассказывать о том, как в античности самую длинную часть года праздновали не во имя Родившегося, а просто из страха. Из-за понимания невозможности своими силами вернуть свет в мир. Небесные тела слишком велики и далеки от нас, чтобы люди могли что-то изменить, если солнце решит больше не светить. С тех пор, в сущности, ничего не изменилось…. Мы зажигаем свет фейерверков в ночи, сжигаем свои города в электрических огнях, боремся с предрассудками. И всё равно, в глубине души, знаем, что над миром висит Тьма, которая нам не подвластна, а до весны доживут не все…
В её голосе было что-то невыразимое. Как будто в обмен за его попытку помочь она предложила кусочек того, что помогает держаться ей на плаву. Но у него самого были другие фокусы, более прагматичные, рядом с которыми рассказы о сказке Рождества выглядели крылом хрупкой и до невозможности прекрасной бабочки. Бабочки, которая просто не сможет выжить в жестокой буре его жизни.
— Спокойной ночи, русалка.
— Спокойной ночи, принц.
Он вышел, бесшумно ступая по тихим коридорам квартиры, когда наткнулся на Бернара. В полутьме было невозможно различить выражение лица старого приятеля, но его голос был спокойным и насмешливым
— Тебе не стоит красться по собственному дому. Если такая девушка ответила согласием на долгие ухаживания, то не стоит оставлять её надолго. А то ещё исчезнет. Под предлогом пробежки.
— Напротив. Если я решил стать образцовым семьянином, то меньшая из возможных формальностей состоит в том, чтобы ночевать в своей постели. Вне зависимости от того, где бы я хотел заснуть.
— Ты так говоришь, как будто кто-то за тобой следит. — Уточнил рыжеволосый мужчина, ощущая очередной холодок прогулки по лезвию.
— Я уверен, Бер, что ты не имеешь намерения шпионить. Но семья это святое. И мне стоит привыкать к новым порядкам в своём доме.
Так или иначе, но теперь действительно стоило попытаться заснуть. Не обращая внимания на тени и шаги. И её голос, всё еще звучавший в голове. Предстояли тяжелые дни, и силы ему пригодятся. Даже если всё идет по плану. Особенно когда всё пошло по плану. Оставался только Рождественский бал. Но к этому пункту еще нужно было подготовиться.
Его почти не удивил её утренний поцелуй. Осторожное касание и легкий ветерок дыхания на плече. Почти. Он улыбнулся и поймал при попытке к бегству, просто обхватив за талию и притянув поближе. Ничего особенного, но свет, запутавшийся в её волосах, раскрашивал мир в новые оттенки.
— Как спалось?
— Благодарю, мироздание ко мне настроено без предубеждений. А как ваш… твой день начался…
— Одиноко. Так же как и пройдёт большая часть дня. Дела сами отказываются решаться. Очаровывать Стива тебе придется самой. Справишься?
— Да, если ты привезешь мне аленький цветочек.
Он осторожно уткнулся головой в её грудь и произнёс очень тихо и отчётливо, закрыв глаза и сосредоточившись на подсчёте ударов сердца.
— Значит, ты всё поняла ещё тогда. И зная об этом, только водила меня за нос.
— Ну, ты же не ожидал чего-то другого? — рассмеялась она высвобождаясь.
Необыкновенная легкость слов и поступков, доступных хотя бы в рамках игры на публику позволяла балансировать на грани. Вот и сейчас она подняла его голову не рискуя заглядывать в глаза, просто коснулась губами лба. Он покачал головой «ниже». Она чмокнула в нос. «Ниже». Она коснулась его сухих губ, в последний момент, испугавшись этой игры. Но было уже поздно. Поцелуй вышел самый настоящий, выбивающий дыхание и властно требующий продолжения.
Но он остановился раньше, чем она поняла, что происходит. Шепнув на ухо «а вот это стоит оставить до другой реальности» прижал к себе её начавшее вибрировать тело. И держал крепко несколько секунд, пока она не пришла в себя.
— Прости, не могу остаться и продолжить. Все встречи расписаны.
Когда он открыл глаза в них опять стоял чуть заметный лёд самоконтроля и осторожная вежливость опытного игрока. Она легко вывернулась из объятий и начала наливать кофе.
— Да, мой принц. Вы и так сделали всё, что могли для скромной русалки. Государственные дела не ждут.
— Вот именно. Но кофе я всё равно с тобой выпью. Еще есть пара минут до прихода машины.
Он смотрел на неё болтающую ногами и пересчитывал шансы дожить до вечера. Иногда помогают только самые простые вещи. Например, закопаться в работу. Поговорить с матерью, тоже хороший вариант, когда мысли будут слишком далеко уходить за пределы разумного. А ещё вспомнить, что это она рискует своей жизнью, откликнувшись на его порыв оптимистичного идиота. Он просто позволил поправить галстук, пожелал хорошего дня и коснулся её щеки рукой. И всё равно сбегая по лестнице, напоминал себе улыбающегося кота, слишком довольного происходящим, чтобы пытаться это скрыть.
— Зои, упакуйте цветок из кабинета мадам и передайте с охраной в мою квартиру. Доброе утро. Да. Конечно. Я буду через