— Ваша похоть утомляет меня! — произнесла Сирена, уловив выражение его глаз. — Ступайте к своей шлюхе! Оставьте меня!
Пораженный ее яростью — ему еще не приходилось видеть Сирену такой, — Риган молча покинул комнату, и его шаги по мраморному полу гулко отдавались в коридоре.
Глава 20
Несколько дней спустя в комнату Сирены ворвался взволнованный Калеб.
— Сирена! Что я тебе скажу! Я только что из библиотеки Ригана. Он там сейчас с сеньором Альваресом. Ты бы видела, как менеер был зол, когда встречал испанца у входа в дом несколько минут назад!
Сирена подхватила свои тяжелые юбки и почти бегом последовала за Калебом вниз по лестнице.
— Останься в коридоре и смотри, чтобы никто из слуг не вошел сюда, — прошептала она, прислонив ухо к тяжелой двери.
— Хорошо, Сирена!
Глаза мальчика заговорщически блестели.
Прижав руки к груди, она слушала и, улыбаясь, представляла себе, как двое мужчины испепеляли друг друга взглядами.
Говорил Цезарь; его теплый, бархатный голос журчал за толстыми дверями.
— Итак, менеер, вы решили со мной поговорить. О чем, кроме дел, мы можем с вами разговаривать?
— Есть один вопрос… Это касается моей жены. Мне известно, дон Цезарь, какой вы распутник. И потому желательно, чтобы вы держались от Сирены подальше. Она очень уязвима, в настоящий момент она в трауре и желает все свое время посвятить молитвам. А вы, сеньор, преследуете ее и делаете меня посмешищем всей Батавии, — Риган грозно кашлянул. — Она, конечно, слишком благовоспитанна и не может прямо сказать вам, чтобы вы оставили ее в покое, и потому я обязан сделать это за нее. Итак, невзирая на то, что вы ее соотечественник, я предупреждаю вас: держитесь от нее подальше начиная с сегодняшнего дня!
После паузы заговорил Цезарь.
— Это Сирена… сказала вам, что я «преследую» ее? — вкрадчиво спросил испанец. — Уверен, что нет. Наоборот, смею вас заверить, в действительности она благосклонно относится к моему… ухаживанию.
— Вы хотите сказать, что спали с моей женой?! — взревел Риган.
— Менеер, прошу вас! Мы… мы, испанцы, воспитаны совсем не так, как вы, голландцы. Ни один уважающий себя испанец не позволит себе бросить тень на доброе имя женщины, тем более замужней. И ни один испанец не признался бы… если бы что-то и было на самом деле. Однако могу вас заверить, что мое ухаживание за вашей прекрасной супругой не зашло так далеко! — затем он быстро добавил: — Хотя, почему это вас так волнует, Риган? Вы сами ведете довольно распутный образ жизни. Что для вас значат мои чувства к вашей жене? Ручаюсь, вы завоевали сердца всех дам от Суматры до Гвинеи, — Цезарь тихо засмеялся. — Вы переспали со всеми женщинами, которые могут держаться на ногах без подпорок. Но советую вам быть осторожнее, Риган, — предупредил испанец, — эти яванские красавицы прекрасно разбираются в ядах и способны отравить любовника, если он их чем-либо не устроит.
— Это вы говорите мне, что я покоряю сердца от Суматры до Гвинеи? Побойтесь Бога, Цезарь! Кто, как не вы, всегда следовал за мной по пятам, подбирая то, что осталось!
Дон Цезарь Альварес громко хмыкнул.
— Даже если бы это и было так… Но между нами есть разница: я действую с осторожностью, а не шагаю, как слон, оставляющий повсюду свои следы. Мы, испанцы, никогда не запятнаем имя женщины, будь она знатная дама или простая шлюха.
— Скажите на милость! — насмешливо воскликнул Риган.
Сирена услышала звук отодвигаемого стула и поняла, что муж поднялся на ноги. Должно быть, Цезарь иронически наблюдает, как голландец вышагивает взад-вперед по роскошному ковру.
— Ну хватит об этом! — наконец подытожил ван дер Рис. — Я повторяю то, что сказал ранее: оставьте мою жену в покое!
— А я говорю вам, Риган, что она сама должна решать. А кроме того, красивая женщина не может все время сидеть дома! Если ей захочется навестить меня… Однако я согласен: пора прекратить эту болтовню. Ваши супружеские проблемы вы должны решать сами, и мне кажется некорректным обсуждение этого вопроса.
Стул скрипнул, и Сирена поняла, что дон Цезарь поднялся на ноги. Не опасно ли ей оставаться здесь дольше?
— Однако прежде чем уйти, я намерен сказать вам еще одну вещь, менеер. На вашем корабле сейчас прекрасное носовое украшение — Морская Сирена. Вы на самом деле думаете, что красавица-пиратка, которая носится по морям эти последние месяцы, не станет нападать на вас, увидев свое изображение на носу вашего судна? — испанец тихо засмеялся. — Она околдовала вас, мой друг. О, я вижу по выражению вашего лица, что это правда!
— Нет, не думаю. Просто мне захотелось иметь такое украшение на своем корабле, потому что Морская Сирена — в самом деле настоящая красавица. Так что не надо делать поспешных выводов, сэр! Но мне необходимо… обсудить с вами один деловой вопрос, из-за которого, собственно, я и пригласил вас сюда. Пожалуйста, присядьте!
— Я уже подумал было, что вы забыли о своей идее, о которой упомянули мельком на днях, во время нашей встречи в городе. Вы сказали, что намереваетесь устроить тщательно продуманную западню для Морской Сирены, после чего она вынуждена будет поднять белый флаг и падет перед нами на колени, прося милости!
Риган со всеми подробностями объяснил свой план, который Сирена выслушала с особым вниманием. Он заключался в том, что каждый из них должен был создать морской конвой из трех кораблей, которые, объединившись в единый флот, образуют кордон у западного мыса Явы и в Зондском проливе, то есть в том районе, где Морская Сирена обычно исчезала. Паруса этих сторожевых кораблей необходимо выкрасить в черный цвет — так же, как на корабле самой пиратки. Они с недельку подежурят…
— Несколько моих кораблей как раз находятся под креном, — отозвался Цезарь, — поэтому мне нужно только покрасить паруса в черный цвет, и через два дня они будут готовы выйти в море. Однако, согласившись участвовать в этой совместной экспедиции, я ставлю одно условие: Морская Сирена не должна быть убита. Никто не должен ей причинить никакого вреда. Хотя, безусловно, корабль ее необходимо разоружить, а команду повесить.
— Я не собираюсь убивать женщину! — воскликнул Риган. — Конечно же, я принимаю это условие.
— Я боялся тебя об этом спрашивать, менеер, но кому достанется главный приз? Испанцам или голландцам?
Сирена затаила дыхание в ожидании ответа своего мужа.
— Я правильно тебя понял, Цезарь? Ты спрашиваешь, кому достанется Морская Сирена: тебе или мне?
— Ты неотесанный грубиян, Риган. Как будто ты сразу не понял! Ну что ж, именно это я хочу знать.