Читать интересную книгу Второе пророчество - Татьяна Устименко

— Гутен морген, фрау Евангелина! — Двойник Гитлера чуть склонил гладко причесанную голову. — Безмерно рад нашей встрече!

— Не имею ни малейшего желания отвечать вам тем же! — довольно нелюбезно сообщила я на чистейшем немецком, высовываясь из-за плеча Дьюлы. — Вы мне не нравитесь!

— А мы и не пряники, чтобы нравиться каждой избалованной девчонке! — злобно прошипела женщина-змея.

— Вижу, у вас были очень плохие воспитатели, они не сумели вложить в вашу очаровательную головку даже элементарного понятия о хороших манерах! — раздраженно усмехнулся мужчина, монотонно постукивая себя по сапогу кончиком тонкого стека, зажатого в его обтянутой белой перчаткой руке. — Жаль, что ваши воспитатели не принадлежали к великой арийской расе! Меня радует одно — ваше безупречное берлинское произношение! Бесспорно, вы похожи на дикий цветок — колючий, но прекрасный и благоуханный!

Услышав комплимент в адрес моей внешности, белобрысая дылда бросила на меня ненавидящий, пылающий ревностью взгляд.

«Ого, — иронично хмыкнула я, — похоже, мое первое мнение оказалось ошибочным и излишне предвзятым. Эта женщина безумно влюблена в своего шефа, конечно, только в той собственнической манере, в которой змеям доступен смысл понятия «любить»!»

— Герр Крюгер, Марча Ган, — церемонно наклонил голову Калеб. — Какой неприятный сюрприз!

— Старый блохастый пес! — едва слышно выдохнула Марча. — Ненавижу…

— Почтенный заговорщик! — Крюгер снисходительно махнул стеком, недвусмысленно намекая, что он всего лишь терпит, а отнюдь не уважает старейшину чалада Чистых. — Мой вечный противник! — Определение «вечный» несло в себе нотку двусмысленной зависти.

Калеб сухо кивнул, свысока глядя на немцев, и царственным жестом завернулся в свой белый плащ.

«Ого, — хмыкнула я, — да никак у нас тут наблюдается встреча закадычных «друзей»!»

— Не буду скрывать, что тоже не испытываю к вам ни капли симпатии, господин Калеб, — нехотя процедил Крюгер. — Но, признаюсь, я не смог устоять перед соблазном и воспользовался подвернувшейся возможностью лично лицезреть нашу милую девочку, прибывшую в Будапешт. — Он язвительно улыбнулся. — Незапланированная, но чрезвычайно информативная встреча. Вы не находите?

— Жрец! — звонко выкрикнул Дьюла. — Вас навел подлый предатель!

Улыбка герра Крюгера стала еще более саркастичной.

— Да, — не стал лицемерить он, — один из ваших пастырей сильно не жалует народ лугару!

— Он умрет! — холодно пообещала я. — Клянусь! Он не сможет противодействовать моей миссии!

— Похвальное рвение! — льстиво похвалил немец. — Вы должны перейти на нашу строну, фрау Евангелина. Гарантирую, мы предоставим в ваше распоряжение всю мощь наших потайных ресурсов. А они, — он хитро прищурился, — огромны!

— А идите-ка вы с вашими ресурсами, — от всего сердца послала я, — ко всем чертям! Я выбираю мой народ и Рейна…

Услышав имя Рейн, Марча Ган залилась издевательским смехом.

— О… — Брови герра Крюгера горестно сошлись на лбу, образовав трагический излом, — Моя дорогая, как же это печально — ошибаться в том, кого вы так неосмотрительно удостоили званием своего друга…

— Не понимаю ваших намеков, — у меня аж сердце захолонуло от нехорошего предчувствия, — извольте объясниться!

— Пойдемте с нами, — вкрадчиво предложил мужчина, — и мы предоставим вам всю информацию, касающуюся темного прошлого пресловутого Рейнгольда фон Берга. Изучив имеющиеся у нас материалы, вы удостоверитесь сами, что Рейн совсем не тот, за кого он себя выдает. Господин фон Берг хладнокровный убийца и выродок!

Я услышала шумный вздох, вырвавшийся из груди Калеба… Его подозрения подтвердились!

— Не верю, — отчаянно закричала я. — Это все неправда, я вам не верю!

— Как вам будет угодно, — злорадно хихикнул Крюгер. — Вскоре вы сами убедитесь в истинности моих слов. Эта наша встреча получилась спонтанной, и я не успел к ней подготовиться, но в следующий раз…

— Не надейтесь, следующего раза не произойдет, — совладав со своими эмоциями, спокойно сообщила я, а затем поднырнула под локоть недовольно заворчавшего Дьюлы и бестрепетно встала напротив немца, сразу же вперившего в меня жадный изучающий взгляд. — Нелюбовь к нацистам у нас в крови!

— Вы очаровательны в своей смелости и упрямстве, — восхищенно бормотнул мой противник, — Вы станете отличной парой для герра Адама Зауберкюнстлера…

Услышав упоминание о «фокуснике», а именно так звучит в переводе с немецкого эта фамилия, я гадливо вздрогнула и непроизвольно отшатнулась назад. «Черт побери, почему же это прозвище или фамилия производят на меня столь негативное впечатление?» — промелькнуло у меня в голове.

— Хоть я и Ева, но ваш поддельный Адам мне неинтересен! — небрежно пошутила я, намереваясь посильнее уязвить надменного пижона. И мне это удалось…

Желчное лицо герра Крюгера пошло багровыми пятнами гнева.

— Отдайте мне папку с документами, вредная девчонка! — ультимативно потребовал он, жадно протягивая руку к подарку Калеба. — У вас все равно не хватит ума для того, чтобы осознать подлинную ценность этих документов. Мы охотимся за ними уже не один десяток лет. — Пальцы мужчины плотоядно шевелились. — А сами покорно следуйте за мной, не принуждайте меня применять силу…

— Вот как? — иронично рассмеялась я. — Похоже, полученный под Сталинградом урок не пошел фашистам впрок. Впрочем, — я смерила его не менее оценивающим взглядом, — вам это простительно, вы ведь родились уже после позорного разгрома ваших соотечественников, трусливо продувших войну с нами — русскими…

Глядя на перекошенное лицо немца, я подумала: «Его сейчас точно хватит удар!» Он судорожно хватал воздух криво разинутым ртом, шокированный моей наглостью. Сзади ошпаренной кошкой шипела Марча Ган. Мой победный голос взлетел к сводчатому потолку храма, превращаясь в сардоническое эхо.

— Знаете, — уничижительно закончила я, — все иностранцы делятся на две категории. Первые считают, будто нас можно победить, а вторые уж слышали — как пьяные русские поют в караоке…

У меня за спиной тихонько хмыкнул Калеб, зато менее сдержанный Дьюла раскрепощенно ржал во все горло, срываясь на тоненькое щенячье повизгивание.

— Ты, — с убийственным презрением, неспешно процедил герр Крюгер, — тварь не чистокровная… Как смеешь ты порочить память нашего великого вождя?!

— Ой, да куда там памяти, если я про вашего фюрера такое знаю… — Я оглянулась и хулиганисто подмигнула совсем раскисшему от смеха Дьюле. — Слушайте: встречаются, значит, в аду Гитлер и колорадский жук. «Эй, мужик, а ты за что тут сидишь?» — спрашивает ушлое насекомое. «Да вот хотел весь мир на колени поставить! — гордо отвечает Гитлер. — А ты за что?» — «А я уже и так весь мир раком поставил…»

Калеб не выдержал и закашлялся…

Дьюла зажимал себе рот рукой, давясь бурным хохотом…

По строю автоматчиков прокатились сдавленные смешки…

— Дрянь! — взбешенно завопил герр Крюгер, жутко вращая вытаращенными глазами. — Подлая девка! — Стек, зажатый в его пальцах, взмыл в воздух и хлестко обрушился на мою щеку… Я услышала мелодичный свист и ощутила обжигающую боль, пронзившую мое лицо. В глазах у меня потемнело, я вскинула руку и метнула алый комок пламени в немца…

Огненный сгусток стек с моих пальцев и падающей звездой устремился прямиком к герру Крюгеру. С истошным визгом белобрысая Марча Ган прыгнула наперерез огненному шару и изворотливо отпихнула в сторону своего важно напыщенного шефа. От ее толчка немец не удержался на ногах и неловко повалился набок, уходя с траектории полета огненного шара. Но сгусток все-таки успел мимолетно зацепить его щеку и шумно врезался в стену, разбрасывая язычки пламени и осколки мраморного крошева. Мужчина глухо взвыл и схватился за обожженное лицо. Я радостно осклабилась, покачивая на ладони вторую порцию смертоносного огня. Эх, раззудись плечо, размахнись рука!.. Второй шар пошел навесом — по дуге, взяв курс на столпившихся в центре Святилища автоматчиков, лощеных таких ребят, неслабо напомнивших мне шкафы с антресолями.

С паническими воплями нехилые «шкафы» дружно ломанулись в разные стороны, уподобившись отнюдь не бестрепетным бойцам, а каким-то робким работникам банно-прачечного треста. Но их реакция оказалась недостаточно быстрой, а посему досталось автоматчикам изрядно. Три обугленных трупа живописно декорировали собой ту самую скамеечку, на которой еще недавно восседали мы с Калебом. Сверху на нас укоризненно взирала статуя бога Митры, явно возмущенного учиненным в его храме безобразием. Многовековое перемирие нарушили, причем нарушили самым грубым и беспардонным образом…