головой окунется в это дело, не раньше.
– В последний раз, когда мы встречались, вы сказали слова, которые я вряд ли забыла.
– Я не забыл их, – сказал он, – и я готов повторить их.
– Вы заявляете, что хотите … стремитесь предотвратить определенное событие?
– Если вы имеете в виду брак лорда Лейчестера и Стеллы … мисс Этеридж, я более чем готов; я полон решимости предотвратить это!
– Вы говорите с большой уверенностью, – сказала она.
– Я всегда уверен в себе, леди Ленор, – сказал он. – Именно благодаря уверенности достигаются великие дела; это лишь малая часть.
– И все же это может оказаться выше ваших сил, – презрительно сказала она.
– Я думаю, что нет, – возразил он спокойно и серьезно.
– Как бы то ни было, – сказала она, – я пришла сюда сегодня вечером, чтобы передать вам информацию о девушке, к которой вы проявляете интерес.
Кровь прилила к его бледному лицу, а в глазах вспыхнуло внезапное негодование.
– Под "девушкой" вы имеете в виду мисс Стеллу Этеридж? – тихо сказал он. – Если так, позвольте мне напомнить вашей светлости, что она леди!
Леди Ленора сделала жест высокомерного безразличия.
– Называйте ее как вам угодно, – сказала она холодно, нагло. – Я действительно ссылалась на нее.
– А о мужчине, которым вы интересуетесь? – сказал он с наглостью, которая соответствовала ее собственной.
Темно-красный цвет вспыхнул на ее лице, и она посмотрела на него.
– Это та сторона вопроса, в которую мы, с вашего позволения, не будем вдаваться, мистер Адельстоун, – сказала она.
– Тогда я должен понять, – сказал он с тихим презрением, – что вы пришли сюда сегодня вечером по своему собственному желанию, чтобы оказать мне услугу. Это так?
Наконец-то он разбудил ее.
– Думайте, что хотите, – сказала она тихим, странным голосом, – пусть между нами не будет переговоров. Я хотела вас увидеть и послала за вами, и вы здесь, пусть этого будет достаточно. Вы хотите помешать браку лорда Лейчестера и леди, с которой мы видели его на этом месте. Вы уверенно говорите о своей способности сделать это; у вас будет возможность быстро проверить эту способность, потому что лорд Лейчестер намерен жениться на ней завтра или, самое позднее, на следующий день.
Он не вздрогнул и не побледнел, но смотрел на нее спокойно, пристально. Она стояла, смотрела и наслаждалась.
– Откуда вам это известно? – спросил он тихо, очень тихо.
Она сделала паузу. Было горьким унижением признаться этому человеку, которого она считала пылью у себя под ногами, что она, леди Ленор, опустилась так низко, что украла и прочитала письмо, адресованное другому человеку, и этот человек был ее соперником, но это нужно было признать.
– Я знаю это, потому что он написал записку и организовал ее поездку и тайную встречу.
– Откуда вы это знаете? – спросил он, и его голос был сухим и резким.
Она на мгновение замолчала.
– Потому что я видела письмо, – сказала она, вызывающе глядя на него.
Он улыбнулся. Даже в своей агонии и ярости он улыбнулся ее унижению.
– Вы действительно сослужили мне службу, – сказал он с усмешкой.
– Вам! – яростно сорвалось с ее губ; затем она сделала жест презрения, как будто он был ниже ее обиды.
– Вы видели письмо, – сказал он. – Какие были договоренности? Когда и где она должна встретиться с ним? Будь он проклят! – процедил он сквозь зубы.
– Она должна уехать в Лондон завтра одиннадцатичасовым поездом, и он встретит ее и отвезет на Брутон-стрит, 24, – коротко сказала она.
Он подавил ругательство, сорвавшееся с его губ.
– Встретиться с ней, и наедине! – пробормотал он, пот выступил у него на лбу, губы скривились.
– Нет, не наедине. Их должен сопровождать мальчик, ее двоюродный брат.
– Ах! – сказал он, и злобная улыбка скривила его губы. – Я могу прикончить эту маленькую змею, но он – лорд Лейчестер! – и его руки сжались.
Он свернул на узкую тропинку, а затем вернулся к ней.
– А потом? – спросил он. – Что за этим последует?
Она покачала головой с презрительным безразличием и прислонилась к деревянным перилам, глядя вниз на бурлящую воду.
– Я не знаю. Я думаю, что мальчик будет сопровождать ее, Лейчестер получит специальную лицензию и женится на ней. Но, возможно, и она оглянулась на его белое лицо со злобной улыбкой, возможно, мальчик просто слепой, и лорд Лейчестер избавится от него.
– А потом?
– Тогда, – медленно произнесла она. – Что ж, характер лорда Лейчестера довольно хорошо известен; по всей вероятности, он не сочтет необходимым заставлять девушку … Прошу прощения! Юную леди, будущую графиню Уиндвард.
Она зашла слишком далеко. Как только жестокие, страшные слова слетели с ее губ во всем их язвительном, беспощадном презрении, он прыгнул на нее и схватил за руку.
Ее ноги соскользнули, она повернулась и прильнула к нему, половина ее тела повисла над белой пенящейся водой.
Мгновение они стояли так, его сверкающие глаза угрожали ей смертью, затем, внезапно глубоко вздохнув, как будто он справился со своим убийственным порывом, он отступил назад и увлек ее за собой в безопасное место.
– Берегитесь! – сказал он, вытирая дрожащей рукой пот со своего белого лба. – Ваша светлость чуть не зашли слишком далеко! Вы забываете, что я люблю эту девушку, как вы ее называете, хотя она ангел света и звезда благородства рядом с вами, которая опускается до того, чтобы вскрывать письма и клеветать! Берегитесь!
Она смотрела на него с жестоким презрением в глазах и на губах, которые были белыми и пристыженными.
– Ты бы убил меня, – сказала она.
Он засмеялся низким, сухим смехом.
– Я убил бы любого, кто говорил о ней так, как говорила ты, – сказал он со спокойной настойчивостью. – Так что будьте осторожны, миледи. На будущее научите свой гордый нрав уважению, когда это касается ее имени. Кроме того, – и он сделал жест, выражающий презрение, – это была глупая ложь. Вы знаете, что он не имел в виду ничего подобного; вы знаете, что она слишком чиста даже для его подлого сердца, чтобы готовить ее гибель. Я представляю, что именно это заставляет вас так ее ненавидеть. Не так ли? Неважно. Теперь, когда вы предупреждены и узнали, что я, Джаспер Адельстоун, не просто раб, чтобы танцевать или извиваться в свое удовольствие, мы вернемся к сути встречи. Не присядете ли вы? – и он указал на ступеньки.
Она дрожала от явной физической слабости в сочетании с бессильной яростью, но она скорее умерла бы, чем подчинилась ему.
– Продолжай, – сказала она. – Что ты можешь сказать?
– Это, – ответил он. – Что этот брак должен быть предотвращен, и что доброе имя мисс