– Ваше желание исполнено, миледи, – сказал он, кладя котенка жене на колени.
– Ой!.. – На глазах Шены показались слезы счастья. – Где ты его достал?
Перси пожал плечами.
– Этого добра здесь всегда хватает.
– Она такая милая. Или это он?
– Вот уж не знаю, – улыбнулся Перси. – Но по-моему – кошечка.
– Я назову ее Бана, – объявила Шена, лаская котенка.
– Бана? – переспросила Бригитта.
– По-кельтски это означает «красавица».
Положив голову на колени Шены, Хитрец, обнюхал дрожащий попискивающий меховой шарик. И вдруг, высунув язык, лизнул котенка.
Бригитта искоса взглянула на Гленду и заметила:
– Похоже, лорд Хитрец теперь влюблен в леди Бану.
– Вот и хорошо, – ответила девочка. – Теперь у леди Отмы будет хоть немного покоя.
Дункан, арендатор Менци, почувствовал первые приступы страха уже во внутреннем дворе. Никогда он не бывал в замке Вим, хотя много раз, еще мальчиком, мечтал об этом. Теперь Дункан искренне сожалел, что его желание исполнилось, но отступать было некуда.
Мардок Менци, граф Мейнич, был суровым человеком, а послание, которое принес Дункан, содержало плохие новости. Вдруг гнев графа обрушится на посланца, беспокоился арендатор. Стоило ли рисковать жизнью ради золотого, который вручил ему незнакомец за то, чтобы передать это известие?
Сопровождаемый двумя воинами графа, Дункан вошел в зал и невольно содрогнулся. Взгляд его скользнул вдоль длинного помещения к возвышению с главным столом, за которым восседал сам граф.
Высокий, плотного сложения, Мардок Менци был жесток и грозен на вид. Лицо его, будь оно чуть помягче, могло бы показаться даже приятным. Но неровный угловатый шрам, пересекавший всю щеку, портил дело. Но больше всего пугали людей его глаза. Это были холодные черные глаза змеи, не знающей жалости.
«Бедная жена, бедные мои дети, – повторял про себя Дункан, пока воины вели его через зал к столу графа. – Как они будут жить без меня?» Он вовсе не был трусом, но ноги у него дрожали, а в животе ощущалась какая-то противная пустота.
– Милорд, – заговорил один из воинов, когда арендатор низко склонился перед графом, – этот человек говорит, что у него есть известие для вас.
Менци взглянул на Дункана и с удовлетворением заметил, что тот поежился под его взглядом.
– Что ты должен мне передать?
– М-меня з-зовут Д-Дункан, милорд, – запинаясь, начал тот, нашаривая в кармане золотую монету. – Какой-то незнакомец дал мне вот это и просил передать вам известие. – Дункан замолчал: во рту у него пересохло, слова никак не выговаривались, застревая в горле.
– Ну, говори, – отрывисто приказал граф.
– Макартур похитил леди Шену, – одним духом выпалил арендатор. – Ее увезли в замок Данридж.
– Ты лжешь!.. – вскочил на ноги Менци с искаженным от бешенства лицом.
Дункан, умирая от страха, сделал шаг назад, испытывая сильнейшее желание убежать. Воины Менци, хоть и привыкли к постоянной опасности, тоже невольно попятились.
Суматоха, поднявшаяся у входа в зал, спасла всех троих от графского гнева. К главному столу быстрым шагом спешил гонец в плаще с гербами графа Моррея, брата королевы.
– Милорд Менци?..
Мардок кивнул, и гонец протянул ему письмо.
Менци быстро прочел послание. Неистовая ярость горела в глубине его черных змеиных глаз. И медленно, леденящим душу голосом он произнес:
– Я превращу Данридж – нет, я превращу весь Арджил – в груду пепла!
19
Весна перешла в лето, и солнце уже поднималось в небе высоко. В июне из Эдинбурга пришло известие: королева Мария родила сына, Якова, но в Данридже было не до веселья.
Между Йеном Макартуром и Мардоком Менци разгорелась новая война, на этот раз особенно яростная и непримиримая. Для женщин это было просто несчастье. Им больше не разрешалось выходить за стены замка, к великому огорчению Бригитты, которая чувствовала, что ей тесно в саду. Она так любила волю.
Однажды утром в начале июля Шена увидела, как Бригитта направляется к конюшне.
– Бри, – позвала она, подбегая, чтобы задержать ее, – куда ты идешь?
– За лошадью, чтобы прокатиться к озеру, – отвечала та. – Хочешь со мной?
– К озеру? – Шена думала, что озеро теперь будет вечно вселять в ее подругу ужас.
– Вот именно! – Бригитта была настроена весьма решительно.
– Но граф запретил нам…
– Граф болван! – отрезала Бригитта. – Я не желаю быть пленницей в своем собственном доме. Так ты едешь?
Бригитта упрямо продолжила свой путь в том же направлении, и Шена неуверенно последовала за ней. Подойдя к конюшням, они сами оседлали лошадей и, сев верхом, поскакали к воротам.
Внезапно их путь на волю оказался перекрыт. В воротах показалась группа воинов во главе с Йеном и Перси. Они выезжали, чтобы осмотреть ущерб, нанесенный Менци предыдущей ночью.
– Куда это ты собралась? – крикнул Йен жене, схватив поводья ее лошади.
– Твое требование все время оставаться за стенами замка неразумно, – сердито ответила она.
– Это был приказ, а не требование.
– Я не пленница здесь, в этом замке.
– Ты моя жена и будешь мне повиноваться. Высоко задрав подбородок, Бригитта потянула за поводья, но Йен держал их крепко своей железной хваткой. Глаза их встретились, словно в молчаливом поединке.
– Быстро слезай с лошади, – приказал он, – и возвращайся назад.
Бросив на него злой взгляд, Бригитта спешилась и побрела домой. Взгляд Йена обратился к невестке.
– И вы тоже, леди Шена.
Шена вопросительно взглянула на Перси, который, ухмыльнувшись, отвел взгляд, словно она была ему незнакома. Униженная, она молча спешилась и последовала за Бригиттой.
– Женщинам не разрешается выезжать за ворота, – крикнул Йен часовым. – Вы не должны их пропускать, что бы они там ни говорили.
– Это невыносимо… так глупо, – бормотала Бригитта, когда Шена нагнала ее.
– А мой муж даже не встал на мою защиту, – пожаловалась она.
– Я вырвусь из этого постылого замка, из этой обветшавшей груды камней, – пообещала Бригитта. – Вырвусь, даже если мне придется для этого перелезть через стены.
– И их лошади нам тоже не понадобятся, – обиженно добавила Шена. – Мы прекрасно можем прогуляться и пешком.
– Ха! Ты слышала: он же велел часовым ни за что не выпускать нас.
– Но мы могли бы выбраться через потайную калитку, – предложила Шена.
Бригитта так и просияла.
– Ну, ты более находчивая, чем я.
Шена усмехнулась:
– Спасибо за комплимент.
– Как только Гленда отправится на занятия с отцом Капланом, – сказала Бригитта, – я встречу тебя у калитки. Мы успеем вернуться раньше, чем они спохватятся. Никто ничего не узнает.