В Данридже было время ужина. Почти бегом вбежав в зал, Бригитта поспешила к главному столу.
– Опаздываешь, – заметил Йен.
– Я кормила Даба, – сказала она в свое оправдание, потянувшись за сыром. – Не могу нарадоваться, как славно он пьет из бурдюка. Боюсь только, как бы не вырос пьяницей.
– Питье козьего молока из бурдюка не обязательно ведет к пьянству.
– Ты уверен?
Йен пожал плечами.
– Надеюсь, ты не собираешься провести следующие восемнадцать лет, тревожась об этом?
Бригитта открыла было рот, но ничего не ответила. Глаза ее широко раскрылись в удивлении. Она, замерев, смотрела на входную дверь.
– Что с тобой, дорогая?
Повернувшись, Йен проследил за ее взглядом.
В дверях большого зала стоял грязный, как черт, Перси, а рядом с ним Шена Менци, такая же грязная, растрепанная, со связанными руками и кляпом во рту. Как только воины и домочадцы увидели эту необычную пару, в зале воцарилась тишина. Перси пошел, увлекая за собой свою пленницу, прямо к главному столу.
– Перси! – в ужасе вскричала Бригитта. – Как ты мог?
– Перси, каким образом ты так быстро получил мое послание? – одновременно с нею спросил Йен. – Магнус же уехал только вчера…
– Где отец Каплан? – прервал брата Перси.
– Прежде всего освободи Шену, – потребовала Бригитта, строго глядя на него.
Перси собрался было возразить, но Йен бросил на него предостерегающий взгляд.
– На твоем месте, – посоветовал он, – я бы не стал ссориться с моей женой. Она недавно прикончила одного похитителя, так что, ей Богу, это очень опасно.
Перси перевел взгляд с Йена на Бригитту. Потом неохотно развязал руки Шены и вынул кляп.
– Ты в порядке? – спросила Бригитта. Шена слабо кивнула.
– А теперь зовите священника! – приказал Перси.
– Ты негодяй! – закричала Шена, повернувшись к нему. – Ты нахал! Я бы не вышла за тебя замуж, даже если бы ты остался последним мужчиной в Шотландии!
– Ты выйдешь за меня, – угрюмо возразил Перси. – Иначе я за себя не отвечаю.
– Ни за что! – топнула ногой Шена.
– А ну, тихо! – прикрикнула на них Бригитта, вскочив с места. – О венчании и речи быть не может, пока леди Шена не приведет себя в порядок и не поест.
Перси, поколебавшись немного, согласился:
– Ну хорошо. Так и быть.
Бригитта обошла вокруг стола и, взяв девушку за руку, повела наверх, приговаривая:
– Бедная, что он с тобой сделал. Пойдем со мной.
Йен хлопнул Перси по плечу.
– Вот не думал, что тебя хватит на это, мой маленький братик. – Перси улыбнулся, ободренный шуткой. – Эта девушка, может, и выйдет за тебя, – продолжал Йен, – но я сомневаюсь, что она ляжет с тобой в постель, пока ты не помоешься.
Проворчав нечто нечленораздельное, Перси поднялся и, едва волоча ноги от усталости, вышел.
А Бригитта сидела вместе с Шеной в одной из спален наверху. На коленях девушки стояла нетронутая тарелка с едой.
– Я не хочу есть, – сказала она холодно.
– Ну и не надо, – ответила Бригитта, потом спросила: – А если честно, ты в самом деле не хочешь выходить за Перси?
– Я, кажется, уже сказала. Разве нет?
– Я знаю, что Йен не станет принуждать тебя к браку. Значит, ты Перси не любишь?
Шена промолчала.
«Господи Боже! – подумала Бригитта. – Как это напоминает меня всего год назад! А я теперь веду себя, как моя мать».
– Шена, так ты любишь Перси или нет? Черные глаза Шены без всякого выражения смотрели куда-то в угол.
– Люблю, – тяжело вздохнув, призналась она.
– Тогда в чем же дело?
– Вы еще спрашиваете? Я зла на него! – вскинулась Шена. – Он грубиян! Со мной никто еще так ужасно не обращался за всю мою жизнь.
– Жестокость и грубость не в характере Перси, – мягко возразила ей Бригитта. – Он, должно быть, очень сильно любит тебя, раз решился на такой отчаянный поступок.
– Вы в самом деле так думаете? – неуверенно спросила Шена. Ей самой эта мысль не приходила в голову.
– Конечно, – подтвердила Бригитта. – Решение за тобой, Шена. Теперь тебе осталось или выйти за Перси замуж, или навеки расстаться с ним.
Услышав это, девушка побледнела, и Бригитта решила еще слегка поднажать.
– Ну так что?
– Я… я выйду за него.
Бригитта вздохнула с облегчением. «Должно быть, – пришло ей в голову, – моя мать почувствовала то же самое, когда я подписала свой брачный контракт».
Когда горячая вода была готова и последняя служанка ушла, Шена разделась и забралась в стоящую посреди комнаты лохань. Она вздохнула, смывая с себя дорожную пыль, пережитый страх, безумную усталость.
– А правда то, что рассказал нам лорд Кэмпбел? – спросила она Бригитту. – Неужели Мардок похитил вас?
– Ну вряд ли это был сам Мардок, но кто-то из клана Менци несомненно.
– Мне очень жаль. Как же после этого вы можете быть так добры со мной?
– Что за глупость! Ты не можешь отвечать за своих родственников. На вот, завернись-ка, – протянула ей Бригитта большое полотенце, – а я вернусь через минуту.
Шена встала в ванне, вытерлась и завернулась в полотенце. Вскоре в комнату вошла Бригитта, неся на вытянутых руках роскошное платье. Это был шедевр портновского искусства, созданный из изумительного синего атласа с отделкой из великолепных кружев, украшенный россыпью мелких жемчужин.
– Вот смотри, – объявила ей Бригитта. – Это твой свадебный наряд.
– Какое красивое! Это ваше свадебное платье?
– Шилось для этого. – Бригитта задумчиво оглядывала всю эту красоту. – Но я, знаешь ли, надела черное, траурное.
– Неужели? Что вы говорите!
– Да. Я была задета тем, что Йен прислал вместо себя Перси как доверенное лицо. Чтобы показать свое неудовольствие, я нарядилась для брачной церемонии в глухое черное платье. – Бригитта улыбнулась. – Как, по-твоему, эффективный способ наказать строптивого мужа? Что ты на это скажешь?
В ответ Шена засмеялась и обняла ее.
– Я рада, что мы будем родственницами.
Слух о предстоящей свадьбе быстро распространился по замку, и большой зал вскоре наполнился до отказа. Те из домочадцев и слуг Макартуров, которые отсутствовали утром, теперь явились, чтобы поглазеть на молодых.
Отец, Каплан вместе с братьями Макартурами ждал возле камина появления невесты. Когда Бригитта вместе с Шеной появились на пороге, в зале воцарилась тишина. Перси обернулся и, увидев свою невесту, замер в восхищении.
Застенчиво улыбаясь, Шена медленно приблизилась к нему. Когда она встала перед ним, Перси не выдержал – он нагнулся и приник к ее губам в страстном поцелуе. В зале раздались одобрительные крики и восторженный свист. Отец Каплан солидно откашлялся, надеясь, что влюбленные опомнятся, но на него никто не обращал внимания.