многовато восторгов и восхищения для одного утра и для одного человека, тебе не кажется?
От этой мысли она сразу поостыла. Но настроение оставалось прекрасным, ещё больше оттого, что её планы не только не были нарушены, но и реализованы самым комфортным образом. Ведь весь удар от возможных последствий такого «сюрприза» Бегемот автоматически взял на себя. Она же могла спокойно наблюдать за реакциями Кира. До поры до времени.
Но вскоре она поняла, что не она за Киром, а именно Кир наблюдает за ней. То и дело она вздрагивала от ощущения, что на неё смотрят и, подняв глаза, видела в зеркало заднего вида холодный, но неотрывный взгляд его широко распахнутых серых глаз. Он напрягал её, сдерживал, связывал невидимыми оковами. В третий раз столкнувшись в зеркале с этой серой стеной, она не выдержала:
– Ты так пристально наблюдаешь…., – вырвалось у неё. Но ответ последовал от Бегемота.
– Да, должен признаться, что это доставляет мне наслаждение.
– Эстетическое или моральное? – спросила Вика, которая уже допила свой кофе и, счастливо улыбаясь ясному праздничному дню, смотрела в окно. Рука её лежала в руке Кира.
– Уй, мадам, – гаркнул Бегемот.
– Ты прямо как Фагот из «Мастера и Маргариты», – засмеялась Дана и процитировала, – «Уй, мадам. Натурально вы не понимаете».
– Я его и имел в виду, – он тоже смеялся, – удивительно, что ты так быстро поняла. Хотя одним из самых любимых моих героев этого романа всё-таки является кот Бегемот. Он просто квинтэссенция философских мировоззрений, которые как-то уживаются с сущностью невероятного плута и хитреца.
– Да ты от него просто в восторге. Как и я, – Дана не обращала внимания на то, что теперь на неё с любопытством смотрели оба обитателя заднего сиденья, – Поэтому с сего дня я буду именовать тебя не иначе, как Бегемотом.
Торжественно декламируя эту сентенцию, она увидела, как Кир и Вика переглянулись.
– Мы точно что-то пропустили, – расстроенно сказала Вика.
Бегемот на это заявление удивленно поднял брови.
– Неужели я похож на усатого толстяка? Я и примусу-то в глаза никогда не смотрел, не то, что не починял.
– Дело не во внешности, – Дана выразительно сморщила носик, – а в образе.
– Ах, ну да, ну да, – он покачал головой и стал смотреть на дорогу.
И снова этот серый взгляд. Это не Кир, это серая холодная волна, как… морская стена цунами, которая нависает над тобой и чего-то ждёт, как…
Неотвратимость!
Она поёжилась. Снова это чувство. Челюсти непроизвольно сжались, пальцы нервно переплелись на коленях. Надо расслабиться.
Вместо этого ей стало ещё холоднее. Её накрыла дрожь и озноб, будто она промокла насквозь и стояла одна, ожидая чего-то или кого-то. И вот навстречу ей движется тёплый поток энергии, тягучей и жаркой, которая сейчас её обнимет, согреет, спасёт от этой сырой промозглой неотвратимости. Надо только открыться ему, распахнуть своё сердце навстречу…. Или он пройдёт мимо, не заметив её и оставив одну сражаться со страшным шквалом приближающегося ненастья.
– Тебе холодно? – спросил Бегемот, заметив, как она съёжилась.
Его голос пробудил её от леденящего душу транса. Она одарила его ласковой благодарной улыбкой и покачала головой.
– Всё хорошо. Просто кое-что увидела.
– Не поделишься? – он улыбнулся ей в ответ, – может мне удастся развеять твои страхи.
– Может кто-нибудь прекратит уже этот бесстыжий флирт? – донеслось до них шутливое ворчание Кира, которому поддакнула Вика:
– Всё-таки рано мы приехали.
– Может кто-нибудь прекратит уже встревать с галёрки? – возмутился Бегемот.
Заднее сиденье так и покатилось от хохота, а Дана уже в который раз за сегодняшнее утро изумлённо вскинула брови.
– А кто-нибудь вообще устанет меня сегодня поражать? А то я тебя стану называть не Бегемотом, а Доктором Хаусом.
– Успокойся. Называй кем хочешь, а я и сам в непрекращающемся шоке от сегодняшних совпадений.
– Всё-таки Бегемот, – решила Дана.
– Приговор окончательный и изменению не подлежит, – веселилась парочка сзади.
– Реанимационный набор не прихватили, кто нас обратно повезёт?
– Я за руль этого монстра садиться не собираюсь!
– А я – тем более!
– А я не собираюсь за свой руль никого пускать!
– Дан, если ты что-то страшное увидела, лучше расскажи!
– Если я такое расскажу, тебе новые штанишки понадобятся, а я не прихватила!
– Ой, как смешно! Дай лучше мне яблоко!
– И мне!
– Я тоже хочу яблоко! – присоединился к общей просьбе Бегемот.
Раздача яблок сопровождалась невинными шутками на тему мокрых штанишек. И это показалось ей любопытной прелюдией к их сегодняшнему путешествию, которое могло стать весьма непредсказуемым. Только вот эти пристальные взгляды Кира начинали её сильно напрягать, и уже назревал вопрос: ощущение неотвратимости возникло из-за них, или это он чует её состояние? Дану так и подмывало спросить его напрямую, зачем он это делает, но она чувствовала, что это вызовет уже цунами вопросов и эмоций со стороны Вики. А вот этого ей очень не хотелось. Решив, что всё выяснится само собой, тем более, что какая бы там неотвратимость ни была, а она все равно победит, Дана ощутила долгожданное облегчение и переключила внимание на Бегемота. Его сегодняшнее внимание, которое, по всей вероятности, было приятным продолжением пальцецелования с той их совместной прогулки, тем не менее, несколько выделялось из общей палитры их общения. Может сказывалась непринуждённость обстановки? Может он так быстро ей раскрывался эмоционально? Сегодня он точно был не Леонидом, а именно Бегемотом. Или же он снова её на что-то провоцирует? Но на что?
Пошёл второй час их поездки. Товарищи на заднем сиденье в обнимку дремали. Дану тоже стала охватывать сонная истома, но она не хотела засыпать. Бегемот наблюдал за ней.
– Мы уже скоро приедем, но ты можешь немного поспать, – тихо сказал он.
– Так не хочется. А сколько примерно времени осталось?
– Думаю, часа пол. Но там ещё надо само место поискать, понимаешь? – он ещё больше понизил голос, чтобы не разбудить Кира.
Она подумала, что им только на руку, если Кир проспит указатель населённого пункта, и кивнула. Ей очень хотелось, чтобы всё прошло спокойно и непринуждённо. Но погружение в детские переживания могло стать весьма болезненным для него. Дана зевнула и поглядела на живописные места за окном. Слушая его громкий шёпот, она уловила запах его губ и тёплое дыхание. По телу пробежали приятные мурашки от близости его лица: оно было так близко, что ей захотелось потереться щекой о его щеку.
– Мне кажется, будет лучше, если он увидит название деревни. – все же прошептала она на ухо Бегемоту, – Так он хоть немного настроится и приготовится. Иначе может быть шок,