Читать интересную книгу История Любви. Предварительно-опережающие исследования - StEll Ir

– Леночка…

Вокруг в основном оставались девчонки с биофака – истфак, опередив всех, давно смылся – так что позор должен был быть самым ужасающим и слухи будут самыми беспорядочными и быстротечными. Дальнейшее будущее, как в страшной сказке, лучше было и не представлять…

– Леночка, ты красивая… – сказала Марина очень-очень тихо.

Леночка открыла глаза и медленно, как парализованная на шею, осторожно попыталась посмотреть по сторонам.

– Леночка успокойся, – всё так же тихо сказала Марина. – Я посмотрела уже. Не бойся совсем! Не видел никто.

В раздевалке было по-прежнему шумно, и на их шушуканье действительно никто не обращал внимания.

– Спасибо… – сказала Леночка севшим от ужаса голосом и поняла, что Марина никогда никого никому не предаст…

***

– Леночка, а это как? – спросила Марина уже на улице, провожая Леночку домой.

Снег падал необычайно тёплый и мягкий в свете жёлтых фонарей, и аллеи деревьев стояли укутанные словно в мягкую вату.

– Мариночка, пожалуйста! – взмолилась Леночка. – Я тебе потом всё-всё расскажу, но сейчас меня нервный озноб бьёт. Мне спрятаться хочется!

– Ты с родителями живёшь? – сразу поменяла тогда тему Марина и посочувствовала с лёту: – С ними спрячешься! Может зайдём в кафешку какую-нибудь, погреемся?

– Нет. Я на квартире у тихой хорошей бабушки живу. Она спит, наверное, уже. И мне надо уснуть и проснуться. Тогда страх любой отступает и все нервные ознобы проходят.

– А я в общежитии живу, – сказала Марина. – У нас там веселуха! Ты придешь ко мне в гости?

– Не знаю… – в голосе Леночки опять слегка встревожились нотки и вдруг, как что-то легко кольнуло её изнутри: – А знаешь что, Мариночка? Пойдём в гости ко мне! Бабушка точно спит уже, а мы чайку попьём. Мне хорошо так с тобой и теплее, чем одной. Пожалуйста, Мариночка. У меня матрац ещё один есть. Я на нём лягу, а ты на моей кровати. Пожалуйста!

– Леночка, ты чисто напуганный ребёнок! – сказала Маринка, невольно улыбаясь двойному Леночкиному «пожалуйста». – Конечно, пойдём. Как же я тебя, такую трясущуюся, теперь брошу!

И, засмеявшись, Марина чмокнула Леночку в замерзший уже носик:

– А он у тебя большой?

Леночка умоляюще посмотрела на Марину, и Марина молниеносно ретировалась:

– Всё-всё-всё, не буду ни капельки! Интересовалась исключительно размерами матраца и твоим предстоящим комфортом…

***

За чаем Леночка сидела уже разрумянившаяся, ожившая и болтала с Мариной легко и спокойно. Случай в раздевалке почти вылетел из головы, а с Мариной действительно было как-то особенно уютно и тепло.

– И только не вздумай на самом деле спать на полу! – сказала Марина почти строго, когда по две чашки чая и одна на двоих секретная сигарета остались уже позади. – Ни за что не выгоню тебя из твоей милой кроватки! А если будешь сопротивляться – лягу на полу сама.

– А как же?.. – вздрогнула большими ресничками Леночка и попунцовела до кончиков ушей.

– И не болтай глупостей, котёнок! – засмеялась Марина. – На такой полуторке, как у тебя, у нас в общаге, в случае приезда гостей и родственников, поместилось бы четыре человека. А ты боишься не поместиться вдвоём!

Леночка боялась вовсе не того и с благодарностью взглянула на Марину за столь тонкое обхождение деликатного для неё вопроса.

Но когда ложились спать и на обеих уже были только трусики и ночнушки, не выдержала всё-таки Марина.

– Леночка, это же ужасно интересно, лапочка! – Марина переводила взгляд с форм своего тела на Леночкины. – Ну пожалуйста-препожалуйста, покажи мне ещё один разик. Один разичек только!

Леночка вспыхнула и потупилась.

– Леночка, ну пожалуйста! – взмолилась Марина.

Леночка нерешительно приподняла край ночнушки.

– Мариночка, а ты никому… – Леночка хотела спросить, но почувствовала как ей самой не по себе от такого вопроса и быстро сдёрнула трусики с себя вниз почти до коленок.

Край ночнушки тут же упал, и подняли его осторожно уже руки Марины. Марина заворожено смотрела под беленький животик Леночки, где под аккуратным треугольничком чёрных кудрявых волосиков покачивался маленький розовый пенис.

– Леночка, ты чудо! – почти прошептала Марина, ни за что не отпуская край Леночкиной ночнушки. – Настоящее чудо! Наверное, такое бывает только во сне…

– Совсем и не только! – улыбнулась Леночка, выдёргивая, наконец, ночнушку у Марины и поворачивая выключатель на стене. – Я не могу так! Меня так ещё никто не рассматривал!

– А я бы смотрела и смотрела… – сказала Марина почти мечтательно. – Подумать только – ты совсем как мальчик, но на тебя можно смотреть без страха оказаться объектом неуёмных вожделений. Я между прочим мальчика голого в последний раз видела в детстве. А ребятам нашим я до общежития не всегда разрешаю себя провожать! А у тебя такая прелесть, словно в шкатулочке, в трусиках лежит! Леночка, покажи!

Маринка снова не выдержала и нащупала в изголовье кровати кнопочку маленького ночника. Леночка лежала рядом в полном смятении.

– Мариночка, может не надо? – спросила она робко.

– Леночка, я только посмотрю! – настойчиво и убедительно заверила Марина, будто Леночка уговаривала её не выходить за рамки обозрения её экстравагантного достоинства, показать которое ей ничего не стоило.

Леночка, колеблясь и явно смущаясь, вновь приподняла край ночнушки и приспустила на этот раз лишь немного трусики. Марина приспустила Леночке трусики немного дальше и, положив ладони Леночке на талию, стала рассматривать Леночкин пенис.

– Леночка, можно я потрогаю, тебе не будет больно? – Марина протянула пальчики к пенису, не дожидаясь ответа на провокационно-сдвоенный вопрос, любой ответ на который можно было бы трактовать как положительный.

Двумя пальчиками она осторожно сжала нежную розовую плоть продолговатого бочонка и легко погладила его от верхушки до самого кончика. Леночка смущенно приотвернулась, а её малыш вдруг предательски вздрогнул у Марины в руках, выдавая нескромные чувства, зарождающиеся внутри теплеющего Леночкиного животика.

– Он… встаёт? – от изумления Марина широко раскрыла глаза. – Леночка, он у тебя встаёт?!!

От столь фривольного вопроса Леночка неровно задышала, а малыш её окончательно вышел из повиновения и превратился в довольно крепенький молодецкий хуй. До размеров чудо-богатырей он может слегка и не дотягивал, но тогда из них обеих об этом ещё никто и не догадывался.

– Ох! – выдохнула Марина. – Настоящий!

Леночка же под властью тёплых волн, бивших упруго изнутри ей в живот, хоть и всё так же приотвернувшись, но полностью откровенно продемонстрировала всё достоинство своего малыша. Крепко зажав в кулачок ствол своего кудрявого крепыша, она оттянула другой ладошкой до предела яйца, и выпустила наружу шариковидную малиновую золупу.

– Леночка, я начинаю стесняться тебя! – сказала полушёпотом Марина, убирая ладошки от Леночкиного тела и наслаждаясь зрелищем в упор.

Но Леночка сразу пугливо отдёрнула ладошки от своего головатого братца и его размеры на глазах стали сокращаться: Леночка сама стеснялась больше всех… Она натянула трусики и забилась почти всею собой в уголок. Но Марина тепло протянула к ней руки и спустила с неё трусики до самого конца, а потом спустила трусики с себя.

– Леночка, ты просто прелесть! И самое необычайное существо на свете. Ты любимая подружка моя навсегда, и я тебя никому не отдам! А всю ночь я хочу чувствовать тепло твоих ножек на своих.

Леночка и Марина засыпали в эту всего лишь первую ночь своего знакомства по уши влюблёнными друг в друга…

Брачная ночь

После этого они просто с трудом могли обходиться друг без друга. Марина почти каждый вечер стала заходить в гости к Леночке, а Леночка даже несколько раз отважилась прийти в гости в общежитие к Марине, несмотря на то, что была напугана явно преувеличенными на тот момент слухами о царящих в любом общежитии раблезианских нравах. Секса в стране не было, размножался народ исключительно почкованием, и при обострении демографической ситуации, как выход, планово увеличивались посевные площади капусты. Леночкино «совершенство» не сильно беспокоило обеих, они часто и надолго забывали о нём вовсе. Но периодически вопрос вставал аж ребром.

Как-то купаясь с Леночкой вдвоём в душе у Леночки дома по случаю обычно-трёхдневного отключения горячей воды в общежитии, Марина взяла Леночкин член в руку и, слегка пожимая, спросила:

– Леночка, да как же ты с таким богатством в жизни пряталась? Ведь он же у тебя с самого начала был?

Леночка тут же смутилась, а член в крепкой мокрой ладошке Марины слегка надулся.

– Сначала, – рассказывала Леночка, уже завернувшись в халатик за вечерним чаем, – меня считали мальчиком. Ну когда я родилась. Но сама я мальчиком не чувствовала себя никогда. Меня наряжали в рубашки и шорты, но когда я один раз пошла в общую баню с отцом в мужское отделение у меня случился нервный приступ. Никто не мог понять что со мной и объясняли всё какой-то тонкой нервной организацией. Мне очень повезло в детстве и родители были нежны со мной несмотря на то, что я никак не воплощала собой мечту отца о сыне-военном. Мой отец был капитаном дальнего плавания, а сына почему-то хотел себе – лётчика. И непременно военного лётчика-испытателя. Испытатель из меня получился видишь какой. Я сыном себя просто представить себе не могла. Чем больше мне становилось лет, тем сильнее и сильнее давала знать себя во мне девочка. С детским садиком меня Бог миловал, и я не была затираемым мальчиком, а просто была всегда очень, наверное, тихим ребёнком. В школе уже было немного сложнее, но первые годы всё шло ещё относительно спокойно. Страшное случилось в двенадцать лет, когда я обнаружила, что у меня начинает наливаться грудь. И тут навалилось всё сразу – и все мои девичьи повадки, и угнетаемые извне тайные помыслы, и самое главное, моя давно уже довлеющая единственно женская натура. В один миг я осознала, что я девочка, которой в спешке пришили что-то не то туда, куда девочкам ничего не пришивают. Ужасная перспектива просто потрясла меня. Играть в мальчика я больше не могла, скрывать себя становилось всё труднее и труднее. И я часто по ночам просыпалась в холодном поту от мысли о том, что я чем-то себя выдала. И я убежала из дому!