Танечка очутилась плотно половыми губками к губкам ротика Наташи и попыталась… Но получилось у неё выдавить из себя лишь две капли – писять девочкам в рот она, похоже, в своей жизни отчего-то не пробовала… Танечка сидела и чуть неловко ёрзала по Наташиному лицу. Вздохнув и почти оставив надежду, она взглянула на Марину и вздёрнула плечиками.
- Ну ты что, Танюш? – Маришка скинула халатик и голым тёплым своим животом прижалась к лицу Танечки. – Ну… давай… Нассы ей полный баллон!
Танечка рассмеялась глазами и чуть прыснула.
«Уумгу!!», раздалось вполне удовлетворённое из-под её животика сопенье Наташи.
«Давай!», Марина насаживалась своей разверстой горяче-алой лохматкой на ротик самой Танечки, «Давай, Танюш… Ну!..».
Танечка почувствовала, как горячая острого вкуса струя скользнула ей по языку и проникла в гортань. Она обхватила Марину за булки, изо всей силы прижалась к проссыкающемуся влагалищу всем лицом и сама пустила уже не поджимаясь наполную.
Марина карячилась ногами на полке и столике, вжимая голову Танечки в свою пылающую волосатку, Наташа чуть поджала подрагивающие коленки от чувств, а Танечка писала и глотала насквозь. Вдобавок ход поезда придавал движеньям Марины совсем уж коитального вида фрикции над терзаемым Танечкиным лицом и со стороны это выглядело так, будто Марина неизвестно и чем ебёт Танечку в рот… Что и запечатлел Коля своевременно оказавшимся рядом на столике "Кодаком".
- Как говорится, на память! – Коля продублировал снимок сползающей с Танечки Марины и выглянул в коридор – от очереди не осталось уже и следа…
А вечером уже не при свечах, а при полной неоновой иллюминации Марина показывала зажимаемой ею вместе с Наташею Ийечке «как надо ебаться». На примере вгоняющего под зад стоящей на четвереньках Танечке оголённого Коли. Танечка охала, Коля ебал и ебал, и размеренные шлепки звонко раздавались в такт перестуку рельс. Округлые сисечки Танечки сильно вздрагивали от толчков и резко качались, содрогаясь подвижной упругостью, попка вминалась и дёргалась из стороны в сторону, а спинка вся прогибалась вниз и навстречу ходуном ходящему во влагалище хую. Ийечка тискалась обнажёнными коленками одна об одну, учащённо вздыхала от каждого Наташиного щипка и пожимала плечиками от Марининых поцелуев в шейку. Взгляд её блуждал по голым телам Коли и Танечки. Танечка вскрикнула, кончая, и у Ийечки второй раз уже потекло несмело в ладошку Наташе. Она спрятала голову на груди у Маринки и забилась в совместном с Танечкою оргазме…
А потом, когда Танечка без сил сидела на диванчике с приоткрытыми ножками, а хуй Коли стоял всё так же башкой в потолок, Марина предложила всем вместе уболтать Танечку на «попробовать в задницу». Танечке в этот момент было так хорошо, что ей и в передницу-то было уже ни к чему, но и сил ведь на сопротивление никаких за ней больше не наблюдалось…
Марина широко раздвигала мягкие небольшие булочки у опрокинутой в подушки Танечки, а Наташа, смазав Ийечке пальчик шоколадным сливочным маслом осторожно вводила его в тугую дырочку узкого сфинктера. Танечка замирала в тревоге, Ийечка руководимая Наташею прикрывала периодически в смущеньи глаза, а шоколадная дырочка в попе разбегалась тонкими лучиками морщинок во все стороны при каждом погружении Ийечкиного пальчика уже по самый почти кулачок… Подобное нравилось всем, но когда Коля попробовал всунуть свой хуй, стало больно, и хуй застрял только с тёплой головкой в кольцевом зажатом проёме. Танечка жмурилась в глазки, старась стерпеть, Коля торчал, как вкопанный, и лишь дрожал всё сильней задницей, Марина искренне радовалась:
- Ну и то! Глянь, нормально – впустила уже!.. Дальше чуть!
Но дальше уже не потребовалось. Коля весь содрогнулся от бёдер до плеч и затрясся, кончая в крепких тисках девственного ещё сфинктера. Струи вышли все Танечке внутрь, и Танечка размеренно задышала, ощущая внутри себя разливающееся тепло…
***
А следующим утром Наташа выпроваживала с чувством непрощающего их огорчения всех своих попутчиков в Ленинграде. До её тихого Ленинакана оставалось ещё добрых сто километров пути, и Наташа им всем пообещала жениться на Ийечке за оставшиеся сорок минут «чтоб они знали». Марина просила не делать этого и отложить до субботы, когда она клятвенно пообещала нарисоваться у Наташи в гостях. Коля ржал. Суббота была послезавтра. Танечка целовалась по очереди с Наташей и Йечкой. Наташа скорчила им очаровательную по её мнению гримаску из дверей уходящего поезда и помахала растерзанными китайскими трусиками.
Но ни пожениться им с Ийечкой толком, ни выйти замуж уж как-нибудь, в самом деле за остававшееся время следования Наташе не удалось. И причина оказалась не столь неожиданной, сколь существенной.
- Ийечка, солнышко, я буду ждать!!! В субботу… ага…
Наташа цеплялась за форменные бортики смеющейся борт-проводницы и свирепо лизала её под прохладное ушко.
- Ийечка… Правда-правда!.. Я… да…
Ийечка предлагала ей вместо ушка улыбающиеся свои губки.
- Ййечка… я…
Её будто ветром подхватило с подножки, и взметнуло могучим порывом над опустевшим уже перроном у прибывшего на свою конечную станцию поезда. "Ветер" осторожно опустил её на ноги, отобрал чемоданы и произнёс головокружительно:
- Три!
Первый из могикан. Эпизод с нитестрелками
Пролог
«…мы встретимся с тобой в тихом узком проходе и нам никак нельзя будет ни разминуться, ни разойтись…», Марина приникла к нежному ушку и погладила Леночку по коленке, пробираясь пальчиками согретой ладошки немного выше и назад, к мягкой кругленькой попке.
– В заднем? – строя наивные глазки, спросила Леночка.
– Не паясничай, противный ребёнок! Мне грустно совсем без тебя! – произнесла Марина и провела указательным пальчиком вдоль тёплого податливого разреза Леночкиной попы. Мягкие подушечки легко расходились, словно вновь и вновь приглашая внутрь…
Встреча
Они познакомились на третьем курсе пединститута - озорная Маринка, слывшая грозой мужского пола всего истфака, и тихая скромная Леночка, будущая учительница мирных биологий и ботаник.
Их факультеты параллельно сдавали нормативы по «подводно-надводному» плаванию в районном плавательном комплексе. По всем показателям институт был явно не физкультурным, и добрая треть стяжателей водной славы плавать могла только вертикально вниз самостоятельно, а вертикально вверх уже с чьей-нибудь помощью. Поэтому группы были поделены на тех, кто сдавал кое-как нормативы и на тех, кто плескался в детском «лягушатнике» с одноразовым тренером, пытавшимся обучить этих сухопутных хотя бы азам взмахивания руками и шевеления ногами под водой.
Леночка, вообще с трудом представлявшая совместимость своего тела с водным пространством, пугливо жалась к краю бассейна вместе с несколькими такими же по выражению плаврука "птицами". Марина сдала на отлично.
А в раздевалке просто их кабинки оказались рядом.
– Совсем плавать не умеешь? – весело спросила Марина, вытирая своё играющее задором гибкое тело.
– Совсем, – ответила, улыбаясь, Леночка. – Последний раз я плавала, когда мне было годика три-четыре, в собственной кровати. И с тех пор – ни-ни-ни!
– Симпатичная… с красивыми худенькими ногами… и с мякенькой белой попкой… Девушка, а мы с вами уже не встречались? – пародирую мужские способы знакомства тех времён, вдруг заговорила полушёпотом Марина и Леночка, застеснявшись её откровенного взгляда, скользившего по её полуобнажённому телу, даже слегка отвернулась.
– Нет – не встречались! – приняла она игру, переодевая трусики под большим махровым полотенцем. – Причём ноги – это ещё простительно с вашей стороны. И что симпатичная – тоже. А попку мою вам попросту даже не видно и вы, сударь, просто обманщик или воображун!
– Ой, какие мы важные! – Марина явно была бы хлопцем хоть куда, если бы не была Мариной. – А меня Марина между прочим зовут. Ой, девушка, а как зовут вас?
«Леночка!», хотела сказать Леночка, но тут произошло страшное. Видимо из-за непринуждённости обстановки с одной стороны и её некоторой неординарности с другой, Леночка немного утратила всегда столь жёсткий контроль над собой. И потянулась в шкафчик не одной рукой, как всегда, крепко придерживая край и без того туго затянутого вокруг талии полотенца. Она потянулась двумя. И по закону подлости и удручающей непременности стечения всего худшего в одной точке, край полотенца не выдержал именно в этот раз. Полотенце упало к ногам…
Леночка быстро, очень даже быстро, присела и, подхватив полотенце, обернулась им вокруг талии. Но лицо её стало белей снега и, подняв глаза на Марину, она поняла, что Марина – увидела! Она закрыла глаза, как делала в самых страшных своих снах, и, сосчитав до трёх, неожиданно для самой себя уже едва слышно произнесла: