— Не то, чтобы… но определённые претензии к твоей особе у них найдутся. — кивнула девушка, переведя взгляд ему за спину.
Ивори оглянулся, и в ту же минуту был отброшен к дереву, а перед его лицом словно змеи зависили две цепи с шестигранными наконечниками, и бедняга мог бы поклясться, что они следили за ним. Такере наклонился и, приложив палец к губам, шепнул: «тс-с-с…»
— Не убивайте меня! У меня дети! — срывающимся голосом пропищал Ивори.
— Лжёшь, нет у тебя детей.
— Я веду довольно насыщенную жизнь, так что наверняка где-нибудь да есть. — не согласился Ивори.
— В таком случае, чтобы не оставлять их сиротами, постарайся отвечать на наши вопросы быстро, чётко и правдиво.
Ивори с несчастным видом покосился в сторону дома, откуда слышались весёлые звуки и смех, и обречённо кивнул.
* * *
Не сказать, что Ивори сообщил нечто принципиально новое, о чём бы они и сами не догадывались: Делок Крикер нанял его для кражи Печати, Ивори перепоручил дело тому старику, который нанял вора, а затем случайных путешественников для доставки. Если бы вор, непосредственно выполнявший работу, успел скрыться, то проследить цепочку до Короля Воров было бы невозможно, но на этом звене она всё равно обрывалась.
— Честно говоря, сомневаюсь, что Крикер был инициатором кражи. — поделился своими соображениями Клауд. — Он не на столько амбициозен.
— Он работает на Хозяина, я уверена. Он и Гортензия.
— Может быть. — неопределённо ответил Такере.
— Да ладно! Это же очевидно.
— Повторюсь: может быть. Доподлинно мы не знаем.
— Тебе, чтобы убедиться, нужно лично у Хозяина спросить?
— Нам известно, что мэр города Часовщиков усиленно наращивал военную мощь. — ответил Такере слегка обиженным тоном. — Однако до настоящего времени я был уверен, что он действует один, я и понятия не имел, что он обзавёлся союзниками. Раз ему служит Крикер, то, автоматически, подчиняется и весь Авонмор. Союзничество с Гортензией, очевидно, давало возможность наблюдать за Долиной Всех Ветров. Получается, что Хозяин не просто готовится к войне, как мы считали — он эту войну уже начал и почти выиграл, а весь Мир ни сном ни духом! Фактически, неизвестно, сколько городов уже принадлежат ему, и какая часть Сомногара пока ещё свободна. Я могу поручится лишь за Антакан. Может быть, Реву — её правители именует себя мэрами, но их династия избирается уже несколько поколений, и они никогда не позволяли превращать себя в марионетки. Что до остальных… — Такере не договорил, но общую мысль все и так уловили.
— А правители не могут собраться и вместе надавать этому выползню, чтобы он больше не высовывался?
— Видишь ли, проблема в том, что Сомногар состоит из городов-государств, сидящих на своих территориях как пауки по углам коробки, — принялся объяснять Такере. — Даже если мы соберёмся вместе, договориться не сможем, потому что каждый захочет быть главным, а ещё станет думать, какую выгоду получит за то, что потратится на войнну. Нет, они предпочтут сидеть в своих замках и надеяться, что их не тронут, а затем попытаются договориться с Хозяином. Вы не подумайте, — поспешно прибавил он, — антаканский император такой же, и его советники ему под стать. — Такере поморщился, презрительно дёрнув носом. — И всё же я должен сообщить императору.
— Как-то нелестно ты отзываешься об отце. — заметила девушка.
— В первую очередь он мой повелитель, — сдержанно ответил Такере, — который не всегда действует разумно, и которого, к тому же, окружают глупые, старые, жирные и жадные советники. Конечно, когда я сам сяду на трон, этих лизоблюдов посадят на бочку с горючем углём и запустят считать звёзды, но до тех пор придётся обходиться тем, что есть.
— Давайте закругляться, подзадержались мы что-то на этом празднике жизни. — Вор с беспокойством оглянулся на дом. — Не при пленниках же обсуждать планы, в самом деле! — Он кивком указал на Ивори.
— О, о нём не беспокойся.
— В каком смысле? — хором спросили Кира и пленник (последний с истерическими нотками в голосе).
— А ты ожидала, что мы его отпустим? — искренне удивился принц.
— Вы обещали отпустить меня, если я всё расскажу! — возмутился Ивори.
— Не было такого. — отрезал Такере. — И, вообще, помолчи, твой голос не учитывается.
— Мы же договаривались, что никаких убийств! — Кира воззрилась на принца так, словно в первый раз увидела.
— Когда говорили о способе проникновения на бал. — возразил Такере. — Отпускать Ивори нельзя, он донесёт Хозяину.
— Но нельзя же просто так убить человека! Я понимаю самооборону, но ведь в нашем случае выходит, что мы — злодеи! Мы нарушили сделку, преследовали его, запугивали, а он, в сущности, ни в чём перед нами не виноват!
— Да, я вас не трогал…
— Цыц! — велел Клауд. — Кир, он прав, — вор повернулся к девушке, — Ивори наживётся, сдав нас Хозяину.
— И ты, Брут?.. — ахнула Кира.
— Кто?
— Не суть. Я не могу позволить вам убить, возможно, невинного человека.
— «Возможно»?
— Он мог что угодно натворить, но мы-то наверняка не знаем. — пояснила девушка.
— Я совсем ничего такого не делал!
— Не встревай. — раздражённо оборвала Кира.
— Он нас выдаст сразу, как окажется на свободе, нас поймают и убьют, и может быть даже не сразу.
— Я не…
— Замолкни!!! — хором рявкнули Кира, Клауд и Такере.
На некоторое время замолчали все, погрузившись в раздумья. Клауд вертел в руках револьвер, ловко подхватывая его за рукоятку, Такере покусывал ногти, Кира теребила ухо и мрачно глядела в траву. Она понимала, что её друзья правы, и, только избавившись от свидетеля, они смогут быть уверены в своей безопасности, но поддержать убийство не могла, поскольку ей самой не хватило бы сил хладнокровно убить человека. Ей всегда казалось, что за смертную казнь имеет права выступать лишь тот, кто сам готов привести её в исполнение, а не отсиживаться, малодушно, на месте зрителя.
Наконец Такере, мрачно глянув на Ивори (бедняга сразу простился с жизнью), заговорил:
— Есть предложение: ты присягнёшь мне и станешь одним из осведомителей. Работа практически та же, какой ты занимался прежде, только работать станешь на меня. Плачу щедро, но за предательство, любое, даже самое незначительное, даже если оно не причинит мне вреда, ты ответишь жизнью. Согласен?
Ивори открыл рот, чтобы ответить, но убийца его перебил:
— Чтобы спасти свою шкуру, ты в любом случае ответишь «да», но, всё-таки, подумай как следует, потому что предать меня безнаказанно не получится, мне либо служат верно, либо не живут.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});