за окном намного интереснее меня. Хотя лучше бы следующие слова я не слышала…
— Я не хотел говорить тебе, но Фредерик Флетфорт пропал.
— Как это, пропал? – не поняла я. Может это шутка? – Откуда? Когда?
— Сегодня ночью, – спокойно ответил Эд. – Так же исчез его личный отряд, несколько сильнейших и мощных артефактов и… пространственный камень.
— Как… камень?..
Я замерла, поражённо смотря на спокойного и невозмутимого принца. На первый взгляд спокойного. На самом деле меня сейчас буквально захлёстывало его эмоциями: злостью, гневом, решимостью. Так значит это он? Это Флетфорт стоит за моим перемещением на Аэндор?
Или нет?
Это я и спросила первым делом, однако Эйден рассказал, что не думает, что Фредерик – главный злодей. Скорее он одна из пешек кого-то более могущественного. Но кого?
— Не переживай, девочка моя, я не дам тебя в обиду. Никогда. И поешь, нам скоро выдвигаться.
Выдвинулись в путь мы действительно быстро. Но лучше бы мы доехали до пророка ещё вчера.
Глава 24. Пророк
Огромный белоснежный замок, высеченный в скале, поражал воображение. Он напоминал даже не замок, а скорее крепость. Огромную и неприступную, с высокими стенами и небольшими окошками. Только лучников со стрелами на верхушках башен не хватало, как в лучших традициях Средневековья.
Эта крепость внушала не страх, а скорее трепет. Перед чем-то грозным, грандиозным и непознанным.
Я не знаю, как объяснить, но уже за несколько километров на подъезде к ней волнение пропало, но появился тот самый трепет и… предвкушение, наверно. Страха не было, но была тревога. Она не покидала меня с ночи, с момента странного сна, который я в подробностях рассказала Эйдену уже в карете.
Мне снился Авенир, столица Истинных магов. В руинах. Полностью разрушенный и буквально выжженный, пустой. Этот сон практически полностью повторял самый тот сон, который мне приснился в момент перемещения сюда. В самый первый день. В том сне я ходила по городу и все постройки обращались в пепел при самом лёгком моём прикосновении к ним. Сейчас было тоже самое. С той лишь разницей, что в первом сне был мужчина, лица которого я не видела, но точно знала, что он поможет. Что он вытащит меня из этого города и поможет его восстановить. Сейчас тоже был мужчина, но совершенно другой: тёмный, отталкивающий, холодный, словно не живой. В длинной чёрной мантии и капюшоне, полностью скрывающим внешность.
Так же, как и в прошлый раз, я не знала этого мужчину, не видела лица, но осталось стойкое ощущение, что я его уже видела где-то. Вот только не могла вспомнить где.
— Это от волнения, Адель, – успокаивал меня Эйден. – Сейчас непростая ситуация и ты переживаешь. Мы тоже. Но не заостряй на этом внимание, я уверен, что Вантазар развеет твою тревогу.
Ага, вполне возможно. Только всю дорогу меня не покидало ощущение, что Эйден и сам не верит в свои слова, только меня не хочет лишний раз тревожить.
Листик со своей мамой всю дорогу находились рядом. Листочка, как я уже успела назвать маму моего малыша, оправилась и резвилась не хуже своего сыночка, поднимая мне и Эйдену настроение своими задорными кульбитами по всей карете. Они то прыгали по спинкам сидений, то зависали под потолком. Да уж, не знала, что они и такое могут. И игрались небольшими потоками магии, такой же светлой и зелёненькой, как и они сами. И постоянно обнимались. В общем вели себя, как настоящая любящая семья.
Было очень жаль с ними расставаться, но я заверила и их, и Эйдена, что как только будем рядом с Верумским лесом или чуть свободнее, чем сейчас, сразу же их отпустим на волю.
Эйден ничего не ответил, только улыбнулся, а Листик с Листочкой принялись тихо друг с другом переговариваться, то есть перефыркиваться. Их язык был такой интересный, чем-то напоминал фырканье кота и интонацию белок. Трещит, пищит, фыркает, но в итоге звучит очень мило.
Я не понимала, о чём они переговариваются, поэтому просто решила не зацикливаться. Тем более предстояла важная встреча, от которой меня уже ощутимо потряхивало. И если бы не успокаивающая магия Эйдена, у меня бы, наверное, от нервов уже зубы стучали.
На территорию крепости или обители пророка нельзя было заезжать в карете. Как и брать с собой фамильяров, животных и сопровождение, поэтому мы с Эйденом пошли вдвоём, оставив элифайлеров на попечение стражников, которые теперь ни от кого не скрывались и всё время находились рядом. Не знаю хорошо это или плохо, но внимание мы привлекали гораздо больше, чем когда ехали без них.
При входе в крепость я остановилась, рассматривая постройку.
Она была невероятная.
Огромная, величественная, внушающая трепет, но не страх, а скорее умиротворение. Такое бывает, когда входишь в спокойное место и точно знаешь, что тебе здесь будет хорошо. Это был не замок в полной мере, а грандиозное строение, высеченное в огромной, величественной скале. Перед нами был вход с высокими, казавшимися бесконечными ступенями и огромные колонны, проходя мимо которых ощущаешь себя малюткой в огромном лесу с гигантскими деревьями. Где-то высоко в горах были видны шпили башен, но весь он был словно скрыт в скале, замурован.
Пройдя бесконечные ступени мы остановились перед дверьми, которые при нашем приближении сами собой медленно отворились, словно приглашая войти. Я почувствовала, что Эйден рядом со мной напрягся и чуть слышно выдохнул, словно не желал проходить внутрь. Однако это наваждение быстро прошло и уже через мгновение по моим венам заструилась его успокаивающая магия. Очень вовремя, хочу сказать.
А проход в двери стал переливаться красивым золотым оттенком, словно там была натянута плёнка. Что это?
— Мы не сможем колдовать внутри обители, – тихо сказал Эйден, обернувшись ко мне. – Там все наши способности будут временно заблокированы и только Вантазар будет решать, сможем ли мы обратиться к своей силе или нет.
— Не сможем? – взволнованно переспросила. – Но ведь это опасно, а вдруг он…
— Именно он нам не опасен, не переживай, – улыбнулся принц и чуть погладил меня по щеке, вызывая целый шквал приятных эмоций. – Это сделано для безопасности пророка и всех, кто обитает рядом. Ну, посуди сама, если кому-то не понравится то, что он услышит и этот маг пустит в ход свою силу, что может тогда произойти?
— Беда, – ответила тихо.
— Вот именно.