действительно принесли несколько блюд, накрытых сейчас специальным магическим куполом, чтоб не остывали и не распространяли аромат на всю комнату.
Нет уж, мне сейчас кусок в горло не полезет.
— Нет, я… я…
Начала и осеклась. Что я сейчас могу сказать? Что хочу провести ночь по-особенному? Что не хочу есть, спать, а…
Как он отреагирует?
Закусила губу и отвернулась, постоянно теребя край белого халата, словно искала там ответы. А если точнее, просто пыталась успокоиться.
— Адель, что-то случилось? – Эйден подошёл ближе, обдавая жаром своего тела и невероятным ароматом, приподнял подбородок, и я буквально утонула в его взгляде – нежном, ласковом, уверенном… Таком родном и желанном.
— Нет, просто… Мы не знаем, что будет завтра. Не знаем, что предскажет нам пророк. Чем и как закончится эта история с моим перемещением из моего мира и… – я сглотнула и положила чуть подрагивающие руки на грудь мужчины, ощущая под ними разгорячённое тело и неровно бьющееся сердце.
Он волнуется? Да. Только очень хорошо скрывает, в отличие от меня.
— Адель, я бы всё отдал, чтобы все вопросы и проблемы сейчас мигом исчезли, – сказал он тихо и обхватил моё лицо ладонями. – Чтобы не было недомолвок, недосказанностей и все, кто причастен к твоему перемещению уже получили своё наказание. И это всё будет. Я обещаю тебе. И тогда…
— И тогда меня вернут обратно? – толи спросила, толи утвердила в ответ.
Мужчина резко выдохнул и пристально вглядывался, словно пытался уловить каждую эмоцию. Понять, что творится в моей голове.
Если бы я сама это понимала…
— Тебя ждёт кто-то в твоём мире?
Я сразу поняла: он не о родителях говорит – о мужчине. О том, к кому хочется вернуться, даже несмотря на все преграды и расстояния. Но дело в том, что у меня такого мужчин не было. Друзья да, были и есть. Но парень… не до парней мне было в моём мире, поэтому я отрицательно покачала головой.
— Нет, только подруга. Лучшая.
— Ты хочешь вернуться?
Такой простой вопрос и такой… сложный.
— Я не знаю, – ответила честно, – давай сейчас не будем говорить об этом. Мы поговорим, обязательно, но позже. А сейчас… Эд, я просто хочу провести эту ночь с тобой.
Мужчина замер на мгновение, затем прикрыл глаза и шумно выдохнул, словно сам не поверил в услышанное.
— Адель, ты… ты не представляешь, как я хочу этого, но… ты уверена? Что не пожалеешь. Что…
— Уверена, – перебила мягко. – Как никогда.
Эйден смотрел не отрываясь, плавно скользя по моему лицу, губам, открытой шеи, где неистово билась жилка, а затем выдохнул и наклонился, ласково касаясь губами моих губ. Осторожно, не напирая, словно давая мне время передумать и оттолкнуть его. Прекратить всё. Но дело в том, что прекращать я не собиралась…
Я привстала на носочки и запустила руки в густые волосы мужчины, легонько притягивая ближе. Словно не словами, а действиями говоря, что никуда я не уйду, никого не оттолкну. И Эйден понял всё без слов: прижал к себе, вдавливая в разгорячённое твёрдое тело и обнял крепко, но в то же время нежно, словно боялся, что если отпустит, то я исчезну, растворюсь и всё это окажется сном.
Поцелуй тоже усилился, стал требовательней, ярче, жарче…
Весь мир потускнел, отошёл на второй план, сужаясь только до одного мужчины передо мной. До его рук, блуждающих по моему телу и сминающих тонкий халат. До разгорячённого тела, к которому хотелось прижаться ещё сильнее, до его губ, заставляющих забыть обо всём на свете. До его жаркого шёпота, который отдавался невероятной сладостью во всём теле и заставлял сердце ускорять свой бег.
Он целовал нежно и страстно, заставляя желать большего. Здесь и сейчас.
Эйден отстранился. Нехотя, словно преодолевая себя. Я же смяла в чуть подрагивающих руках расстёгнутую рубашку, словно боялась, что он сейчас уйдёт, передумает. Мы дышали часто, прерывисто, словно после длительного бега и никак не могли прийти в себя.
Он прижался лбом к моему, выдыхая в губы:
— Адель, нам надо… остановиться. Если я сейчас продолжу…, то уже не остановлюсь…
— Не останавливайся, – шепнула в ответ и сильнее прижалась, не давая ни малейшего повода отступить.
— Адель…
Наш стон утонул в поцелуе. Требовательном, жарком, пьянящем и таком желанном.
Руки Эйдена прошлись по моей шее, посылая целую толпу мурашек, а затем плавно стали стягивать халат, упавший к моим ногам мягкой лужицей. Оставшись без какой-либо одежды, стало немного страшно, но Эйден быстро вытеснил ненужные эмоции и стеснение из моей головы, прильнув губами к шее в требовательном, горячем и таком нежном поцелуе, выбивающем почву из-под ног. Если бы он меня не держал, я бы точно осела на пол от нахлынувших эмоций. А затем подхватил на руки и не прерывая поцелуя опустил на кровать.
Может я бы и смутилась, но Эйден каким-то шестым чувством понимал или улавливал мои эмоции и уверенными поцелуями, движениями, действиями выбивал их из моей головы.
Он отстранился лишь на мгновение – сбросить одежду, чтобы тут же накрыть моё тело своим, нависая сверху и не переставая вырисовывать губами неизвестные мне узоры.
Так можно и голову потерять.
Хотя я уже её потеряла. Давно.
Лицо, шея, грудь… кажется он не оставил без поцелуя ни одного сантиметра моего тела, посылая волны разгорячённого удовольствия.
Он отстранился лишь на мгновение, заглядывая в глаза.
— Я буду первый?
Хватило сил только на утверждающий кивок.
Боги, он сейчас был невероятный. Искрящиеся глаза, чуть влажная прядь волос, падающая на лоб, горячий шёпот у самых губ…
— Адель… Не бойся, я не позволю, чтобы тебе было больно.
— Я не боюсь… – выдохнула в губы и потянулась за поцелуем. Жарким, неистовом и таком желанном.
Секундная боль и низ живота окутало прохладой. Лёгкой, ненавязчивой, которая словно перетянула всю боль на себя. Всхлипнула и подняла взгляд, снова утонув в потемневшем от желания взгляде.
— Девочка моя… Любимая…
Мы сливались воедино, оставив все трудности и вопросы далеко позади. Сейчас не было ничего важнее, чем чувствовать мужчину всем телом. Ощущать горячее дыхание на своей коже, пить его поцелуи и не иметь возможности напиться…
Весь мир сузился до одного единственного человека, в котором хотелось раствориться без остатка.
Я впивалась в его плечи, где наверняка наутро останутся следы. Выгибалась навстречу чистому, незамутнённому наслаждению. Терять себя и вновь обретать…