— Несколько неприятных событий, сэр. Какие-то подонки напали у реки на лорда Деруэнта, и он едва не утонул. И еще исчез мистер Жискар. Но есть и хорошие новости. У лорда Роуэна все наладилось со здоровьем, он сейчас вполне бодр.
Побуждаемый каким-то странным чувством, которому он не мог найти объяснения, Ник спросил:
— Вы видели лорда Деруэнта после того инцидента?
Хозяин покачал головой:
— Нет, но ходят слухи, что вражда между ним и лордом Лохлейдом достигла своего пика. Говорят также, что лорд Деруэнт прячет в Роуэн-Холле труп, но никто не знает чей.
Салли Вейн, понял Ник, если только за время его отсутствия не убили еще кого-нибудь.
— Трев, я думаю, можно ограничиться хлебом и сыром, — обратился Ник к капитану Эмерсону. — Нельзя терять время, если мы хотим помочь Рафу.
— Да, — кивнул капитан. — Сейчас едем. Ставка слишком высока, чтобы рисковать.
Когда они, жуя на ходу хлеб с сыром, снова натянули свои запыленные плащи, дверь отворилась и в комнату вошел мужчина. Его исхудалое лицо с ввалившимися глазами показалось Нику знакомым.
Он вспомнил имя человека — Дерек Жискар.
— Джентльмены, — сразу заговорил Дерек, — я вернулся. Вы не знаете всех деталей происходящего. Я, как ключевой свидетель против Бо Саксона, не могу пассивно наблюдать за развитием событий и дожидаться, когда его арестуют. Я готов помочь или хотя бы выступить свидетелем. Вы — друзья Рафа, и я тоже ему друг.
— Отлично! — обрадовался Ник. — Мы с благодарностью примем вашу помощь. Мы сейчас как раз его разыскиваем. Можете к нам присоединиться.
Они вышли во двор, где их окутал ледяной холод, и направились к конюшне.
— Я заезжал в Роуэн-Холл, — начал рассказывать Дерек. — В мое отсутствие здесь много чего произошло. Я узнал от дворецкого, что лорд Олвондейл вызвал полицию. Они готовы арестовать Лохлейда и уже направляются сюда. Но я убежден, к тому времени, когда они прибудут, этот негодяй Саксон успеет совершить еще не одно преступление.
Ник нахмурился:
— Мы ему больше не позволим убивать людей. Кстати, у меня предчувствие, что Раф сейчас в большой беде.
— А я беспокоюсь за Андрию, — произнес Дерек. — Я заезжал в Стоухерст, и дворецкий сказал, что дамы отправились в Лохлейд. По его словам, Бриджит нашлась.
Ник выругался.
— Все ясно — девочка у него! Ну что ж, до сих пор он был для нас недосягаем, но теперь он никуда не денется.
— Значит, вам известно о Бриджит?
— Она жила в нашем поместье в Суссексе, но мы не знали, что это Бриджит. И вот два дня назад ее похитили.
— Если мы не застанем их в Лохлейде, тогда я знаю, где их искать, — угрюмо проговорил Дерек.
— В пещере, — ответил Ник. — Будь они прокляты!
— В пещере, — подтвердил Дерек.
Они вскочили на лошадей и во весь дух помчались в Лохлейд. Ник на ходу обернулся к Дереку:
— Как вы думаете, когда приедет полиция?
— Если они уже выехали, то через час должны быть здесь.
— Мы не можем терять время на ожидание. Мы должны действовать сами. Надеюсь, наше появление будет для них большой неожиданностью.
Они молча скакали вдоль реки. Ник не мог отделаться от нехорошего предчувствия. «Только бы не опоздать, — повторял он как заклинание. — Рафу больше не на кого рассчитывать».
На вершине холма, там, где тропа спускалась к Лохлейду, они остановились. Над огромным особняком поднимался дым от каминов. В кухонном блоке и возле примыкающих хозяйственных построек наблюдалось заметное оживление.
— Так это сюда должна прибыть полиция? — спросил капитан Эмерсон.
— Да, — кивнул Дерек. — Это и есть резиденция лорда Лохлейда.
— Будем спускаться или сразу поедем в пещеру, о которой вы говорили? — Капитан Эмерсон вопросительно посмотрел на Ника.
Ник задумчиво потер подбородок:
— Право, временами я жалею, что лишен дара ясновидения.
— Если Саксон захватил Андрию с Рафом, он отвез их в пещеру, — заявил Дерек. — Я в этом не сомневаюсь. Для Бо это способ покончить с последними представителями семьи Лохлейд.
— Это означает, что Бриджит тоже там, — сделал вывод Ник.
— Более чем вероятно, — горячо поддержал его Дерек. — Я готов дать голову на отсечение, что это так. Но пока остается надежда, что мы можем их спасти, мы должны действовать.
— Давайте проверим пещеру, — предложил Дерек, — а там посмотрим, в зависимости от ситуации. Один из нас всегда может вернуться в Лохлейд за полицией.
Ник, мрачный, как грозовая туча, вслед за Дереком направил лошадь вниз по крутой тропинке. Сзади тихо чертыхался Эмерсон.
— Сколько их там?
— Человек пять-шесть, может, больше, — неуверенно сказал Ник. — Но мы хорошо вооружены, и вдобавок они не ожидают нападения. Это нам на руку.
— Ты всегда был оптимистом, — улыбнулся Эмерсон.
— А ты всегда избегал столкновений, — парировал Ник и вонзил шпоры в бока коня. — Вперед!
Раф не сводил глаз с каменной плиты. Лежавшее на ней тело было неподвижно. Неужели они уже… Раф начинал утрачивать спокойствие. Разъяренный, он повернулся к Бо, но увидел направленный на него пистолет.
— Где Андриа? — спросил он, делая вид, что ни о чем не догадывается. — Я не вижу ее здесь. И где Бриджит?
— Не забивай себе голову тем, что тебя не касается. Я обо всем позаботился.
«Позаботился, это точно», — проворчал про себя Раф. У него слезились глаза от дыма и слегка кружилась голова. Он смотрел, как мужчины торжественно прошествовали вокруг каменной плиты. Бо ткнул Рафа в спину пистолетом, заставляя его идти вперед.
Раф пытался углядеть под черным саваном хоть какие-то признаки жизни, чувствуя, как сердце его леденеет от страха. Следов крови видно не было. Значит, жертвоприношение еще не свершилось.
Один из мужчин, отделившись от группы, подошел к ним, поднял с кресла веревку и жестом приказал Рафу сесть. Рафу пришлось подчиниться.
Он сел и откинулся назад, не в силах отвести взгляда от черной фигуры на плите. Лицо мужчины, который его связывал, было закрыто просторным капюшоном и маской.
— Я знаю, кто ты, — буркнул Раф. — Ты никогда не стриг ногти, Крисп.
— Зато они оставляют глубокие царапины, — процедил тот и от злости так туго стянул на Рафе веревки, что у него начало неметь тело.
— Не стоит вымещать на мне свою злость, сердись на Бо. Это он губит твою жизнь, втягивая тебя в свои преступления. В конце концов ты закончишь свои дни на виселице. Ты хочешь перед смертью обагрить руки еще и моей кровью?