Читать интересную книгу Скалолаз. В осаде - Арч Стрэнтон

— О нет! — кричал с эстрады солист. — Кажется, я немного ошибся! Это не мисс-89! Но кто это, кто эта милая дама?

— Да это же Круль, — пораженно сказал второй помощник капитана начальнику штаба, несколько секунд помолчал и протянул…

— Да-а, он несомненно войдет в историю флота…

— Не удивительно, что он всех нас собрал здесь, — презрительно усмехнулся начальник штаба с негодованием глядя на Круля.

А тот хохотал по-бабьи, вихляя задницей, тряс грудями и задирал юбку, показывая всем свои бедра.

— Да он просто пидор! — гневно сказал начальник штаба, но его слова утонули в грохоте музыки и реве развеселившихся моряков.

Круль подлетел к эстраде, кокетливо погладил солиста по щеке, наклонил к себе микрофон и крикнул:

— Добро пожаловать в революцию!

Никто не обратил на слова никакого внимания.

Дорогуша! — крикнул Солист. — Ты бы сходила за стариком! Старик ведь уже давно ждет! Пора!

Музыка на мгновение исчезла, и в наступившей тишине Солист крикнул в микрофон еще раз:

— Пора!

Музыка тут же загремела снова, рядом с Крулем оказался один из официантов, и он жеманно схватил того за руку.

— Итак, мы идем сделать сюрприз капитану! — крикнул Круль. — Желаю вам всем приятно повеселиться!

Он резко нагнулся, взбрыкнул, как конь, задом, и задрал под оглушительный хохот присутствующих юбку, затем выпрямился и вместе с официантом выбежал из кают-компании.

— Слушай, а у крошки Круля такая попка, совсем даже ничего! — заметил один из матросов другому.

Поваренок Хьюго продирался между матросами из одного конца кают-компании в другой, явно кого-то разыскивая. Неожиданно он наткнулся на двух морских пехотинцев, которые приходили в камбуз вместе с Крулем и Тейлором.

— Слушайте, где мой шеф? — обратился он к ним.

— Мы заперли его в холодильнике, — ответили ему.

— Вы с ума сошли, там же минусовая температура! — закричал Хьюго. — Там же мороз, он замерзнет!

— Не замерзнет, — сказал один из пехотинцев и кинул в рот жевательную резинку. — У него есть охранник.

— Он ему включит обогреватель? — разозлившись спросил Хьюго и стал продираться к стоящему поодаль одному из поваров.

Пробившись, Хьюго стал кричать ему что-то в ухо, возбужденно размахивая руками. Тот, выслушав, хлопнул поваренка по плечу и указал на другого повара, не занятого раскладыванием закусок, они стали проталкиваться к нему.

— Круль маньяк! — гневно кричал из холодильника Кейт. — Иди и расскажи капитану, что он плюнул мне в вулевас!

Рядовой Нэш под его крики метался по камбузу и тщетно пытался понять, откуда пахнет дымом. Дыму становилось все больше и больше, и скоро он повалил из духового шкафа клубами.

— Эй, у тебя горит что-то! — закричал из холодильника Кейт.

— Да без тебя знаю! — крикнул Нэш, бросился к шкафу, открыл его и вытащил оттуда, кашляя и вытирая выступившие слезы, противень с тем, что осталось от пиццы.

А в кают-компании продолжалось веселье. Рок-группа, выступавшая под руководством Солиста, быстро завела матросов, те танцевали, и даже офицеры отбивали ладонями такт.

Тем временем Круль, сдернув и повесив себе на руку парик, оставшись в сеточке, обтягивающей его лошадиный череп, подходил в сопровождении официанта к каюте капитана.

— Как приятно ходить в этих колготках, я просто завидую женщинам, — поделился своими соображениями Круль с официантом, вытащил откуда-то сигару, откусил и выплюнул кончик, вставил ситару в рот и прикурил ее.

Несущий вахту у дверей капитанской каюты матрос взглянул на приближающегося Круля и с отвращением отвернулся. Но когда Круль подошел почти вплотную, был вынужден вытянуться и отдать честь.

— Все в порядке, — сказал Круль, и выпустил дым в лицо матросу. — Мы пришли, чтобы звать капитана на вечеринку в кают-компанию. Ты тоже отправляйся туда.

— Слушаюсь, сэр! — вахтенный еще раз отдал честь и пошел по переходу.

Круль толкнул ногой дверь и вошел в капитанскую каюту. Старик поднял на него глаза и вздрогнул.

В шутовском костюме Круля — нелепой юбке, свисающей с мужских бедер, глупой мятой блузке с торчащими из нее грудями, в сеточке, обтягивающей череп, в его глазах, которыми он сверлил капитана, в дымящейся, зажатой между оскаленными зубами сигаре было что-то страшное и угрожающее. Круль был похож на Смерть.

— Круль? — взяв себя в руки, удивленно спросил капитан. — А где же адмирал Бейтс?

— Я ваша дама сегодня, — выпуская дым кольцами, сказал, осклабившись, Круль.

— Что за идиотские шуточки! — капитан, рассердившись, начал вставать с кресла.

— Ну что вы! Шутки только начались! — с улыбочкой объяснил Круль, откинул висящий на руке парик и несколько раз выстрелил капитану в грудь из спрятанного под париком револьвера.

Капитана бросило к стене, несколько секунд он стоял, шатаясь, не сводя с Круля изумленного взгляда, а затем упал на пол, оставив на стене кровавую полосу.

Вахтенный матрос, бывший уже в конце перехода, услышал доносившиеся из капитанской каюты выстрелы, повернулся и побежал обратно.

Когда он был совсем близко, официант, стоявший у двери, отшвырнул висящее на его руке полотенце и расстрелял матроса в упор из спрятанного под полотенцем «Магнума».

Выстрелы, раздавшиеся в капитанской каюте и прогремевшие на весь переход верхней палубы, были заглушены шумом, несущимся из кают-компании.

Их не услышали вооруженные матросы, несущие вахту на палубах, и у орудий крейсера. И, конечно же, их не услышали члены экипажа, собравшиеся на вечеринку в честь Дня рождения уже погибшего от руки маньяка Круля капитана.

Парни веселились на всю катушку.

Звуки саксофонов, электрогитар и ударных завели матросов как надо. У них давно уже не было такого праздника. Они прыгали, визжали, свистели и танцевали. Они радовались, как дети.

Солист распевал во все горло. Его песни пользовались явным успехом у неизбалованного такого рода вещами экипажа крейсера. Моряки танцевали так самозабвенно, они так отдавались ритму музыки, что забыли, казалось, обо всем. И даже о том, что на корабле находится настоящая мисс Июль-89. Из настоящей плоти — женской. С настоящими грудью, губами и бедрами.

И вдруг Солист прервал песню. Музыканты бросили инструменты, в наступающей тишине матросы встали, как оглушенные, ничего не понимая, напоминая людей, разбуженных вдруг посреди очень глубокого сна.

— Один момент, мои дорогие! — крикнул в микрофон Солист. — Сейчас мы начнем веселиться по-настоящему, а пока скажите-ка мне, кто самый старший офицер в этой кают-компании!

Эти слова вернули экипаж к жизни, парни опять засмеялись и засвистели, указывая на кого-то руками. Прожектор осветителя походил в стороны, яркий луч, пометавшись по темной кают-компании, остановился, и в нем оказалось лицо молодого мужчины.

— Так-так! — радостно закричал Солист. — Посторонитесь! Посторонитесь! Уйдите с дороги, я хочу посмотреть! Ох, здорово! Это вы, сэр? Да? Вы самый старший офицер в этой кают-компании?

— Да, — ответил мужчина. — Я начальник штаба.

— Приятно познакомиться, командир! — крикнул Солист и, выхватив из-под куртки маленький браунинг, всадил пулю в лоб стоящего в ярком луче света мужчины.

В этот же момент официанты, отшвырнув тарелки, выхватили из-под своих широких пиджаков автоматические пистолеты, в руках музыкантов оказались короткоствольные автоматы, и Солист закричал:

— Всем лечь лицом вниз!

Но матросы, обученные подобным ситуациям, уже. пришли в себя после секундного шока. Старший матрос Джонсон дернул стоящего перед ним на эстраде Солиста за ноги. Тот упал. Джонсон тут же вспрыгнул на эстраду, ударом ноги в кованом ботинке оглушил Солиста и вырвал из его руки браунинг. Кто-то из младший офицеров ударил в прыжке ближайшего официанта в грудь ногой. Тот повалился на руки стоящих вокруг матросов, получил мощный боковой в челюсть. У него выхватили автоматический пистолет. Патрульные морские пехотинцы, арестовавшие Кейта, сорвали с плеч автоматы, и тут же загремели выстрелы. Музыканты палили с эстрады, беспощаднейшим образом гася все очаги сопротивления.

Джонсону разворотили пулями грудь. Возле упавшего от удара официанта были убиты все. Морские пехотинцы, были прошиты очередями, как только вскинули свои автоматы.

— Лежать! Всем лежать! — орали музыканты.

Официанты били матросов револьверами по лицу.

Тот, кто не ложился на пол сам, падал под ударами. Скоро весь экипаж — живые вперемежку с мертвыми лежали на полу кают-компании, а над ними стояли, готовые выстрелить, «официанты».

Солист поднялся, шатаясь, держась за голову. Взглянул на часы. — Четыре минуты раньше графика, — несколько удивленно заметил он, вытащил из руки убитого Джонсона браунинг, спрыгнул в зал и ударил пистолетом в висок, поднявшего голову и посмотревшего на него, матроса.