Луна скрылась за черными тучами. Стало совсем темно. Уже давно шел дождь, и казалось, что ночь никогда не кончится.
Они сидели в коридоре во мраке заброшенного многоквартирного дома, прислонившись к холодным стенам. Голова Айше неподвижно лежала на плече Майкла, ее растрепанные волосы, мокрые и спутанные, упали на его грудь. Ее глаза были крепко закрыты. Она воображала, что они снова сидят в ее квартире или где-то далеко — во Франции или в Англии. Где угодно, лишь бы не в Египте, лишь бы не в Каире, лишь бы не в этом ужасном месте.
Бутрос лежал чуть поодаль от них, у другой стены коридора, лелея свое раненое плечо, то погружаясь в полудрему, то снова просыпаясь от режущей боли. Айше постаралась перевязать его рану, но было ясно, что ему скоро потребуется квалифицированная медицинская помощь. Он беспокойно шевелился, — в полусне его наполняли боль и желание. Он не мог отделить их друг от друга даже в моменты сознания.
Они не осмеливались подняться на верхний этаж. У Айше был фонарик, взятый у одного из убитых мухтасибов. Она не включала его: его луч не освещал ничего, кроме мусора и развалин.
Повсюду — на лестницах, порогах, подоконниках — толстым ковром лежала пыль. Все время пробегали крысы — огромные черные твари с розовыми хвостами и блестящими глазками. Они проложили в домах свои тропы, оставляя на сером ковре пыли отпечатки лап. Они не боялись людей, как будто давно привыкли к их присутствию.
Айше наконец открыла глаза, заморгав в темноте. Сны покинули ее. Удерживать их было бессмысленно.
— Ты слышишь? — спросила она.
— Да, — ответил Майкл. — Слышу.
Она помолчала. Может быть, лучше оставить его в неведении, дать ему еще несколько спокойных часов, прежде чем взойдет солнце и он все поймет сам? Но ведь он просил объяснить, а она не могла ничего скрывать от него.
— Этот район города закрыт, — медленно, запинаясь произнесла она. — Мы думали, что это просто слух, один из тех бессмысленных слухов, от которых в Каире некуда деваться. Знаешь, как это бывает. Яне обращала на него внимания. «Не могут же они быть настолько глупыми», — думала я.
— Явсе равно ничего не понимаю, — сказал Майкл. — Зачем его закрыли?
— Чума, — сказала она. — Его закрыли из-за чумы. Она поначалу появилась в одном районе, только в одном квартале — Булаке. Никто не знает почему. Вероятно, из-за крыс. Обычно чуму приносят крысы откуда-то с берегов Черного моря. Зараженные крысы приходят в Каир, селятся тут, размножаются, затем болезнь перекидывается на людей.
Короче говоря, умерло много людей, и в основном в этом квартале. И тогда кто-то сказал: «Почему бы не ввести карантин? Почему бы не закрыть Булак, не возвести вокруг него стену, чтобы никто не входил и не выходил, и предоставить его жителей своей участи? Половина местных обитателей — копты, мы будем только рады избавиться от них. Да и все равно большинство из них умрет. Других спасет, если пожелает, Аллах».
Они так думали и верили, что смогут остановить заразу, что Аллах поможет им воздвигнуть барьер на пути эпидемии.
Конечно, они ошибались, но все равно перекрыли этот квартал. Они построили стены, затем замуровали окна и двери, выходящие наружу.
Айше посмотрела на Майкла.
— Мы находимся на кладбище, — сказала она. — На чумном кладбище.
— И люди смирились? Они не пробовали вырваться?
— Пробовали, как я слышала. Некоторые пробовали. Но на всех возможных путях бегства расставили часовых. Живым никто не выбрался.
— Но на стене, через которую мы перелезли сегодня, часовых не было.
— Должно быть, их сняли. Тут не осталось никого, кто мог бы сбежать, — какой смысл в охране? — Она сделала паузу. — Но теперь их выставят снова, чтобы караулить нас. Майкл, мы в ловушке. Снаружи часовые, внутри крысы, и один Бог знает, что в комнатах наверху. — Она содрогнулась. Майкл молча прижал ее к себе.
Через некоторое время она выпрямилась и снова прислонилась к стене, при этом случайно нащупав что-то в кармане. Это был конверт, который дал ей Рифат. Она отдала его Майклу.
— Дай фонарик, — сказал он.
Открыв смятый конверт, он вытащил листок бумаги, на которой почерком Рифата было написано сообщение из Сенчури:
R84156/ED/29 12 99
Начало передачи: 17.23
Источник: ЕГИПЕТСКИЙ ОТДЕЛ, ВОКСХОЛЛ, ПХ
Адресат: КАИРСКАЯ СЕКЦИЯ
Оператор: В9
ТЕКСТ
ПХ поздравляет с воскрешением из мертвых. Мы подтверждаем, что Санта-Клаус покинул ВБр 12.12.99. Также подтверждаем его сообщение от того же числа с предложением о встрече. Санта-Клаус будет в Сахарном Дворце между 15.00 и 22.00 с 31 по 1-е число. Обращаем внимание на возможную задержку при переходе границы. В ответ на ваш запрос от 29.12.99 сообщаем, что эвакуация морем в данный момент невозможна, повторяем, невозможна восклицательный знак. Встреча с Санта-Клаусом крайне важна. ПХ запрашивает подробности об AM. Есть ли у вас новости о РМ вопросительный знак. Ему также настоятельно необходимо знать подробности о ваших расследованиях в Александрии. Удачи.
КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ
Окончание передачи 17.24.
Майкл медленно смял листок в кулаке и бросил его на пол. Фонарик высветил на полу кучку крысиного помета. Санта-Клаус — кодовое имя Тома Холли. Сахарным Дворцом они называли между собой кафе «Сукария» в Хан-эль-Халли. Быстрый подсчет сказал, что Том будет ждать Майкла через два, максимум через три дня.
Айше подняла листок бумаги и расправила его. Прочтя текст, она рассеянно положила листок в карман, затем спросила:
— Что такое Сахарный Дворец?
— "Сукария", — ответил Майкл. — Мы часто там встречались: оно было поблизости, никто нам не мешал, и мы могли просидеть над чашкой кофе хоть целый вечер.
Он закрыл глаза. Какого черта в это дело затесался Перси Хэвиленд? И почему старый жулик внезапно так заинтересовался, чем Майкл занимался в Александрии? Тут явно что-то не так...
Но каким образом, черт возьми, Том Холли получил разрешение на поездку в Египет? Все знали, что посылать главу отдела на его собственную территорию было верхом глупости, тем более в такое время. Может, Том сбежал? Может, он действовал по собственной инициативе, а теперь Воксхолл пытается его прикрыть, стараясь извлечь максимум пользы из плохой игры? Возможно ли такое? Или все это какие-то проделки предателя? Майкл с содроганием в первый раз задал себе вопрос: не может ли предателем оказаться сам Перси Хэвиленд?
Он открыл глаза и увидел Айше. По ее лицу катились слезы. Она дрожала, но не от холода. Майкл привлек ее к себе.
— Я думала, что ты мертв, — прошептала она.
Он ничего не сказал. Он чувствовал себя так далеко от нее, что подумал: сумеет ли когда-нибудь найти дорогу назад?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});