Читать интересную книгу Английский язык с Э. Р. Берроузом. Принцесса Марса - Edgar Burroughs

Bar Comas eyed the defiant and insubordinate chieftain for an instant (Бар Комас мгновение разглядывал своего дерзкого и непокорного вождя; defiant— вызывающий, дерзкий), his expression one of haughty, fearless contempt and hate (с выражением высокомерного и бесстрашного презрения и ненависти), and then without drawing a weapon and without uttering a word (а затем, не вытаскивая оружия и не произнеся ни слова; toutter— издавать, произносить) he hurled himself at the throat of his defamer (он кинулся к горлу клеветника; todefame— поносить, клеветать).

emphasis ['emfqsIs], maudlin ['mO:dlIn], insubordinate ["Insq'bO:dnIt], defame [dI'feIm]

"He will die as Bar Comas, your jeddak, sees fit, if at all," replied the young ruler, with emphasis and dignity.

"If at all?" roared Dak Kova. "By the dead hands at my throat but he shall die, Bar Comas. No maudlin weakness on your part shall save him. O, would that Warhoon were ruled by a real jeddak rather than by a water-hearted weakling from whom even old Dak Kova could tear the metal with his bare hands!"

Bar Comas eyed the defiant and insubordinate chieftain for an instant, his expression one of haughty, fearless contempt and hate, and then without drawing a weapon and without uttering a word he hurled himself at the throat of his defamer.

I never before had seen two green Martian warriors (я никогда прежде не видел, как два зеленых марсианских воина) battle with nature's weapons (сражаются тем оружием, /которое дала им/ природа) and the exhibition of animal ferocity which ensued (и та демонстрация звериной жестокости, которая за этим последовала; to ensue — следовать, являтьсярезультатом) was as fearful a thing as the most disordered imagination could picture (была настолько устрашающей «вещью», какое могло представить только самое расстроенное воображение; disordered — спутанный, расстроенный; to picture — изображать; представлятьсебе). They tore at each others' eyes and ears with their hands (они раздирали друг другу глаза и уши руками; to tear at smth. — раздирать; терзатьчто-либо) and with their gleaming tusks repeatedly slashed and gored (а их сверкающие клыки многократно полосовали и пронзали /плоть друг друга/; repeatedly — неоднократно, часто; to slash — порезать, глубокоранить; to gore — бодать; пронзать/рогами, клыкамииликаким-либозаостреннымпредметом, например, ножом/) until both were cut fairly to ribbons from head to foot (пока они оба не были практически изрезаны в клочья с головы до ног; ribbon — лента; обрезок, обрывок).

ensue [In'sju:], disordered [dIs'O:dqd], repeatedly [rI'pi:tIdlI]

I never before had seen two green Martian warriors battle with nature's weapons and the exhibition of animal ferocity which ensued was as fearful a thing as the most disordered imagination could picture. They tore at each others' eyes and ears with their hands and with their gleaming tusks repeatedly slashed and gored until both were cut fairly to ribbons from head to foot.

Bar Comas had much the better of the battle (Бар Комас имел значительное преимущество в битве) as he was stronger, quicker and more intelligent (так как он был сильнее, быстрее и умнее). It soon seemed that the encounter was done (вскоре стало казаться, что столкновение закончено) saving only the final death thrust (за исключением только последнего смертельного удара) when Bar Comas slipped in breaking away from a clinch (когда Бар Комас поскользнулся, уклоняясь от захвата). It was the one little opening that Dak Kova needed (это была та единственная маленькая благоприятная возможность, которая была нужна Даку Кове; opening — благоприятнаявозможность, удобныйслучай), and hurling himself at the body of his adversary (и, кинувшись на тело своего противника) he buried his single mighty tusk in Bar Comas' groin (он вонзил свой единственный могучий клык в пах Бара Комаса; groin — паховаяобласть) and with a last powerful effort (и в последнем могучем усилии) ripped the young jeddak wide open the full length of his body (по всей длине распорол: «распорол так, что оно стало широко открыто» тело молодого джеддака), the great tusk finally wedging in the bones of Bar Comas' jaw (так, что его огромный клык наконец застрял в костях челюсти Бар Комаса). Victor and vanquished rolled limp and lifeless upon the moss (победитель и побежденный скатились, потерявшие силу и безжизненные, на мох; limp — мягкий; слабый, вялый), a huge mass of torn and bloody flesh (огромной массой изодранной и окровавленной плоти).

adversary ['xdvqs(q)rI], vanquish ['vxNkwIS], huge [hju:dZ]

Bar Comas had much the better of the battle as he was stronger, quicker and more intelligent. It soon seemed that the encounter was done saving only the final death thrust when Bar Comas slipped in breaking away from a clinch. It was the one little opening that Dak Kova needed, and hurling himself at the body of his adversary he buried his single mighty tusk in Bar Comas' groin and with a last powerful effort ripped the young jeddak wide open the full length of his body, the great tusk finally wedging in the bones of Bar Comas' jaw. Victor and vanquished rolled limp and lifeless upon the moss, a huge mass of torn and bloody flesh.

Bar Comas was stone dead (Бар Комас был «совершенно» мертв), and only the most herculean efforts on the part of Dak Kova's females (и только самые титанические усилия со стороны женщин Дака Ковы) saved him from the fate he deserved (спасли его от той участи, которую он заслуживал). Three days later he walked without assistance to the body of Bar Comas (спустя три дня он подошел без посторонней помощи к телу Бара Комаса) which, by custom, had not been moved from where it fell (которое, согласно обычаю, не сдвигали с того места, где оно упало), and placing his foot upon the neck of his erstwhile ruler (и, поставив ногу на шею своего бывшего правителя) he assumed the title of Jeddak of Warhoon (он присвоил себе титул Джеддака Ворхуна; to assume — принимать; присваивать).

The dead jeddak's hands and head were removed (руки и голова мертвого джеддака были отсечены; to remove — снимать; забирать) to be added to the ornaments of his conqueror (чтобы быть добавленными к украшениям его победителя), and then his women cremated what remained, amid wild and terrible laughter (а затем его женщины сожгли то, что осталось, под /звуки/ дикого и ужасного смеха).

herculean ["hWkju'li:qn], conqueror ['kONkqrq], cremate [krI'meIt]

Bar Comas was stone dead, and only the most herculean efforts on the part of Dak Kova's females saved him from the fate he deserved. Three days later he walked without assistance to the body of Bar Comas which, by custom, had not been moved from where it fell, and placing his foot upon the neck of his erstwhile ruler he assumed the title of Jeddak of Warhoon.

The dead jeddak's hands and head were removed to be added to the ornaments of his conqueror, and then his women cremated what remained, amid wild and terrible laughter.

The injuries to Dak Kova had delayed the march so greatly (раны Дака Ковы настолько задержали поход) that it was decided to give up the expedition (что было решено отложить экспедицию), which was a raid upon a small Thark community (которая должна была стать набегом на небольшую общину тарков) in retaliation for the destruction of the incubator (в отместку за разрушение инкубатора; retaliation— отплата, возмездие), until after the great games (до окончания больших игр), and the entire body of warriors, ten thousand in number (и весь отряд воинов, числом десять тысяч), turned back toward Warhoon (повернул назад к Ворхуну).

My introduction to these cruel and bloodthirsty people (мое знакомство с этим жестоким и кровожадным народом) was but an index to the scenes I witnessed almost daily while with them (было только показательным для тех сцен, которые я наблюдал почти ежедневно, пока я был с ними). They are a smaller horde than the Tharks but much more ferocious (это племя малочисленнее тарков, но гораздо более жестокое). Not a day passed but that some members of the various Warhoon communities met in deadly combat (не проходило и дня без того, чтобы какие-нибудь члены различных ворхунских общин не встречались в смертельном бою). I have seen as high as eight mortal duels within a single day (мне довелось увидеть до восьми смертельных поединков в течение только одного дня).

retaliation [rI"txlI'eIS(q)n], bloodthirsty ['blAd"TWstI], duel ['djuql]

The injuries to Dak Kova had delayed the march so greatly that it was decided to give up the expedition, which was a raid upon a small Thark community in retaliation for the destruction of the incubator, until after the great games, and the entire body of warriors, ten thousand in number, turned back toward Warhoon.

My introduction to these cruel and bloodthirsty people was but an index to the scenes I witnessed almost daily while with them. They are a smaller horde than the Tharks but much more ferocious. Not a day passed but that some members of the various Warhoon communities met in deadly combat. I have seen as high as eight mortal duels within a single day.

We reached the city of Warhoon after some three days march (мы достигли города Ворхунов после почти трехдневного похода) and I was immediately cast into a dungeon (и я был немедленно брошен в темницу; to cast — бросать, швырять) and heavily chained to the floor and walls (и крепко прикован цепью к полу и стенам). Food was brought me at intervals (еду мне приносили с равными промежутками времени; at intervals — временами, регулярно) but owing to the utter darkness of the place (но из-за полной темноты в этом месте) I do not know whether I lay there days, or weeks, or months (я не знаю, пролежал ли я там три дня, или недели, или месяцы). It was the most horrible experience of all my life (это было самое ужасное испытание за всю мою жизнь) and that my mind did not give way to the terrors of that inky blackness (и то, что мой рассудок выдержал ужасы этой кромешной тьмы; to give way — сдаваться, невыдерживать; inky — чернильный; inky blackness — кромешнаятьма; ink — чернила) has been a wonder to me ever since (навсегда осталось для меня чудом). The place was filled with creeping, crawling things (это место было заполнено = кишело крадущимися, ползающими существами; to creep — ползать; красться; to crawl — ползать); cold, sinuous bodies passed over me when I lay down (холодные, извивающиеся тела перелезали через меня, когда я ложился; sinuous — извилистый), and in the darkness I occasionally caught glimpses of gleaming, fiery eyes (и во тьме мне иногда удавалось разглядеть мерцающие, горящие глаза; to gleam — светиться; мерцать; испускать, излучать; fiery — огненный, пламенный; горящий), fixed in horrible intentness upon me (устремленные на меня с ужасающим вниманием; intentness — напряженноевнимание; intent — полныйрешимости; настойчивостремящийся; сконцентрированный/начем-либо/, направленный/начто-либо/). No sound reached me from the world above (ни одного звука не доносилось до меня из внешнего мира: «мира наверху») and no word would my jailer vouchsafe when my food was brought to me (и ни одним словом не удостаивал меня мой тюремщик, когда мне приносили еду; to vouchsafe — удостаивать, снисходить), although I at first bombarded him with questions (хотя вначале я засыпал его вопросами; to bombard — бомбардировать; засыпатьвопросами).