Читать интересную книгу Воля Императрицы - Тамора Пирс

— Ты плохо себя вёл? — спросил он.

Джак осклабился:

— Только пока одна из её гончих не заболеет, или пока во дворец не нагрянет с визитом одна из её старых двоюродных бабок. Тогда-то она вспомнит, что я небесполезен.

Он подмигнул Сэндри:

— Я хорошо умею ладить с капризными леди — старыми и молодыми.

Сэндри резко выпрямилась, зыркая на него, затем, похоже, вспомнила, где она оставила своё чувство юмора. Она начала хихикать.

— О, хорошо, — сказал Джак, уплетая телятину с икрой. — Я уже было испугался, что та сосновая шишка, на которой ты так праведно сидела, впилась в тебя навсегда.

— Джак! — воскликнула шокированная Элага.

Амброс и Даджа застонали. Трис покачала головой, увидев дворянина с этой неожиданной стороны, а Браяр заржал. Поглядывая на Сэндри, он мысленно сказал ей:

— «Здорово видеть кого-то, кто прямо высказывает свои мысли».

Она ответила ему неприличным жестом.

— «А вот этому ты научилась не от герцога», — сказал ей Браяр. — «Этому ты научилась от меня».

— Нужно не забыть про эту шишку, — сказал он Джаку. — Каждый раз, когда Сэндри её теряет, ты думаешь, что жить снова стало безопасно, а потом она снова её находит.

Сэндри кинула в него булкой, и посмотрела на Джака:

— Раньше ты никогда таким не был, — бросила она ему обвинение.

Джак отрезал себе ещё телятины:

— Видишь ли, я больше не на привязи. Мне больше не нужно волноваться о том, чтобы кого-то ублажать — ни тебя, ни императрицу.

— Так почему ты не уедешь? — с любопытством спросил Браяр. — Если это тебя так достаёт?

— Потому что мне нравится быть полезным, — ответил Джак. — А тебе — нет?

После этого вечер принял более непринуждённый оборот. Они засиделись за столом, беседуя ещё долгое время после того, как были съедены последние крошки фруктов и сыра. Потом они пошли в гостиную, чтобы играть там в игры, рассказывать истории, и клевать пирожные к чаю. Даже Даджа осталась и, похоже, была по крайней мере рада чему-то, отвлекающему её мысли от Ризу. Наконец Джак попрощался в парадной зале, и ушёл.

Сэндри вздохнула, когда дверь закрылась за его спиной:

— Теперь мне жаль, что мне не удалось узнать его получше, — сказала она остальным. — Возможно, он понравился бы мне достаточно, чтобы остаться — но я не могла. Остаться — и бросить Дядю без надлежащего присмотра.

— Едва ли мы будем тебя отговаривать, — сказал Браяр. — Старик нам всем нравится. И он со своим народом в игры не играет.

— Звучит чудесно, — мечтательно произнесла Элага. — Но Её Имперское Величество правда сделала для империи так много хорошего.

— И она сделала это без меня, — ответила Сэндри. — Как только я уеду, она сможет вернуться к своей настоящей работе. Она почти не заметит моё отсутствие.

Трис подумала, что Берэнин запомнит Сэндри довольно надолго, но также подумала, что если её накроет ещё один приступ зевоты, то она вывихнет себе челюсть.

— Я — спать, — сонно сказала она. — Всем спокойной ночи.

Она пошла вверх по лестнице, Чайм наворачивала круги у неё над головой. Наступало время для ночной битвы, в которой она всегда сражалась, когда делила спальню с Чайм. «Кто бы мог подумать, что маленькая стеклянная драконица может занимать так много места?» — в тысячный раз спросила она себя. «Она как-то разваливается, и умудряется полностью занять кровать или спальный мешок, где я хотела поспать…»

Прямо перед тем, как поставить ногу на последнюю ступень, Трис что-то ощутила, хотя не была уверена, что именно. «Холодный воздушный карман?» — подумала она. «Склизкий холодный воздух, если такой вообще существует?»

Это было стало её последней связанной мыслью перед тем, как её нога соскользнула.

Трис постаралась развернуться, и упасть так, как учили её наставники по рукопашному бою, но какая-то внешняя сила вздёрнула обе её ноги высоко в воздух. Она не просто упала. Под напоминавшие ей скрежет хрусталя вопли Чайм, Трис кувырком покатилась вниз по длинной лестнице, ударяясь о каждую твёрдую ступеньку и, судя по её ощущениям — ударяясь о каждую разными частями тела.

Глава 17

Пока слуги бежали за лучшим лекарем в квартале, Сэндри потребовала, и получила, толстую холстину. Она разложила её рядом с Трис, стараясь не смотреть на скрюченное тело своей сестры. «Я просто расплачусь, если посмотрю, а в слезах я бесполезна», — сказала она себе, снова и снова разглаживая холстину. Она огляделась.

— Браяр? — спросила она всё ещё скрежещущим голосом.

— Я тут.

Он подошёл, встав с другой стороны Трис, без вопросов зная, что ей от него требовалось. Вместе, используя свою силу так осторожно, как никогда прежде, Сэндри и Браяр работали с пеньковой тканью, осторожно заставляя её заползти под потерявшую сознание Трис. Они полностью сосредоточились на том, чтобы ткань приняла нужное положение, не причинив ей ещё боли. К тому времени, как ткань оказалась под ней, прибыли лекарь и двое её ассистентов. Она кивнула, одобряя их работу, затем отступила назад. Ассистенты позволили своей магии вытечь наружу, ухватив самодельные носилки. Они осторожно подняли ткань, и та, воспарив вместе с Трис, поплыла вверх по лестнице.

Сэндри побежала за ними.

— Она — маг, она — погодный маг, её волосы — её набор мага, — объяснила она, задыхаясь, боясь за Трис. — Чайм, иди к Браяру, ты ей не можешь помочь. Чайм, я не шучу! Не заставляй меня использовать на тебе магию!

Когда Чайм нехотя сменила курс, и полетела обратно вниз, к Браяру, Сэндри продолжила лепетать:

— Пожалуйста, что бы вы ни делали, Вимэйсэс, Винэйн, не расплетайте Трис косы, иначе вы что-то выпустите. Я думаю, они заколдованы так, чтобы только она могла их расплести…

Они вошли в комнату Трис. Лекарь обернулась, приложив палец к губам:

— Мы позаботимся о ней. Благодарю за информацию о её силе, и её косах. А теперь позвольте нам заняться нашей работой.

Она закрыла дверь у Сэндри перед носом.

Браяр и Даджа взбирались по ступеням медленнее, Браяр — с Чайм на плече. После того, как дверь закрылась, единственные признаки жизни доносились из комнаты лишь тогда, когда ассистенты выглядывали с требованиями горячей воды, полотенец, чая и тому подобного. Сэндри, Даджа и Браяр сидели на полу так, чтобы ассистенты о них не спотыкались, Сэндри — с Чайм на коленях, Даджа и Браяр — прислонившись друг к другу.

Амброс и Элага остались внизу, чтобы успокоить домочадцев, и позвать мага, который мог бы увидеть, что именно заставило Трис так грандиозно сверзиться. Когда они наконец поднялись наверх, Элага приказала лакею принести всем стульев. Они с Амбросом сели сами, ожидая вестей, а трое молодых магов с трудом поднялись на ноги, чтобы сесть как подобает.

После получаса молчания Браяр объявил:

— Мы можем видеть магию, знаете ли. Не было необходимости звать кого-то со стороны. На ступенях не было никакого заклинания.

— А проклятья вы изучали? — тихо спросил Амброс.

— Только самые обычные, без специализации, — прошептала Даджа. — Они отвратительны.

— Да, но здесь некоторые люди их применяют, — сказала Элага. — Есть несколько человек столь искусных, что могут поместить проклятье в скрытое место, где его не увидят даже видящие магию. Оно там и остаётся, пока его не пробудят к жизни. Тогда оно отыщет свою цель.

Она посмотрела на свои ладони.

— Говорят — только шёпотом, ясное дело, — что Ишабал Лэдихаммэр способна накладывать проклятья, не оставляющие следов. Тонкие проклятья. Похожие на несчастные случаи.

— Но тогда каждый раз, когда в доме такое несчастье, люди могут подумать, что навлекли на себя гнев императрицы, — возразила Сэндри. — Эта дорога ведёт к безумию!

— Или к очень послушным гражданам, — пробормотала Даджа.

— Это была не случайность, — настаивала Сэндри, побледнев лицом.

«Неужели, я навлекла это на Трис?» — спросила она себя. «Неужели, она пострадала из-за того, что я не могла быть хорошей девочкой и просто выждать лето, прежде чем уехать домой?»

— Когда я падаю на лестнице, то приземляюсь на колени, или на спину, или на бок, — нерешительно сказал Браяр. — Если я на боку, то я качусь; если я на спине, то скольжу. Иногда на коленях я немного скольжу вниз.

Браяр провёл пальцем по лозе у себя на обратной стороне ладони, говоря приглушённым голосом.

— Я никогда не кувыркаюсь. Никогда не отскакиваю. Она не могла даже схватиться за перила — вы видели? Но её учили, как падать, как и всех нас. Она здорово крутит посохом, она может вломить парню… — он посмотрел на Элагу, и сменил то, что хотел было сказать — … зубы по самые уши, и она умеет правильно падать, чтобы не отбить себе ничего важного. Так что она может остановиться, и встать на ноги. Но здесь она просто продолжила падать.