Королевич обернулся. Спереди он был ещё более взъерошенным и, вдобавок, красным и поцарапанным. Он пробормотал невнятное и боком протиснулся мимо Марии в дверь.
– Ой, Маша, – Варенька повисла на её шее, – ты прямо как с неба упала, на моё счастье.
– Погоди, я прикажу ванну.
– Уже готова, – закричала Варенька. – Я как раз собиралась, когда этот обормот явился.
– О, хорошо, я всю дорогу мечтала. Давай вместе.
– Конечно. Представляешь, – говорила Варенька, быстро раздеваясь, а потом в воде, сидя напротив Марии, – этот Августёнок, как сели в карету, сразу руки распускать начал. Всю дорогу толкаться с ним пришлось! И сюда пришла – он чуть не сразу явился. То есть, это хорошо, что сразу, а то если б позже, я бы уже раздеться успела. Нет, всё-таки как плохо одной, как хорошо, что ты вернулась.
Варенька уже совершенно пришла в себя и стрекотала с обычным удовольствием.
– А ты как вернулась? Что там было?
Мария закинула за голову руки. В тёплой воде захотелось спать.
– А красные полоски на личике наследника польской короны ты нарисовала?
Варенька пожала плечами.
– А что мне оставалось делать? Он ведь нешуточно лез. Ты меня прямо спасла. Ой, Маша, ну что там было?
Мари вздохнула.
– Блуд там был. Похоже, свальный.
У Вареньки вытянулось лицо, и округлились губы.
– Ой, а как же ты?
Мари засмеялась.
– Ты не поверишь, в окно выпрыгнула.
– Опять?!
Варенька тоже засмеялась.
– Опять выпрыгнула!
Они хохотали, не могли остановиться, опускались от смеха в воду, булькали, опять поднимались и хохотали, хохотали.
В дверь постучали. От смеха они не могли ответить. Из-за двери высунулось лицо княгини Долгорукой. Она вошла, посмотрела на них, содрогающихся в конвульсиях смеха, и хлестнула по щеке ладонью сначала одну, потом другую. В наступившей тишине резко прозвучал её голос:
– Что случилось, девоньки?
Обе молчали, обессиленные. Потом выговорили охрипшими голосами:
– Смешно очень было.
– Ну ладно, – княгиня встала. – Я пришла Варю к себе звать, а раз и Мари здесь, ещё лучше. Одевайтесь и приходите, будем к маскараду завтрашнему готовиться.
После дикого хохота в ванне они обе были спокойными и умиротворёнными. И есть хотелось страшно! Никаких запасов у них здесь ещё не было, да и без Глаши это было бы трудно. Пока они колебались, не послать ли сначала на кухню за какой-нибудь закуской, явился лакей от Долгоруких – снова звать. Пришлось идти голодными.
И очень кстати – Долгорукие собирались ужинать.
– Как, ещё не ужинали? – удивилась Мария, – А мне казалось, так поздно уже.
– Это тебе из-за приключений долго показалось, – хихикнула Варенька, – да и мне тоже.
– Ну-ка, ну-ка, расскажите, – княгиня усадила их рядом с собой на диван. – Пока Григорий Фёдорович парик одевает, рассказывайте.
В пересказе их сегодняшние напасти казались смешными, и они то и дело смеялись за этим рассказом. Княгиня тоже смеялась, но и задумывалась, и головой качала.
– Попала ты, Мари, в переплёт, – вздохнула она, дослушав до конца.
– А я попала? – ревниво спросила Варенька.
– И у тебя радости мало, или много – как посмотреть, – улыбнулась княгиня, – Придётся тебе от твоего Августёнка побегать. Но ведь ты сама его Августёнком назвала. Перед отцом своим он ещё мальчишка. А вот сам Август… Не помню случая, чтоб дама, им облюбованная, могла иначе спастись, кроме как бегством.
– А куда? – спросила Мария.
– Никак, ты сразу бежать собралась? – улыбнулась княгиня. – Погоди, посмотрим, что завтра будет. Ты какой костюм на маскарад оденешь?
– Не знаю, у меня никакого нет.
– А, так мы сейчас после ужина в королевскую костюмерную сходим, выберем. Надо сегодня, а то завтра все брать бросятся и всё хорошее разберут.
И вы никому не говорите, в каких костюмах будете. И Нине не говорите. Она там осталась?
Мария кивнула.
– Ясно. Ну, вот и князь. Идёмте.
Ужинали в столовой царских апартаментов. В отсутствие государя за хозяина был канцлер Головкин. И он, и Макаров не могли скрыть удивления, увидев Марию. Только Макаров удивился радостно, а Головкин подозрительно.
– Варя же вернулась, вот и я тоже, – ответила им Мария и отдала всё внимание ужину.
Здесь тоже стояла на столе сегодняшняя дичь, но казалась она гораздо вкуснее давешней.
После ужина, в костюмерной они были совершенно ослеплены обилием и разнообразием всевозможных костюмов. Тут были турецкие шаровары и чалмы, сверкающие мантии фей и усыпанные звёздами колпаки волшебников, античные туники, красные юбки испанских крестьянок – всего не перечислишь!
Варенька выбрала себе костюм волшебницы: узкое сиреневое платье без фижм, высокий остроконечный колпак, усыпанный звёздами, с прикреплённой к нему вуалью, тоже в серебряных звёздах.
Княгиня решила быть пастушкой, а для князя взяла костюм пастушка.
Марии очень хотелось одеть мужское платье, она не могла забыть графиню Олизар на охоте. Когда она призналась в этом, Варенька ужаснулась, а княгиня весело захлопала в ладоши:
– Отлично, Мари. Это лучше всего. Я знаю, что тебе подойдёт.
Она долго рылась в бесконечных рядах висящих тряпок и вытащила сплошь вышитый короткий кафтанец, узкие штаны с пряжками на икрах и широкий красный пояс.
– Ещё сюда надо белую рубашку, я тебе мужнину дам, и чулки белые оденешь, поплотнее. Шляпу не надо, а вот парик – обязательно.
Она достала из стоявшего тут же шкафа вороной парик.
– Пойдёмте, померяем всё.
– А мне парик? – попросила Варенька.
– Тебе надо просто волосы распустить. О, главное-то забыла!
Она вынула три чёрные шёлковые маски. Маски померили сразу, а костюмы – в гардеробной княгини. У неё же и оставили их, чтобы завтра одеть без посторонних глаз.
– Вы лучше вместе ложитесь, – сказала княгиня, провожая их спать, – и запереться не забудьте.
Они немного поговорили в постели о событиях этого длинного дня, а потом вдруг сразу наступило утро.
Общего завтрака, как это часто бывало после весёлой ночи, не собирали, поэтому до обеда фрейлины были свободны и предались любимым занятиям. Варенька вышивала, а Мария читала книгу отца Феофана. Причём делали они это в самом дальнем и глухом уголке парка, так что за всё утро их никто не побеспокоил…
К обеду Мария собиралась с некоторым страхом. Нина, только что проснувшаяся, глянула на неё сердито и буркнула только:
– Ты здесь?
Пётр за обедом на неё и не взглянул, и она поуспокоилась. Однако, Варенька шепнула ей с таинственным видом:
– Вечером что-то будет. Нет, не знаю, что. Но будет.
Ну, будет так будет. Марии запало в голову замечание княгини о бегстве, и она прежде, чем идти одеваться на маскарад, сходила в конюшню, проведала Зорьку и посмотрела, на месте ли её сбруя. Всё было в порядке.