Я обратилась в слух, до конца ещё не понимая, но догадываясь, что дальше будет что-то ещё. Торопливо попросила:
— Говорите же, ваша светлость, мне лучше быть готовой ко всему. Тем более я не понимаю, как мачеха может отобрать мои земли. Завещание оформлено по закону, условия все выполнены. До проверки ещё три года.
Граф кивнул, соглашаясь с моими доводами, а потом просто протянул листы бумаги.
— Прочтите. А после мы обсудим, как я могу вам помочь. — Граф смотрел на меня с сочувствием.
В первое прочтение мне показалось, что это злая шутка. Перечитала медленно, вдумчиво, перевернула страницу и продолжила читать дальше. На последней странице был перечень действий и прошений. Я поняла, что это, верно, сам граф расписывал, что можно сделать в моей ситуации. Забота эта была мне приятна, но сейчас моё настроение упало ниже некуда, и мне хотелось только одного — остаться одной и подумать хорошенько, что же делать.
Я положила бумаги себе на колени и с тоской посмотрела на собеседника.
Он молчал, давая мне время прийти в себя.
Наконец я немного пришла в себя и коротко резюмировала:
— Жена отца подала прошение государю, обвиняя именно меня во всех смертях, что произошли в её семье. Мой дед, теперь каким-то образом отец. Мол, граф Пейтон что-то понял перед смертью и сам подал прошение о разбирательстве государю. А её сына, получается, я сама подставила, воздействуя на него, и дальше собиралась от него избавиться. Поэтому она и сбежал, поняв это. Он и письмо своей маме отправил. И это письмо она тоже может приложить. А ещё она опасается за свою жизнь, поэтому тайно уезжает.
Всё это было похоже на один сплошной бред. Что я и высказала:
— Вы понимаете, что это даже звучит странно, ваша светлость?
— Законы по поводу преступлений на самом верху, среди аристократии королевства и правомерности владений — одни из самых важных. Король лично будет наблюдать за расследованием. Но если вы не найдёте попечителя, леди Кронк, вас могут временно лишить земель и перевезти в королевские закрытые палаты. На вашу землю определят управляющего, и как раз этот шаг и станет для вас самой большой катастрофой. Думаю, именно к этому и стремилась ваша мачеха, отобрать у вас так нужное вам время. И подмочить вашу репутацию.
Граф подробно рассказал о возможных сроках расследования, что это за закрытые королевские палаты, оказавшиеся отдельно стоящим зданием, очень серьёзно охраняющимся гвардейцами короля.
Я лихорадочно пыталась понять, с чего вообще слова графини могут принять за возможную правду, на что граф откровенно ответил:
— Если бы я сам не был свидетелем некоторых явлений, связанных с вами, я бы тоже засомневался. Хорошо, я расскажу, как это могло быть преподнесено его величеству. Ваш дед начал с вами тесно общаться и вскорости умер. Ваш муж тоже недолго прожил с вами в браке, и опять же умер. Начались неприятности у вашего брата, а вы как раз были неподалёку, выступая свидетелем. Ваша мачеха написала так же, что они с мужем недавно приезжали к вам. И вот, не прошло и недели как он почил. А графиня, наконец, поняла, кто причина всех бед в семье. И обвинила вас.
Я вскочила, не в силах поверить, что можно всё так вывернуть, открыла рот, желая высказаться, а потом посмотрела в участливые глаза графа, и поняла, что незачем. Я видела, чувствовала, что он-то мне верит. А почему бы и нет? Ведь он был свидетелем некоторых моментов.
На всякий случай уточнила, с надеждой глядя на него:
— Вы ведь верите мне, граф? Вы же сами видели! Нортон имел связи и покупал запрещённые зелья. Смерть мужа вы видели, дед был очень болен и проживал свои последние дни, а отец на самом деле приезжал ко мне, чтобы вывести жену на чистую воду. Ну и меня предупредить, на самом деле. Он просил молчать и никому не говорить, репутация рода.
— Отец был у вас с женой? Расскажите поподробнее.
Я вспомнила всё, что помнила, подробнейшим образом объяснив графу ту ситуацию. И мы перешли к тому, с чего начали.
— Всё равно, вас отправят в закрытые палаты дожидаться окончания расследования. И если бы графиня не сбежала, я уверен, что именно она и помогла выбраться сыну, то расследование прошло бы не в пример быстрее.
— Даже если назначат управляющего над мастером Готсби, он всё равно будет следовать нашим планам. Да, всё несколько замедлится, но мы ведь сможем переписываться. Не всё так плохо, нужно будет только всё заранее организовать. — Подхватила я.
Я не желала сдаваться в желании защитить своё детище. Но граф только головой покачал, объясняя, как всё будет на самом деле:
— Управляющий всё, что сможет, законсервирует и не позволит никому управлять спорным имуществом.
— Но почему у меня отбирают эти земли, я понять не могу? Ведь наследство было оставлено по закону. Все документы были в порядке.
— Графиня обвинила вас в изготовлении всех тех зелий, что фигурировали в деле сына. Мол, это всё вы подбрасывали ему. А ещё спаивали его в поместье, и он становился иногда неуправляемым. Поверьте, графиня Пейтон подготовилась очень хорошо, Мне дали возможность прочитать всё, что она написала. Она и скрытую комнату нашла, где вы варили зелья, на стенах остались следы. Вы же знаете, что пар впитывается в стены. Пока всё проверять, пройдёт время, и немало. Думаю, год точно.
Я ахнула и побледнела, опустив голову. И начала думать, что же мне теперь делать. А потом вспомнила о каком-то попечителе и спросила графа с надеждой:
— Расследования я не боюсь, оно покажет, что я чиста, но время будет упущено. Вы знаете, что может меня спасти?
— Да, баронесса, знаю. Вам нужен тот, кто будет отвечать за вас и ваши действия. И в вашем случае это должен быть очень влиятельный человек.
— Такой как вы, граф?
— Да.
— Нам нужно будет составить какой-то договор?
— Да, магический. И единственный вариант, чтобы вас точно не забрали, это магическая помолвка.
Вот такого поворота я точно не ожидала.
Глава 84
Зачем? И при чём тут помолвка?
Я растерялась, не понимая предложение графа.
— Но при чём тут помолвка, как это спасёт меня от разбирательства? — Неуверенно спросила, желая понять логику графа.
— Нет, только помолвкой дело не ограничится, леди Кронк. Но это станет причиной, по которой я смогу взять попечительство над вами и дать обязательство, что вы никуда не денетесь до окончания разбирательств. Вас не знают в обществе, родитель не удосужился признать вас и дать образование, в том числе представить свету, а возможно, и двору. У вас нет связей, знакомств с соседями, поэтому отстаивание вашего честного имени займёт время.
Я разозлилась. Граф был серьёзен, сосредоточен, в нём говорила рациональность. Как редко мой собеседник позволял себе настоящие, открытые чувства. Только сейчас я поняла, что почти не знаю этого человека.
А кто знает?
И нужно ли мне его узнавать?
«Ну а как же не узнавать, если он станет твоим женихом, причём как минимум на полгода».
Мне нужно было время, чтобы подумать и принять решение. Но я всё ещё не понимала один момент и решила поговорить со всей откровенностью:
— Вы предлагаете мне помощь, а значит, в ближайшие полгода-год берёте обязательства за меня. И будете отвечать по закону, если что, я правильно понимаю?
Уверенное:
— Да, всё верно. Я хорошо обдумал этот вариант, но прежде искал и другие, не затрагивающие так мою жизнь и интересы.
— Так я о чём, вашасветлость. Поэтому у меня остался важный вопрос: зачем ВАМ эти заботы? В чём ваша выгода? Дело не в нашем общем начинании, я была бы слишком наивна, чтобы так думать. Мне нужна настоящая причина, чтобы понимать ваши мотивы и интерес. И быть уверенной, что я не останусь без защиты, случись что дальше.
Я неправильно сформулировала вопрос, и взгляд графа переменился. Я задела его, это я поняла слишком поздно. Но что мне оставалось, если вопрос уже был задан? Я ждала ответ, не отпуская взгляд с собеседника.