Целью жизни станут для него Тарисса и Магра. Все свое время, исключая часы, отданные сну, он будет работать, чтобы дать им необходимое. Эта ноша желанна для него.
Поиграв еще немного в догонялки, Джек решил сдаться. Тарисса устремилась к нему, смеясь, ругаясь и еле дыша.
- Значит, ты вынуждаешь меня идти с тобой в Аннис?
- Не захочешь же ты нарушить свое обещание.
- Я не захочу оставаться здесь без тебя, вот что. - Она подняла голову и поцеловала его. - Я люблю тебя, Джек, - сказала она, взяла его за руку и повела к дому.
XVIII
Ровас ждал их. На полу валялась опрокинутая скамья, а Магра подтирала что-то - похоже, остатки жаркого.
- Где вы были? - угрожающе тихо спросил Ровас.
- Я ведь тебе уже говорила, - подняла голову Магра. - Я послала Джека за Тариссой, потому что беспокоилась, - она слишком долго не возвращалась.
Магра выгораживала их. Судя по тому, как дрожали ее руки, и по беспорядку в доме, она только что выдержала один из бешеных припадков Роваса. В Джеке начал нарастать ответный гнев. Магра и Тарисса теперь его семья, и он никому не позволит обижать их.
Он выступил вперед и стал прямо напротив Роваса. Контрабандист, чуть ниже его ростом, был вдвое шире в плечах. Он стоял всего в двух футах от Джека, и от него несло элем.
- Но теперь мы вернулись, - повысив голос, сказал Джек, - и беспокоиться больше не о чем.
Двое мужчин смотрели друг на друга. Во взгляде Роваса читалась величайшая неприязнь. Джек не хотел задумываться над тем, почему Ровас так его ненавидит. Такие мысли лучше не вытаскивать на свет. Голову уже распирало изнутри, и в горле саднило. Трудно было понять, колдовство это или страх, но, чем бы это ни было, Джек старался его побороть. Опасаясь, что подступающая к горлу желчь может обжечь сильнее, чем кислота, Джек твердо приказал желудку успокоиться. С Ровасом он управится один - с помощью своих мускулов, но без магии.
Ровас отступил.
Тарисса и Магра испытали явное облегчение. Джеку хотелось бы последовать их примеру, но он стоял твердо, не отводя глаз от контрабандиста. Он подозревал неладное - не такой Ровас человек, чтобы отступать.
- Ну что ж, Джек. Мне сдается, ты уже готов отомстить за гибель своей милой. Если ты будешь так же храбро себя вести с капитаном Ванли, все будет отлично.
- Это тот самый, кто убил Мелли? - Джек был напряжен как струна. Он поборол прилив колдовской силы, но какой ценой! Сердце бешено колотилось, и теплая струйка крови стекала из носа.
- Да, изнасиловал и убил, а после отрезал ей голову. - Губы Роваса скривились, обнажив зубы. Слышно было, как ахнула Тарисса.
Жестокие слова попали в цель. Джек бросился на контрабандиста, норовя схватить его за горло. Ровас был к этому готов, и Джека встретил мощный удар кулаком в лицо. Оба упали на пол, и на них посыпались горшки и сковородки. Джек ударился челюстью об угол стола, и Ровас подмял его под себя. Тарисса закричала. Колдовство снова двинулось вверх из глубин. В руке у Роваса блеснул нож.
Тут обоих бойцов окатили холодной водой. Джек поднял глаза - Магра стояла над ними, как богиня, с пустым ведром в руке. Вслед за этим деревянное ведро поднялось в воздух и обрушилось на головы драчунов. Ярость исказила тонкие черты Магры. Джек понял, в кого Тарисса такая сильная: ее матушка награждала их весьма увесистыми ударами. Джек с Ровасом терпели их безропотно, словно нашалившие дети, но вскоре у Роваса лопнуло терпение.
- Перестань, женщина. Завтра я буду весь в синяках.
- Так тебе и надо, - крикнула Магра. - И тебе тоже! - добавила она, обращаясь к Джеку.
Ровас с покаянной улыбкой протянул руку:
- Ты извини меня, парень, что я такое ляпнул. Не знаю, что на меня нашло. - Ровас пустил в ход все свое обаяние. - Ты уж не обижайся, ладно?
Ради Магры и Тариссы Джек принял руку контрабандиста.
- Я не обижаюсь, - солгал он. Напряжение, царившее в комнате, лопнуло, сменившись облегчением.
Ровас помог Джеку встать. Колдовство - металлический вкус во рту уже не оставлял сомнений, что это оно, - рассеялось, как видно, само по себе. Сердце билось по-прежнему сильно, но с меньшей натугой, и кровь из носа больше не текла.
Магра, отставив ведро, взяла кувшин с элем и налила им обоим по полной чаше. Джек осушил свою единым духом.
- Так когда же я встречусь с этим Ванли?
Ровас отер пену с губ.
- Послезавтра. Я только что узнал, что Кайлок вторгся в западный Халькус, поэтому Ванли вскоре выступит на войну.
Джек выронил чашу. Кайлок вторгся в Халькус. Он не слышал даже, как посудина разбилась об пол. При упоминании имени Кайлока что-то встрепенулось в нем, заставив снова вспомнить о Брене, о войне - и о человеке с золотыми волосами. Нить, как видно, порвалась не до конца.
Баралис грел масло в тигле над огнем. Нагрев его до нужной степени, он добавил в сосуд тускло-серый порошок. Руки тряслись от усталости. Суставы болели невыносимо, а грудь причиняла настоящие муки.
Кроп уже уложил тело на кровать. Он завлек сюда эту злосчастную девицу, кем бы она ни была, посулив ей золота. Баралис не потрудился спросить, откуда Кроп ее взял. Она шлюха, это ясно, притом дешевая, если судить по ее окрашенным в немыслимый желтый цвет волосам. Никто ее не хватится.
Они находились в маленькой гостинице квартала Веселых Домов, грязной и кишащей блохами. От камыша на полу несло плесенью, а простыни носили следы семени, крови и мочи. Попробовав на зуб золото постояльца, здесь уже не задавали вопросов. Добраться сюда стоило Баралису огромных трудов. Кроп вынес его на себе из дворца и уложил в уже прибывшие носилки. Все это время грудь Баралиса непрерывно мокла под бинтами, и каждый шаг носильщиков сопровождался болью. Но это было необходимо. Даже в отсутствие герцога Баралис не мог рисковать, осуществляя задуманное им дело во дворце. Слишком много враждебных глаз следило за ним, ожидая, чтобы он оступился.
- Мало просто прикрыть ей лицо, - сказал он Кропу. - Завяжи ей глаза, чтобы она ничего не видела. Сейчас она без чувств, но, когда очнется - а это будет непременно, - лучше ей не видеть, что с ней происходит. И руки ей тоже свяжи. - Баралис видел многих людей, охваченных страхом, и знал, что предельный ужас порой вызывает у человека прилив огромной силы, поэтому лучше было обезопаситься. Эта девушка должна умереть, чтобы он мог восстановить свои силы. Его груди нужна новая кожа.
Порошок уже растворился в масле. Легкая пена плавала на поверхности тигля, и Баралис снял ее ложкой. Потом уронил в сосуд каплю воды - она зашипела, скользя по гладкому маслу. Это хорошо - значит снадобье готово. Баралис взял тигель за длинную ручку и подошел к кровати. Откинув тряпку со лба девушки, он вылил масло ей на волосы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});