— Осударь Волег Колояр, — чуть слышно дыхнула вышедшая, из юрты Айсулу, Арваша, и остановилась позадь мужчины. — Отнесите госпожу в ступу. Разве вы не поняли, это прибыли по указанию Богов лекари, каковым удастся спасти вашу сродницу и дитя рао.
Волег Колояр резво обернулся и воззрился в овальной формы лицо апсарасы, в крупный, круглый, красно-бурый гранат, впаянный в межбровье, будто видел днесь ее впервые. Он нежданно резко дернул головой, может, стараясь чего-то с нее смахнуть… сбить то, что прицепилось к его долгому, белокурому хохлу, а после также стремительно, как дотоль дергался, развернулся, и поспешил в юрту, куда ему, вздев навес и придержав створки дверей, помогли войти Минака и Арваша.
Осударь пробыл в юрте совсем немного, и уже вскоре появился, неся на руках укутанную в одеяло и находящуюся в обморочном состоянии Айсулу. Поддерживаемый и ведомый апсарасами, Волег Колояр весьма скоро преодолел расстояние от юрты до судна, пройдя сквозь стан, под взглядами встревоженных соплеменников и на чуток задержался подле края лестницы, не решаясь на нее ступить. Не менее взволнованно воззрившись в курящуюся завесу.
— Осударь Волег Колояр, нас ждут, — повелительно дыхнула Арваша, и, придержав голову девочки и единожды руку осударя первая ступила на лестницу, тем движением поощряя идти и его.
Айсулу по первому (когда она потеряла сознание и была перенесена апсарасами в свою юрту) осмотрели местные лекари, не только повивальные бабки людей рао, но и знахари царя Лхачен Хума, вынесшие страшный приговор и самой девочке и не рожденному ребенку… приговор скорой смерти. Оно как обильное кровотечение были не в силах остановить и также не в силах спасти ребенка. Посему в юрту Велет принес Огнеястру и Подтынницу, которые осмотрев девочку, потребовали для ее спасения необходимых условий и оборудования… Оборудование, каковое могло быть доставлено на Землю в космическом судне, величаемом ступа.
Волег Колояр вышел из ступы с явно озадаченным видом, если не сказать всполошенным, передав внутри помещения, где в синевато-голубом помороке курился дымок, сродницу в руки Огнеястры. Он остановился на последней ступени лестницы и, обернулся, очевидно, страшась оставлять в руках виденных чудищ то единственное, что было ему близко. Но погодя подгоняемый шепчущим, что-то успокоительное бесом ступил вниз на землю, абы как и указала Арваша, успокоить людей рао.
Глава двадцать восьмая
Перший, усталой походкой, вступил в залу маковки и ласково оглядел сидящего в кресле Велета. Немедля прохаживающийся повдоль стен Мор, ожидающий прихода Отца, ступил к нему, и крепко обняв, слегка придержал его раскачивающееся от утомления тело. Перший медлительно и полюбовно облобызал виски и очи сына, и нежно провел дланью по его коротким, словно пушок черным, курчавым волосам, передавая, таким образом, всю свою любовь. Еще малость старший Димург прижимал к себе Мора, а засим раскрыв объятия, направился к пустому серебристо-облачному креслу, созданному нарочно для него. Неспешно опустившись в кресло, Господь чуть-чуть приподнял ноги и выкатившийся из сидалища облачный вал, в мгновение ока, приняв их на себя, образовал широкий лежак. Спина Першего глубоко вошла в рыхлый ослон кресла, а руки поплыли в обнимающей их дымчатости облокотниц. Он как-то тягостно выдохнул и самую толику прикрыл очи, оставив меж век тончайшие щели. Да тотчас сидящая в венце Бога змея свесив вниз голову, тревожно обозрела его лицо, пройдясь долгим, сине-фиолетовым раздвоенным языком по изогнутым бровям, расположившимся на крупных надбровных дугах и только засим заняв положенную спиральную позицию в навершие, словно окаменела.
Сейчас старший Димург смотрелся не просто каким-то утомленным, а прямо-таки нервно истощенным… исхудавшим… растерявшим золотое сияние, на ставшей густо-черной коже. В его черных волосах днесь пролегали широкие желтые полосы, вроде Господь их так окрасил.
— Отец, — мягко проронил Мор, и только теперь тронувшись с места, приблизился к креслу Першего, нежно огладив перстами его руку, возлежащую на облокотнице. — Как ты утомлен.
— Все хорошо, мой милый, не тревожься, — почти не шевеля губами, отозвался старший Димург. — Просто очень торопился.
— Тебе нужно срочно попасть в дольнюю комнату, но она на маковке пуста. Зачем ты прибыл на векошке, что Вежды али Опечь не могли заполнить и переправить тебе пагоду, — заботливо и единожды недовольно молвил Мор и наново провел перстами по правому предплечью и плечу Першего.
— Вмале прибудет Стынь на сумэ. Вежды уже отослал малецыка на его судне, полностью пред тем заполнив хранилище биоаурой в Отческих недрах, — совсем низко продышал Перший, теперь уже и вовсе не шевеля устами, ибо это ему стало сложно делать. А затем перешел на мысленную речь, посылая ее одновременно обоим сынам, — меня привез в своем дацане Седми. Я лишь конечный этап пути от Золотой Галактики проделал в векошке. Мой бесценный малецык предлагал посетить мне дольнюю комнату в его судне, но я знал, что у него запасы биоауры на исходе, посему не стал… Сие мне в любом случае бы не помогло. Хотя милый малецык тому обстоятельству вельми расстраивался, и, настаивая, как всегда горячился.
— Как Седми, Отец? — Велет, впрочем, свой вопрос озвучил, чтобы Першему не приходилось его принимать или улавливать и, как итог тратить силы. Он даже несколько подался вперед и с нескрываемым сочувствием во взоре глянул на старшего Димурга.
— Он умница… Наш дорогой Седми умница, — Перший ответил мысленно и мягко улыбнулся, припомнив Раса. — Хоть и был расстроен гибелью Синего Ока того попытался не показать. Людей Небо и Воитель частью куда-то вывезли, я, право молвить, не уточнял, хотя малецыки мне о том говорили… Воитель даже не раз. А белоглазых альвов, вьян друдов, нибелунгов и иные сотворенные Седми племена переселили поколь в Галактику Дымчатый Тавр, в созвездие Крылатого Пса, так решил малецык. Когда-то данное скопление звезд стало моим подарком ему. И теперь он решил, поколь Родитель не создаст ему новую Галактику, абы его творения обитали в Крылатом Псе. Но в том созвездие мне показалось, им будет несколько тесно… Может погодя мне удастся уговорить Седми принять предложение Дивного и, к примеру, нибелунгов и вьян друдов поселить в Отлогой Дымнушке.
— А я в Дымчатом Тавре назвал систему, — задумчиво произнес Мор, и, вздев голову, тревожно переглянулся с Велетом, передавая только на него сообщение.
— Да, Зайчьи Ушки, — согласно протянул Перший и медленно приотрыл веки, заинтересованно зыркнув на сидящего напротив него Велета. — Там каждому из малецыков подарено созвездие или система, как кому захочется. Велет к примеру выбрал там систему и назвал ее Парящий Кряж. — Господь прервался на маленечко, и сызнова сузив щели меж глаз, лениво молвил, — что тут случилось милый малецык Велет?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});