— Любезный, здесь остановитесь!
С некоторым трудом вылезая из закрытого экипажа, стараясь не зацепиться платьем и не уронить в грязь огромный узел с вещами, а ещё тяжёлый рюкзак, Эмма не заметила, кто к ней подошёл.
— Добрый день, госпожа Горчакова, — услышала она со спины.
Кровь отлила от щёк, но Эмма поудобнее перехватила увесистый рюкзак и приготовилась сбить им с ног лорда Палеха, чтобы бежать. Она не спешила поворачиваться, и следующие его слова озадачили её:
— Я приехал помочь вам. Помните, я предупреждал вас, что герцогиня не успокоится?
Эмма развернулась и с неприязненным интересом смотрела на красивого лорда в дорогой шубе, узких штанах, подчёркивающих рельеф тренированных ног, безупречных сапогах, в плотно обтягивающих руку перчатках.
Она понимала, что лорд Палех будет нелепо смотреться с её рюкзаком в руках и уж тем более с круглым мешком, сооружённым из простыни, но не взять у неё хоть что-то тоже было как-то странно. С напряжением ожидая следующих слов лорда, Эмма думала одновременно о куче разных малозначащих вещей.
Недалеко располагаются гномы и можно у них скинуть лишнее, пока она ищет место для передышки. Лезли в голову правила этикета, где она подчёркивала, что лорд и госпожа не ровня, но при мужской заинтересованности лорда он должен вести себя как мужчина, а значит, всё же должен забрать у неё тяжести, что с каждой секундой становятся всё более неподъёмными.
— Я вновь предлагаю вам своё покровительство, — с достоинством проговорил Палех и, спрятав руки за спину, с невозмутимым спокойствием ждал ответа.
Стоя посреди площади, они всем мешали, но лорда это не смущало. Эмма с усилием закинула рюкзак себе на спину, со злорадным удовлетворением отмечая, как поморщился Палех. Ему всё же было неуютно в создавшейся ситуации, а она, держа двумя руками объёмный узел, чуть нарочито разделяла им границу между собою и им.
— С чего вы взяли, что мне нужно покровительство? У меня всё хорошо, — с насмешливой улыбкой ответила и собралась попрощаться.
— Похоже, господин Виш пожалел вас, и всего лишь выжег вам ментальные способности, но её светлость это не удовлетворит.
Суетливые мысли бросились врассыпную, уступая место новому потрясению. Она не ждала ничего хорошего от Палеха и казалось, была готова к новой подлости, но он сумел поразить её.
— А вы знали, с какими целями ко мне направлен этот господин Виш — и не предупредили? — сдавленно произнесла она, сосредотачиваясь на мешке и враз ослабевших руках.
— Я как раз собирался. Не думал, что опоздаю… — ненадолго смутился лорд. Признаваться в том, что он приехал в Пограничье вовремя, чтобы спасти её из нищеты и увести из-под носа магов, не хотелось. Его остановил цветущий вид Эммы и её горделивый взгляд. Позже, он пожалел о своём решении, но время было упущено. Увидев её на площади, решился действовать без промедления!
— Едемте со мною! Вы доказали, что способны на многое, но против леди вам не выстоять!
— Намерена попробовать, — пробормотала Эмма.
— Госпожа Горчакова, — Палех склонился к ней, брезгливо забирая из её рук злосчастный узел, — жизнь полна трудностей, бед и унижений! Одинокой девушке не выжить.
— Лорд Палех, — собираясь с силами, немного звонко, обратилась она, — а я не прочь преодолевать трудности, переживать беды и пройти через унижение, если мне всё это дано. А знаете почему? Потому что лёгких путей к счастью не бывает*!
(*Если Бог хочет сделать тебя счастливым, то он ведёт тебя самой трудной дорогой, потому что лёгких путей к счастью не бывает. Далай — Лама)
— Вы это вычитали в романах? — снисходительно усмехнулся он, видя как девушку немного потряхивает от нервов. — Так знайте, всё это чушь! Герцогиня скинет вас на самое дно и при любой вашей попытке выбраться оттуда, будет втаптывать в грязь вновь и вновь. Для неё теперь это тоже вопрос выживания.
— Характер закаляется, когда попадаешь в бурю, вам ли это не знать, как магу, прошедшему обучение! — Пытаясь выглядеть независимо, Эмма сцепила руки в замок и сильно сжимая их, гордо приподняла подбородок. — А ещё я вам так скажу: «падая со скалы, попробуй взлететь, все равно терять уже нечего» или так: «отказаться от риска — значит отказаться от творчества». Всё это слова умных, уважаемых людей, и я предпочитаю равняться на них.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Наивная дурочка!
Повернув голову и лихо свистнув, подзывая стоящий в стороне экипаж, Палех собрался садиться в него, не отдавая Эммины вещи. Она потянулась за ним, чтобы отнять их, и не успела отреагировать, когда он закинул внутрь громоздкий узел, а следом обхватив её за талию, поднял и, поставив на ступеньку, втолкнул следом. Цепляясь рюкзаком за узковатую дверцу, она повалилась на обитую кожей скамью.
Жар вцепился лорду в полу шубы, стараясь отодвинуть его и помочь выбраться Эмме, но неожиданно отскочил, торжествующе по-звериному скалясь, что некрасиво смотрелось на детском личике. Палеха сшиб с ног сильный удар прямо в растёртый с грязью снег.
— Эмма, — она увидела протянутую руку, предлагающую ей выйти, но голос… неужели это…
— Ратмир?! — скинув мешающий ей рюкзак, она подтолкнула его к нему, и он, не раздумывая, закинул его себе на плечо, вновь предлагая руку, чтобы помочь выйти.
— У нас тут ещё вещи, — смущаясь, внимания остановившихся прохожих, она хотела сама вытянуть дурацкий баул, но Ратмир отстранил её в сторону и подхватил его, как пушинку.
Поднявшийся Палех смотрел на своего врага и, криво ухмыльнувшись, зло бросил:
— Неверный выбор, госпожа Горчакова. Ваш любовник не только не сможет защитить вас, но вскоре сам станет изгоем!
Оттолкнув кучера, пытающегося отряхнуть снег с его шубы, он зашагал прочь.
— Как же вы вовремя здесь оказались, — несмело улыбнулась Эмма, — без вас я бы не справилась с ним.
— Я увидел вас сразу, но боялся, что только помешаю вам.
Нахлынули последние события в замке и вновь захотелось объяснить, что произошло, пояснить, почему не смогла сделать это сразу, рассказать, что всё это время сильно переживала из-за того, что случилось, но не здесь же… да и Ратмир как всегда сдержан и, похоже, не хочет об этом вспоминать. Не стоит представлять себя многословной болтушкой, у которой умные слова неожиданно расходятся с глупыми поступками.
— Теперь так не думаете? — опустив все объяснения, всё же не смогла не задать этот вопрос.
— Нет. Лорд Палех вам не нравится, хотя вы почему-то сожалеете об этом.
— Сожалею? — она возмущённо посмотрела на него, а потом нахмурив лоб, задумалась: — Не уверена… хотя… понимаете, я вижу в нём того человека, каким он мог бы быть. Я могла бы быть его опорой и он был бы другим, но не хочу и чувствую себя из-за этого виноватой.
— Не понимаю вашего чувства вины, но это сейчас неважно. Почему вы с вещами?
— Мы бежали, и если вы подскажете дом, в котором можно остановиться на день-два, то буду признательна.
— Я живу в отдельном крыле дома градоначальника Рыжа из лисьей семьи Рудовичей, буду рад, если вы разделите там моё одиночество.
— А сам градоначальник? Видите ли, это не совсем неудобно, то есть это даже чрезмерно навязчиво. Я оказала сопротивление двум королевским служащим, одного ввела в глубокое состояние… медитации, другого огрела по башке и связала. Не сомневаюсь, что меня будут искать.
Эмма видела, как изменился в лице Ратмир и никому не призналась бы, но она была довольна его переживаниями. Есть хоть кто-то, кому не безразличны судьбы её и Жара.
— Вы уверены, что они королевские служащие? — быстро уточнил судья.
— Они упоминали леди Ольху, а она так или иначе…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Понятно, — сила плеснула в стороны и зеваки поспешили отойти подальше. — Я беру вас под свою защиту, — громко произнёс он и Эмма поняла, что это какая-то ритуальная фраза.
— Но…
— Я настаиваю. В вашем сегодняшнем положении виноват я!
— Ратмир, я… ох, не знаю, но я рада вас видеть, и сегодня, пожалуй, можно переночевать у высокопоставленного лиса, но, уверяю вас, не случилось ничего такого, с чем бы я не справилась. Злые слова Палеха о том, что я нуждаюсь в покровителе, несостоятельны…