Читать интересную книгу Двойная ложь - Ридли Пиерсон

Он снова глянул на часы.

— Если хочешь меня выдать, решай скорее. У меня все расписано по минутам.

— Я не пойду в последний вагон, — повторила Джиллиан. — То, что ты хочешь сделать, ты сделаешь и со мной. Это не решение — я не знаю, что ты задумал, но это не выход.

— Это не твоя война.

— Это совсем не война. Семью ты не вернешь. И лучше тебе не станет.

Внутри у него клокотал вулкан эмоций, но голос прозвучал спокойно:

— Ты меряешь все своими мерками. — Альварес помедлил и добавил: — Решай.

Джиллиан обожгла его взглядом, молча повернулась и вышла.

Глава 36

Уильям Гоин в сшитом на заказ специально по этому случаю синем костюме и красно-бело-синем галстуке стоял за небольшой трибуной, ощетинившейся микрофонами, под взглядами уже слегка захмелевшей аудитории. Одной из семи камер, которые должны были записывать и освещать происходящее, была камера «Даталайн». В спинку каждого сиденья был вмонтирован небольшой жидкокристаллический экран, на котором лицо Гоина выглядело слегка розоватым.

Гоин во второй раз за день сердечно приветствовал пришедших гостей и пообещал, что сразу после презентации гости получат новую порцию угощений и шампанского. Ответом стали аплодисменты, красноречиво характеризующие настрой гостей.

— Прежде, чем я отвечу на ваши вопросы, — начал он, стоя между двумя привлекательными женщинами из отдела по связям с общественностью, — мы хотели бы показать вам небольшой видеоролик, рассказывающий об инновационной технологии «F-A-S-T Трэк» и тех качествах, которые делают его поездом будущего. Кроме того, мы подготовили кассеты с информационными материалами, чтобы вы могли забрать их с собой. Их вы сможете получить в баре вагона-ресторана, вместе с майками и брошюрами, которые, надеюсь, вы найдете интересными. Ролик длится всего лишь около пяти минут. И сейчас мы его посмотрим.

Слева от Билла Гоина, лицом к камерам и слепящим софитам, стоял Кит О’Мейли. Он был в темных очках, выглядевших совершенно неуместно. К его правому уху тянулся витой проводок, на лице застыло подобие улыбки.

Одна из помощниц Гоина произнесла несколько слов в сотовый телефон, и внимание присутствующих переключилось на видеомониторы. Экран оставался черным. Нетерпение нарастало. Судя по мелькающим на экране искрам, воспроизведение началось, но изображение не появлялось. Не было и звука.

Не терпящий недоработок ни в чем, Гоин возлагал на презентацию особые надежды. Эту короткую пресс-конференцию он репетировал несколько раз, оборудование неоднократно проверялось и перепроверялось. В его планах не было места для разного рода накладок. Одного поворота головы оказалось достаточно, чтобы техники, расталкивая друг друга, бросились на поиски источника неполадок.

Не успели они пройти и десяти шагов, как на маленьких мониторах и на большом экране, установленном справа от Гоина, появился затемненный силуэт мужчины. Когда мужчина заговорил, его голос оказался неузнаваемым — измененный с помощью компьютера, он походил на голос робота.

— Я приветствую пассажиров испытательного пробега «F-A-S-Т Трэк». Если службе безопасности удастся остановить запись, именно вы, пассажиры поезда, пострадаете. Поэтому потребуйте, чтобы данная запись была воспроизведена до конца. С этого момента дальнейшая ваша безопасность зависит от меня. У меня же есть список требований, который я хочу предъявить мистеру Гоину.

Одна из женщин из отдела по связям с общественностью дрожащей рукой поднесла к уху телефон. О’Мейли с лицом, неожиданно приобретшим пепельный оттенок, выступил на шаг из-за Гоина, чтобы взглянуть на монитор. Гоин с трибуны смотрел на О’Мейли сверху вниз со всей яростью, на которую только был способен.

Голос продолжал:

— Если мои требования не будут удовлетворены, ровно через семь минут поезд сойдет с рельсов.

Вспыхнула паника. Следующие несколько секунд записи не видел никто, кроме тех, кто стоял рядом с монитором, — Гоин и О’Мейли среди них.

— Если скорость поезда снизится до десяти миль в час, он автоматически перевернется. Мистер Гоин, надеюсь, вы меня внимательно слушаете.

Толпа пассажиров издавала возмущенный рев — кто-то из гостей пьяным голосом прокричал:

— Это не смешно!

Добрая треть репортеров успели достать телефоны и поспешно нажимали кнопки, соединяясь с редакциями.

— Прежде всего, — продолжал голос с монитора, — Уильям Гоин и Кит О’Мейли должны сознаться в совершенных преступлениях и взять на себя ответственность за гибель трех человек в Генуе, штат Иллинойс, которая стала логическим последствием их решений…

Гоин выглядел так, словно перед ним вырос призрак.

* * *

Когда начала транслироваться видеозапись, Тайлер, пробиравшийся по шестому вагону, увидел профиль Альвареса, но звука не было. Как в самолетах, на каждом сиденье имелась пара наушников, без которых ничего нельзя было услышать.

Не прибегая к помощи передатчика, он давал указание людям Куперсмита проверить кабели передачи данных и системы навигации. Теперь же Тайлер крикнул, чтобы кто-нибудь включил звук. Один из техников выполнил приказ. По вагону разнесся стерильный синтезированный голос, произнося обвинения и предупреждая о том, что поезд неминуемо сойдет с рельсов. Сотни манекенов, неподвижно наблюдающих за экранами, придавали происходящему ощущение ирреальности.

— Исполнительный директор корпорации Уильям Гоин, — продолжал электронный голос, — и начальник службы безопасности «Нозерн Юнион» Кит О’Мейли совершили преступление против всех клиентов и акционеров «Нозерн Юнион Рейлроудс». Они перенаправляли бюджетные средства, выделенные для технического обслуживания, а позже подделывали документы, чтобы доказать, что техническое обслуживание проводилось. Средства же на самом деле оказывались в бюджете «F-A-S-T Трэк», и результатом стало отсутствие безопасности и надежности на всех железнодорожных линиях и переездах по всей стране.

Тайлер припомнил картину сошедшего с рельсов неподалеку от Терре-Хот поезда. Насколько ему было известно, Альварес при всех крушениях никого не убил, но, возможно, через несколько минут статистика изменится.

Он подозвал двоих техников и разъяснил им, что каждый из них должен сделать. В этот момент один из них — судя по прикрепленной к карману табличке, его звали Рауль — сообщил, что служба безопасности опережает их на шаг.

— Тут один только что осмотрел сцепную муфту.

— Один кто? — завопил Тайлер.

— Кто-кто, охранник, кто же еще! — ответил Рауль, подтверждая очевидное.

— До начала ролика или после? — спросил Тайлер. О’Мейли мог поставить свою гвардию под ружье за считанные секунды после начала показа видеозаписи.

— До, — ответил Рауль. И добавил так, словно имел дело с недоумком: — Видео, его же только что включили.

— Показывай! — заорал Тайлер.

Неужели он ошибся с манекенами? Неужели Альварес все-таки переоделся в форму охранника? Куда тогда смотрели бойцы Кита О’Мейли?

Если, как утверждает «голос», все готово для диверсии, и, учитывая, что поезд набрал скорость, похоже, делать больше нечего. По крайней мере, мыслей в голове Тайлера не было. Значит, Гоин должен капитулировать перед требованиями, каковы бы они ни были. Однако, насколько Тайлер знает Гоина, рассчитывать на капитуляцию не стоит.

Могут ли они с Куперсмитом предотвратить неизбежное?

Силуэт на экране объявил:

— Мистер Гоин, я предлагал вам множество возможностей рассказать правду о том, что случилось в Генуе. Ни одной из них вы не воспользовались и в результате поставили под угрозу жизнь всех находящихся в поезде людей. И все же я решил дать вам еще один шанс и, как ни омерзительно это было, обратился к вашей дочери. Вы снова отказались. Вы не заслуживаете того, чтобы называться отцом. Я гордился отцовским званием. Сейчас вы и все присутствующие увидите, что и как отец вы не состоялись. В ваших силах было не допустить всего этого. Думаю, чуть позже журналисты захотят задать вам несколько вопросов.

* * *

Рауль указал на закрепленный на перегородке маленький экран, где не совсем одетая женщина преображалась перед зеркалом. Повернувшись, Гретхен Гоин посмотрела в сторону камеры и произнесла:

— Правда, иногда меня просят что-нибудь добавить. Некоторые мужчины предпочитают определенную внешность, понимаешь?

Мужчина, стоя спиной к камере, медленно раздевал ее; снял сначала бюстгальтер, затем опустился на колени и стащил трусики. Камера бесстрастно фиксировала все, не пропуская ни единой подробности.

Последовало обсуждение оплаты.

— С вашей кредитки сняли нужную сумму, когда я убедилась, что вы в номере, — сообщила голая Гретхен Гоин. В записи были сделаны грубые купюры. — Пожалуйста, не надо сейчас о работе. — Снова вырезанный кусок, и сцена повторилась: — Пожалуйста, не надо сейчас о работе. — Снова и снова обнаженная женщина повторяла перед камерой одни и те же слова, обращаясь к стоящему перед ней на коленях мужчине.