друзей для их же спасения»
(Антоний и Максим. Рассуждение о наставлениях. С. 250).[85]
«Диоген спросил Платона, является ли он автором «Законов». Тот ответил утвердительно. «А‘Государство’ ты написал?» — «Конечно!» — «Значит, твое государство не имело законов?» — «Имело». — «Тогда зачем же тебе понадобилось снова писать ‘Законы’?» (Антоний и Максим. Рассуждение о наставлениях. С. 250).
«Верно ли высказался Диоген о Платоне: «Что нам пользы от человека, который, уже давно занимаясь философией, никому не доставил беспокойства?» (Антоний и Максим. Рассуждение о наставлениях. С. 251).
«В ответ на брань лысого человека Диоген заметил: «Над тобой я смеяться не стану, а вот волосы твои хвалю за то, что они сбежали с такой дурной башки» (Антоний и Максим. Рассуждение о брани и клевете. С. 260).
«Когда какой-то предатель бранил Диогена, он ему ответил: «Я рад, что стал твоим врагом: ты причиняешь зло не только врагам, но и друзьям» (Антоний и Максим. Рассуждение о брани и клевете. С. 260).
«На чью-то брань Диоген заметил: «Ведь никто мне не поверит, когда я похвалю тебя, да и тебе, когда ты поносишь меня» (Антоний и Максим. О ругателях. С. 262).
«Он говорил: «И то и другое ошибка — давать тем, кто не достоин, и не давать тем, кто достоин» (Антоний и Максим. О благотворительности. С. 277).
«Когда на каком-то пиру Диогену налили много вина, он вылил его. Тогда его стали бранить, на что он ответил: «Если я его выпью, то погибнет не только оно, но вместе с ним погибну и я» (Антоний и Максим. Рассуждение о пьянстве. С. 302).
«Диоген говорил, что Медея была мудрой женщиной, а не волшебницей. Ведь она брала людей изнеженных, с телами, расслабленными в наслаждениях, и так заставляла их упражняться и исходить пбтом в парильнях, что возвращала им юношескую силу и свежесть. Поэтому о ней пошла слава, что она варила человеческое мясо и создавала юношей» (Иоанн Стобей. Антология. XXIX. 92).
«Человеку, который утверждал, что он философ, но пускался в препирательства, Диоген сказал: «Несчастный! Оскверняя своими словами самое лучшее, что есть в жизни философа, ты утверждаешь, что занимаешься философией?!» (Иоанн Стобей. Антология. XXXIII. 14).
«Когда на вопрос Диогена один из окружающих его юношей не ответил, философ сказал: «Не думаешь ли ты, что одно и то же — знать, что нужно говорить и когда и о чем нужно умолчать и перед кем?» (Иоанн Стобей. Антология. XXXIV. 16).
«О людях красивых, но невежественных он говорил, что они похожи на алебастровые сосуды с уксусом» (Антоний и Максим. Рассуждение о красоте. С. 566).
«Увидев судачивших женщин, Диоген сказал: «Одна гадюка у другой берет яд взаймы» (Антоний и Максим. Рассуждение о злых женщинах. С. 609).
«Диоген на вопрос, как должны относиться друг к другу отцы и дети, ответил: «Они не должны дожидаться, когда один попросит другого, а заранее выполнять просьбу каждого. Если же отец, который уже раньше был благодетелем сына, в ответ не получил того же, он справедливо впадает в гнев. Поведение же сына нагло, и он не достоин о чем-нибудь просить отца» (Иоанн Стобей. Антология. XXXIII. 23).
«На вопрос, какой самый тяжкий груз несет на себе земля, Диоген ответил: «Невежду» (Антоний и Максим. О воспитании и философии. С. 706).
«Когда какой-то астролог на площади показывал нарисованные на доске звезды и объяснял: «Вот эти движутся в пространстве», — Диоген прислушался и сказал: «Не ври, приятель. Не звезды движутся, а вот они», — и показал на сидящих вокруг» (Иоанн Стобей. Антология. XXX. 6).
«Спрошенный, какие люди самые благородные, Диоген ответил: «Презирающие богатство, славу, удовольствия, жизнь, но почитающие все противоположное — бедность, безвестность, труд, смерть» (Иоанн Стобей. Антология. XXXVI. 19).
«Диоген, увидев, как рабы Анаксимена[86] носили многочисленные пожитки, спросил, кому они принадлежат. Когда ему ответили, что Анаксимену, он возмутился: «И не стыдно ему, владея таким имуществом, не владеть самим собой?» (Антоний и Максим. Рассуждение о богатстве и бедности. С. 758).
«Диоген говорил, что ни в богатом государстве, ни в богатом доме не может жить добродетель» (Иоанн Стобей. Антология. ХСIII. 35).
«Диоген говорил, что бедность сама пролагает путь к философии. То, в чем философия пытается убедить на словах, бедность вынуждает осуществлять на деле» (Иоанн Стобей. Антология. XCV. 11).
«Когда какой-то дурной человек стал упрекать Диогена за его бедность, он сказал: «Я еще никогда никого не видал испорченного бедностью, а порочностью — многих» (Иоанн Стобей. Антология. XCV. 12).
«Когда один человек стал упрекать Диогена в бедности, он сказал: «Несчастный, я никогда еще не видел, чтобы из-за бедности кто-нибудь стал тираном, а все становятся тиранами только из-за богатства» (Иоанн Стобей. Антология. XCVII. 26).
«Когда Диогена снова постигла какая-то беда, он воскликнул: «Спасибо тебе, судьба, что ты так мужественно защищаешь меня». В подобных случаях Диоген еще довольно громко напевал» (Иоанн Стобей. Антология. CVIII. 71).
«Увидев прихорашивающуюся старуху, Диоген сказал: «Если для живых, то напрасно, если же для мертвых, то не мешкай» (Антоний. О стариках бесчестных и неблагоразумных. С. 875).
«Когда какой-то человек пожаловался, что умрет на чужбине, киник Диоген сказал: «Не печалься, глупец. Дорога в Аид отовсюду одна и та же» (Антоний и Максим. Рассуждение о смерти. С. 878).
«Когда кто-то сказал, что тяжела жизнь, Диоген возразил: «Не просто жизнь, а дурная жизнь» (Иоанн Стобей. Антология. CXXI. 26).
«Диоген говорил, что если его труп растерзают псы, то погребение состоится на гирканский[87] манер, если же сожрут коршуны, то на индийский. Если никто не прикоснется к телу, то самое прекрасное погребение совершит время при помощи замечательных вещей — солнца и дождей» (Иоанн Стобей. Антология. CXXIII. 11).
«Диоген говорил, что ему представилось, будто судьба повстречалась с ним и сказала: «Эту бешеную собаку я сломить не в состоянии» (Иоанн Стобей. Эклоги. II. 7. 21).
«Увидев человека с бритым лицом, Диоген обратился к нему: «Не собираешься ли ты привлекать к ответу природу за то, что она сотворила тебя мужчиной, а не женщиной?» Когда же он увидел подобного субъекта верхом на лошади, надушенного и в соответствующем платье, то сказал: «Раньше я все спрашивал себя, что это такое «б… на лошади», гиппопор, а теперь, наконец, увидел» (Афиней. Пир мудрецов. XIII. 656с).
«Диоген в своем «Государстве» предлагает заменить монеты игральными бабками» (Афиней. Пир мудрецов. IV. 159с).
«Философ Диоген на вопрос, как стать знаменитым, ответил: «Совсем не думать о славе» (Феон Софист.