Сергей привлек Наталью к себе и поцеловал ее руку: нежное запястье, обрамленное темным мехом; потом — лоб и губы; девушка, закрыв глаза, с искренней страстью ответила на его поцелуй.
Но затем неожиданно вырвалась из объятий и принялась собирать цветы.
— Что вы делаете? — спросил Сергей.
— Не спрашивайте, а помогите мне.
Он охотно выполнил ее просьбу, и вскоре они наполнили подол ее платья, слегка приподнятый ею, самыми пестрыми цветами; правда, Сергей иногда останавливался, чтобы полюбоваться гибкой фигурой возлюбленной и грацией ее движений.
— Ну вот, пока достаточно, — сказала она и уселась, чтобы плести из цветов кольца, а из них — цепь.
— Что это вы задумали, милая Наталья?
— Вы же видите, я делаю цепь.
— С какой целью?
— Чтобы приковать ею вас.
— Ребенок!
— Да, большой ребенок, — сказала Наталья, — играющий живой куклой.
Сергей рассмеялся.
— Глядите, так будет всегда, — продолжала она. — Я намерена привязывать вас только цветочными цепями.
Она накинула первую ему на шею.
— Как вам идет! А теперь давайте-ка руки.
Сергей опустился перед ней на колено и протянул ей обе руки. Наталья ловко связала их второй цветочной цепью:
— Теперь вы мой пленник.
— Позвольте мне оставаться в плену всегда.
— Даже не надейтесь, что я вас когда-нибудь отпущу! — с очаровательной шаловливостью воскликнула Наталья. — Если эти цепи завянут или порвутся, у меня всегда найдется пара других, которые скуют вас навеки.
— Каких?
— А вот таких. — Она быстро обхватила его за шею и поцеловала. Потом сама разорвала цветочные узы и бросила их в траву. — Теперь вы свободны. Бегите, еще есть время. Вы не желаете? Ну, погодите, вы за это поплатитесь! Я накину на вас новые цепи. — Она опять обвила его шею теплыми, живыми змеями. — Кто еще позволит так быстро поймать себя, да к тому же — такой глупой девчонке, как я?
Снова донеслась песня о влюбленных. Наталья подняла голову и прислушалась.
Коль счастлив ты, учись молчанью…
— В этих словах заключена вся мудрость земного мира, — проговорил Сергей, — ибо счастье пугливо и застенчиво, как любовь.
— Потому я и должна быть всегда только с вами, — сказала Наталья, — вдали от большого света. Зачем нам люди? Разве нам не хватает друг друга? Мне не нужно иных удовольствий, кроме тех, какими я могу наслаждаться лишь с вами. Предоставим же другим справлять праздники, а сами будем тихо жить в нашем укромном уголке. Хотите?
— Конечно, Наталья: мы построим для себя свой маленький мир, скрытый от посторонних глаз, — покойный рай.
— Именно потому я не хочу справлять шумную свадьбу, — продолжала она. — Прошу вас! И давайте обойдемся без свадебного путешествия. Не оскверним прекрасных дней начала нашего брака почтовыми каретами, железнодорожными купе и гостиницами.
— Вы совершенно правы, Наталья.
— Мы обвенчаемся в нашей старой деревенской церкви, — продолжала она, — без свидетелей, без блеска, в тишине, а потом вы введете меня в свой дом. Там я буду сидеть в кресле, в котором когда-то сиживала ваша матушка. Сверчок будет радовать меня своей песней, старая мебель и картины расскажут мне о седых временах, а вы, преклонив колено, будете говорить о том, что любите меня. И поэтому обещайте мне ничего не менять в старом доме. Все должно оставаться так, как в ту пору, когда жили ваши матушка и отец, а у вас были белокурые локоны.
— Вы будете счастливой, Наталья.
— Такой же счастливой, какими были ваши родители, — ответила она. — Но мы никому не станем об этом рассказывать, ибо тот, кто нашел свое счастье, должен беречь его как зеницу ока, потому что существуют злые слова и недобрые взгляды, которые могут все разрушить.
— Но не станет ли для вас одиночество слишком однообразным и монотонным, дорогая Наталья, вы ведь еще не знаете жизни, не захочется ли вам иногда выезжать в большой свет?
— Моя жизнь это любовь, — спокойно проговорила она, — и как мне может быть одиноко с вами? Потом, я такая невежественная. Я ничего не знаю, кроме того, что люблю вас. Этот чудесный мир с его звездами, растениями, камнями и животными лежит передо мной, как книга на неведомом языке, которого я не понимаю. Я лишь изредка слышала рассказы о чужих странах и народах, о минувших эпохах, о великих полководцах и героях, да и прекрасные творения поэтов и художников остались неизвестными мне. Теперь вы станете моим учителем, мы будем вместе читать, размышлять и фантазировать, и вы познакомите меня с каждым растением, с каждым камнем, не правда ли?
— Я сделаю все, Наталья, все, что вы пожелаете…
— Вот видите, значит, нам никогда не будет одиноко и скучно.
Она встала, прошла до калитки в заборе и отворила ее.
Сергей последовал за ней.
— Куда вы собрались?
— Туда, на простор, сердце у меня переполнено.
Она быстро зашагала меж хлебных полей к ближайшему холму. Всходы перекатывались волнами под весенним ветром. На одном из ближних наделов крестьянин пахал землю: в плуг была запряжена пара низкорослых худых лошаденок. У колодца несколько девушек набирали воду, их алые косынки светились издалека, а радостный смех звонко разносился над лугом, на котором паслись лошади. Дальше был лес, а на горизонте виднелась в дымке синяя гряда гор.
Теперь они поднялись на небольшую возвышенность. Наталья стояла там тихая и красивая, устремив блуждающий взор вдаль. В саду пели птицы, с полей доносилось перепелиное щелканье, а вскоре во всех окрестных деревнях начали чисто и мирно звонить колокола.
Крестьянин оставил плуг и в благочестивой задумчивости снял шапку.
Наступил полдень. Вся земля далеко вокруг была залита солнечным сиянием.
Внезапно Наталья обняла любимого и, обливаясь горячими слезами, поцеловала его, потом раскинула руки и воскликнула:
— Боже, как все-таки прекрасен мир!
Примечания
1
Франческо Далль'Онгаро (1818–1873) — итальянский писатель, некоторое время из-за политических убеждений прожил в изгнании (Швейцария, Бельгия); профессор итальянской литературы во Флоренции и в Неаполе, автор пьес, комедий, рассказов и стихотворений, часть из которых написана на венецианском диалекте. (Здесь и далее, если не указано иное, примеч. переводчика.)
2
Малоросский танец.
3
Слова, данные курсивом, написаны в оригинале по-русски.
4
Сам автор в новелле «Коломейский Дон Жуан» дает следующий комментарий к этому термину: «Каждый большой дом имеет своих еврейских агентов, свой факторум — своих семейных евреев, называемых факторами».
5
Певчая птица (Lanius cristatus L.) семейства сорокопутов, называемая также девятисмертом.
6
Венгерка (фр.) — род гусарской куртки, обильно украшенной поперечными шнурами и позументом.
7
Галантной Саксонии (фр.). Имеется в виду один из живописных мотивов саксонского (мейсенского) фарфора.
8
Имеется в виду император Священной Римской империи (до 1806) Франц II Йозеф-Карл, он же император Австрии (с 1804) Франц I (1768–1835).
9
Из многочисленного рода польских магнатов Понятовских здесь, скорее всего, имеется в виду князь Юзеф Понятовский (1763–1813), польский военный министр, союзник Франции.
10
«Мир в картинках» (лат.).
11
Роман немецкого писателя Христиана Августа Вульпиуса (1797).
12
Клод Лоррен (1600–1682) — французский художник-пейзажист.
13
Порода охотничьих собак, натасканных на уток.
14
Уильям Хогарт (1697–1764) — английский художник, известный жанровыми и сатирическими сюжетами своих произведений; считается основоположником английской карикатуры.
15
Касательно этого средства передвижения известный финский археолог и этнограф Ялмар Аппельгрен-Кивало, в 1887 г. странствовавший по бескрайним просторам Юго-Восточной Сибири, вносит в свои дневники следующую примечательную запись: «В Томске делались последние приготовления к путешествию, к которым относилось и приобретение нами так называемого тарантаса, исключительно целесообразного в поездках по бездорожным, но плоским степям Сибири, поскольку такая повозка не только вмещает в себя множество дорожной поклажи, но при случае может использоваться в качестве гостиной и спальни». (Примеч. автора.)