Джейми, поняв, что я не просто ткнула пальцем в небо.
– Сегодня, когда ты ушел и оставил меня с Фицем и Кометой в гавани, я видела, как он ссорился с Люсиндой. Они оба стояли у него в офисе, и, похоже, атмосфера там была накаленной. Джеральд орал, а Люсинда плакала… опять.
– Они из-за чего хочешь могли ссориться, – возражает Джейми. – Это ни о чем не говорит.
– Но из-за чего им ссориться?
– Откуда я знаю? Вальтер, а эти двое вообще знакомы?
– Знакомы. Люсинда у него дом снимает. У него их в Сент-Феликсе несколько. Один он сдал ей.
– Вот видите! Они друг друга знают! – кричу я как сумасшедшая.
– Тише. – Джейми берет меня за руку. – Не надо пока никого информировать о наших загадках и догадках.
– Но они друг друга знают, – повторяю я, понизив голос. – Это уже что-то. Что, если Джеральд грозит выкинуть ее на улицу? Вот вам и способ ее контролировать. Вальтер, а она там одна живет?
– Да, по-моему, одна.
– Интересно, откуда у нее такие деньги? Цены-то здесь на жилье запредельные, что на покупку, что на аренду. Где же она работает? В «Дозорных» ее позиция, кажется, волонтерская.
На лице у Вальтера ясно написано, что все наши факты он старается свести воедино:
– Да, в «Дозорных» все волонтеры. А знаете, я только сейчас понял, что я ведь не знаю, где она работает. Никогда об этом раньше не задумывался. Может, и нет у нее никакой работы.
Глаза у меня округляются:
– Без работы? Платить за аренду дома в Сент-Феликсе? Это невозможно.
– Может, она получила наследство. Или что-нибудь в этом роде, – гадает Джейми и, увидев мою скептическую мину, оправдывается: – А что? Так тоже бывает.
Но моя мысль уже лихорадочно несется дальше:
– А Джеральд? Каким образом он себе здесь домов накупил? Дома дорогие. На зарплату начальника гавани и один-то с трудом осилишь. Вы, Вальтер, сказали, что много лет его знаете. Что у него за история?
– Я с ним познакомился, когда он приехал в Трегарлан работать там смотрителем, на ту же должность, на которой сейчас мой Фишер. Какое-то время оставался в замке. Потом пошел волонтером в «Дозорные моря». Там я его узнал получше. Близости между нами не было, но и конфликтов тоже не возникало. А потом он ухитрился как-то устроиться начальником гавани. Мне всегда казалось, что он на это местечко метил. Говорил, что с его прежним опытом работы в порту с гаванью Сент-Феликса он справится одной левой. Потом Альфред стал капитаном «Дозорных», и Джеральд оттуда ушел. Но Альфред, как я говорил, после этого прожил недолго. – Вальтер перекрестился. – Да будет ему земля пухом.
– Так Джеральд работал в Трегарлане? – переспрашиваю я. Кусочки пазла начинают постепенно вставать для меня на свои места.
Вальтер кивает.
– Значит, он его знает не хуже, чем Фишер?
– Может и лучше. Джеральд там еще и экскурсоводом подрабатывал.
– Тогда он мог знать и про подземный ход от берега к замку?
– Мог. Но в Сент-Феликсе про подземный ход известно каждому, кто о замке знает хоть что-то.
– Хорошо, а про тот туннель, который идет из пещеры в угольный бункер?
Вальтер наконец понимает, к чему я веду; выражение его лица резко меняется: вместо растерянности – предельная сосредоточенность.
– А какой чин был у Джеральда в «Дозорных»? Вы сказали, что, когда он ушел в начальники гавани, капитаном стал Альфред. Получается, Джеральд тоже был капитаном?
Вальтер кивает.
– И золотой значок у него был?
– Был, как не быть. Он его и потом носил, на форму начальника гавани приколол. Не знаю, для важности или потому что гордился «Дозорными». Знаю только, что так делать не положено.
– А теперь догадайтесь с трех раз, есть еще у Джеральда этот значок или его больше нет? – спрашиваю я, и мы дружно поворачиваем головы в сторону офиса начальника гавани. – Лично я готова поспорить на что угодно, что он его потерял; и к тому же уверена, что все мы даже знаем где.
– И что теперь? – спрашивает Талия, когда, вернувшись на метеостанцию, мы ей обо всем рассказали. Фишер приехал на остров вместе с нами, и мы вчетвером обсуждаем ситуацию и строим планы действий.
– Кажется, мы в тупике, – сокрушается Джейми. – В том, что Джеральд в этом замешан, у нас нет никаких доказательств. Одни догадки.
Я выдвигаю свой следующий довод:
– Меня всегда удивляло, что Джеральд ничего не видел. Если, как мы подозреваем, в Сент-Феликсе орудуют контрабандисты, в какой-то момент начальник гавани обязательно бы заметил что-то подозрительное.
Стараясь соблюдать объективность, Джейми возражает:
– Но, если контрабанду всегда доставляют в пещеру ночью, вполне возможно, что он ничего не видит. Пещера-то от гавани в стороне.
– Я продолжаю следить за прогнозами «Дозорных», смотрю, будут ли у них еще ошибки, – вставляет Фишер. – Правда, если мы обнаружим несоответствия задним числом, искать доказательства будет уже поздно.
– И все-таки надо продолжать следить за их прогнозами, на основе наших наблюдений постоянно делать собственные и все время сравнивать; как увидим расхождения – значит, должно что-то произойти.
– Ну, увидим мы расхождения, и дальше что? Это же не голливудский фильм, чтобы с прожекторами на них налететь и вывести из пещеры на чистую воду. – Джейми продолжает разыгрывать сомневающегося, и Талия тут же ему возражает:
– Мы этого сделать, конечно, не сможем. Но если о наших подозрениях поговорить с полицией, они нашей информацией наверняка заинтересуются.
– Посмеются над нами – и только, – парирует Джейми. – Скажут: «Ваши доводы вилами по воде писаны».
– Я могу поговорить с Вуди, – предлагает Фишер. – Это наш местный участковый. Хороший мужик, но у нас здесь тишина и покой, и делать ему особенно нечего. Он вполне может загореться перспективой громкого дела.
Я соглашаюсь:
– Стоит попробовать. Но пока давайте подождем и постараемся сами зафиксировать любые странности.
Контрабандисты, однако, были отнюдь не единственной проблемой, которая меня сейчас занимала: странная погода по-прежнему вызывала мое беспокойство.
– Ты же ничего не можешь с этим поделать, – говорит Джейми как-то вечером спустя несколько дней после нашего разговора с Вальтером. – Из того, что погода не укладывается в твои красивые графики, вовсе не следует, что что-то идет наперекосяк.
– Метеорология – это наука, а в науке нет аномалий. Она построена на тщательно выверенных уравнениях и расчетах. За это я ее и люблю: она дает ясные и четкие ответы, в ней все или черное, или белое, а серого – чтоб ни вашим, ни нашим – нет.
Джейми усмехается:
– Но в жизни-то, Скай, черного и