Василевский крепко пожал руку Крылову.
— В этом святом деле, Николай Иванович, я всегда с тобой!
Наступление 1-го Прибалтийского, 3-го и 2-го Белорусских фронтов было назначено на 23 июня, 1-й Белорусский фронт под командованием К. К. Рокоссовского переходил в наступление сутками позже.
На 22 июня, на 16 часов была назначена разведка боем передовыми батальонами, чтобы выявить огневые средства противника, уточнить расположение его огневых систем на переднем крае и расположение батарей в глубине обороны.
Крылов начал подготовительную операцию в ночь с 20 на 21 июня.
О том, что наступление будет внезапным, теперь уже думать не приходилось. Но и те несколько суток, что остались до него, уже ничего не могли изменить в обстановке, сложившейся в Белоруссии, немецкое командование никак не смогло бы перекинуть войска с других участков фронта. 20 июня открылись партизанские действия в «рельсовой войне». Это был третий массированный удар партизанских соединений Белоруссии. Первый был нанесен перед наступлением советских войск после Курской битвы 3–15 августа 1943 года, второй с 19 по 25 октября 1943 года, и это был третий. В ночь с 20 на 21 июня было взорвано 40775 метров рельсов. После войны полковник немецкой армии Герман Теске записал: «На участке группы армий «Центр» в конце июня 1944 года мощный отвлекающий налет на все важные дороги на несколько дней лишил немецкие войска всякого управления. За одну ночь партизаны установили около 10,5 тысячи мин и зарядов, из которых удалось обнаружить и обезвредить только 3,5 тысячи. Сообщение по многим шоссейным дорогам из-за налетов партизан могло осуществляться только днем и только в сопровождении вооруженного конвоя.
Были нанесены удары партизанами и в полосе действий 5-й армии, особенно сильный в районе Сенно. 85-я немецкая пехотная дивизия, состоявшая в оперативном резерве, была брошена против партизан. Это уже ослабляло немецкую оборону, лишало немецкое командование возможности свободно маневрировать резервами.
Операция роты Старостенко приобретала особое значение и как разведка боем, и как захват плацдарма, и как отвлекающий маневр, создающий впечатление именно отвлекающего удара.
20 июня как по заказу выдался сумрачный дождливый день. Дождь принимался несколько раз днем и разошелся к вечеру, над Суходровкой поднялся туман и пополз по долине, захватывая высотки.
Крылов перебрался на КП 72-го стрелкового корпуса к Казарцеву в полутора километрах от того места, где была намечена переправа роты Старостенко.
Медленно сгущались сумерки. Оставалось всего лишь два дня до самой короткой ночи в году. И если бы не туман, то не стемнело бы и к 22 часам.
В 22 часа с минутами раздался тихий зуммер полевого телефона. Казарцев принял короткое, в одно слово, донесение комдива 277-й Гладышева:
— Двинулись!
Пояснений не нужно. Речь шла о роте Старостенко, о том, что ее бойцы ползком пробираются к речке Суходровке.
Потянулись томительные минуты ожидания. Останется ли этот демарш незамеченным или вот-вот противоположный берег ощетинится пулеметным и минометным огнем?
Надо всей долиной в эту ночь царила тишина, в общем-то даже и необычная, хотя последние дни вообще было тихо, днем изредка раздавались одиночные выстрелы снайперов, или кто-либо с той стороны давал пулеметную очередь, редко ударяли минометы. Ночью тоже постреливали, но сегодня в тумане и немецкие часовые не стреляли.
Туман и мелкий дождь гасили все звуки. Дождь расходился, его шум усиливался. Где-то рядом с блиндажом его капли глухо стучали по листьям лопуха, пахло мокрой землей и болотом.
Прошло более часа. Опять зуммер телефона и донесение Гладышева, что рота в полном составе «переползла» через реку, вот-вот начнет окапываться, если останется не замеченной противником.
Где-то все же постреливали на немецкой стороне. Выстрелы доносились глухо, словно из-под земли. И Крылов и Казарцев очень хорошо знали природу этих одиночных выстрелов или коротких очередей из автоматов. То немецкие часовые или патрули подбадривали себя в ночном дежурстве. Теперь выстрелы редки, берегли патроны, а год или два тому назад палили не жалея патронов.
Сейчас, если бы не было дождя и небо не застилали бы облака, уже можно было заметить алеющую полоску на востоке. Ночь очень коротка, а надо успеть окопаться. Обязательно успеть, ибо атака могла ни к чему не привести. Крылов не выдержал и сам соединился с Комдивом.
— Что там? — спросил он.
— Тишина! Они слышат голоса...
Это было значительное уточнение. Стало быть, бойцы роты Старостенко подобрались очень близко к траншеям противника.
— Ваши что-нибудь с этого берега слышат? — спросил Крылов.
— Ничего не слышно! Батальон Луева наготове.
Еще дважды минутная стрелка на часах сделала два полных оборота. Над долиной реки загустел туман и медленно пополз вверх.
Начало боя услышали сразу на всех КП. Сначала разрывы гранат, затем автоматные и пулеметные очереди.
— Перешли в рукопашную! — тихо произнес Казарцев.
А происходило вот что.
Бесшумно перебравшись через Суходровку, рота Старостенко по-пластунски продвинулась к траншеям противника, пока не стали оттуда доноситься голоса немецких солдат. Туман и дождь помогли. Быстро и столь же бесшумно, как и достигли неприятельских высоток, окопались. При любых условиях за берег уже зацепились. Оставалось немногое — проделать проходы в проволочных заграждениях. Но это всегда опасно. На проволоке могли оказаться противопехотные мины. Шум был противопоказан. Но уже раньше, на предварительном разборе операции, было обусловлено, что проходы рвать надо будет гранатами. Ждали рассвета. Старостенко, да и не только он, в роте было немало ветеранов, догадался, что происходит смена подразделений. Самый удачный момент.
Старостенко первым кинул гранату. Шквал гранат обрушился на проволочные заграждения, а иные долетали и до траншеи. Рота поднялась в атаку. Короткая пробежка метров в тридцать, и вот она, траншея. Завязалась рукопашная.
Внезапность, хотя и в малом масштабе, была достигнута.
Артиллерия с обеих сторон молчала. Немецкое командование не могло определить, что происходит, артиллеристам некуда бить. Не по своим же опорным пунктам. Советская артиллерия была наготове, но огонь Старостенко не вызывал.
Однако в Бураках противник все же сумел организовать сопротивление после недолгого шока. Появились убитые и раненые. Ранен Старостенко, но из боя не вышел.
Связисты подтянули провод, на проводе командир батальона Луев.
Бураки давно пристреляны по всей площади. Старостенко вызвал огонь на окраины опорного пункта, где накапливались солдаты противника.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});