подозрения, чужие угрозы…
Мужа дома нет. На столе записка: «Никуда не выходи. Так надо». Входная дверь закрыта на все замки. Ключей нигде не видно – Левитин забрал и ее, и свои.
Отлично он придумал. Оставил сидеть взаперти там, где ее в первую очередь станут искать. Даже если это искренняя забота о ее безопасности, это неправильная забота. Пусть бы посоветовался с ней, пусть бы вместе решили, как быть дальше. Ну что вы, с какой стати! Он, мужчина, не может себе этого позволить. В трудную минуту мужчина должен все решать в одиночку или выслушать женщину и поступить наоборот.
Она тоже станет соображать в одиночку. Уже сообразила – надо уходить отсюда. Благоверный понятия не имеет, что она, зная собственную рассеянность, еще два года назад заказала себе дополнительный комплект ключей.
Выглянув из окна, Катя заметила внизу на улице знакомую служебную машину. Одеваясь, продолжала посматривать вниз. Наконец увидела, как охранник из московского филиала банка «Da Vinci» вылез из машины, что-то переставил в багажнике и снова сел.
Только что она злилась на мужа, оставившего ее без охраны. Теперь возмутилась, что ее оставили с присмотром. Это в первую очередь сделано для того, чтобы она не нарушила распоряжения. Стоя в прихожей, задумалась. Для начала нужно позвонить по телефону, оставленному незнакомцем. Но лучше не звонить со своего сотового, а воспользоваться чужим.
На лестничной площадке, отделанной серым мрамором с голубоватыми прожилками, стояло несколько кресел – этим она напоминала гостиничный интерьер. Катя решила вызвать лифт и оставить кабину на этаже. Сама присела в ожидании, прислушиваясь к звукам шагов. Если кто-то ниже или выше этажом соберется на выход, она снова нажмет на кнопку и поспешит зайти в кабину. Встреча произойдет абсолютно естественно и непринужденно.
Расчет оказался правильным. Заслышав в тишине шаги, Катя быстро юркнула в плавно раскрывшийся проем. На третьем этаже лифт остановился, приняв усатого мужчину, которого она видела впервые в жизни.
– Черт, мобильник сдох. Главное, вчера ставила на зарядку.
– Аккумулятор, – констатировал сосед или чей-то гость.
– Можно попросить ваш телефон?
– Нет проблем, – усатый извлек из кармана неотъемлемый атрибут каждого уважающего себя горожанина.
Кабина как раз спустилась на первый этаж. Катя получила возможность выйти наружу и отдалиться на несколько шагов от хозяина мобильника. Знакомый голос не заставил себя долго ждать.
– Меня предупредили о скорых неприятностях, – произнесла Катя настолько тихо, чтобы усатый ничего не расслышал.
– Где вы сейчас?
– Дома, звоню с чужого телефона. Адрес знаете? Только я не в квартире, а в подъезде внизу, – сообщила она скороговоркой, чтобы меньше тратить денежки с чужого счета. – На улице дежурит охранник, я не знаю, что делать.
– Чей охранник?
– Из банка, муж оставил.
– Кто вас предупреждал?
– Неизвестно. Сразу дал отбой. У меня мало времени, человек ждет, – Катя бросила взгляд на хозяина мобильника, переминающегося с ноги на ногу.
– У вас есть друзья в подъезде?
– Нет.
– Зайдите под каким-нибудь предлогом к консьержке. Постарайтесь сесть так, чтобы вас не было видно снаружи. Я скоро подскочу.
* * *
После некоторого затишья важные события следовали одно за другим. Андрей Абросимов ощутил настоятельную потребность переключиться. Не отвлечься в полной мере, не забыть обо всем – на это не стоило рассчитывать. Просто вместить в себя на пару часов нечто другое, не связанное с заботами и тревогами о брате.
В последнее время ему удалось это только однажды – когда встречался с Викой. К ней он и направился теперь.
Все было, как в прошлый раз: ее голова со спутанными, примятыми волосами покоилась на коленях Андрея, широко открытые глаза смотрели вверх, в потолок. За стенкой кряхтела и сопела больная, полусумасшедшая старуха. Абросимов-младший погружал пальцы в Викины волосы, как в густую траву с витыми упругими стеблями.
Потом вдруг он вспомнил, что завтра брат должен оказаться на свободе. На душе у Никиты много чего накопилось – душу давно пора излить. Брат не станет откладывать встречу с девушкой в долгий ящик. Нет нужды предупреждать ее о молчании, но все же…
– Не хочу сглазить, но скоро все может разрешиться благополучно.
– Правда? – она слабо улыбнулась в потолок. – Просто камень свалился бы с души.
– Он, наверное, многое захочет рассказать тебе.
– Как-нибудь выдержу, – вздохнула Вика, выгибая спину. – Кто-то ведь должен помочь ему снять стресс. Как теперь это модно называть? Реабилитация?
– Главное, не забывай: что бы с ним ни случилось, чутье ему не изменит. Если только дать ему малейшую зацепку, он уже не оставит тебя в покое, пока все не вытянет. Пусть между вами ничего не было – это не помеха для ревности.
– Думаешь, я держусь обеими руками за наши с ним отношения?
Осторожно приподняв голову с мелкозавитыми волосами, Андрей встал.
– Болтаешь чепуху. Никита не тот человек, с кем можно расстаться по-хорошему в любой момент. Он не прощает обид никому.
– Даже родному брату?
– Намекаешь, что я больше тебя заинтересован в твоем молчании?
– Ничего подобного. Понимаешь, есть вещи, которые нет нужды долго и нудно обсуждать.
– А я считаю, есть, – жестко ответил Андрей. – В серьезных вопросах все точки над i следует расставить заранее.
– Если у твоего брата в самом деле феноменальный нюх, лучше мне с ним не встречаться. Можешь ты себе позволить снять мне пристойную квартиру?
«Начинается, – констатировал про себя Андрей. – Этого следовало ожидать».
– А какую квартиру ты называешь пристойной?
Вика медленно покрутила головой вправо-влево, разминая шейные мышцы.
– Я ведь ничего не прошу. Просто анализирую ситуацию, причем с твоих слов.
– Я задал вопрос. Можно мне получить ответ?
– Небольшую, двухкомнатную. Не у черта на куличках.
– А эта самая… твоя родственница?
– Без понятия.