Кирова. Три с небольшим тысячи жителей. Ванька летал туда по нашему новому проекту… Сын скинул поло, бросил на соседний шезлонг полотенце и опустился рядом. Ну да – мы валялись у нашего бассейна в «Сияющем замке». А что – лето, солнышко, ветерок тёплый – самое то…
– А знаешь – очень неплохо, – как-то задумчиво произнёс он. – Если честно, я, когда туда ехал, думал – вот оно, дно мира. А приехал и понял – а нифига это не так! Нет, по поводу чего рожу кривить – есть, и в достатке. Улицы забыли, когда асфальт видели, а большая часть и вообще никогда его не видела. Дома – в основном избы, с туалетом на заднем дворе. Есть и покосившиеся. Церковь полуразрушенная тоже имеется. Хоть сейчас на лицевую страницу bbc.com в качестве иллюстрации глубокой дремучести и вековой отсталости России! Но-о-о… народ бодрый! Не унывает и улыбается. Дом детского творчества отремонтировали. Велосипедные пробеги устраивают. Народный хор есть… За наше предложение ухватились обеими руками. Сразу же создали инициативную группу. Мне уже столько предложений накидали – неделю разбираться буду… Так что ты со своим последним проектом классно придумал, террорист ты наш мировой!
Я усмехнулся. Да уж, последние пару лет у меня выдались те ещё…
Всё началось с того, что я решил выйти «в кэш». То есть продать свой пакет американских акций. До пика им на тот момент было пока очень далеко – ну так и «количественного смягчения» ещё даже на горизонте не было. Но вокруг меня в США и Великобритании начались очень непонятные телодвижения – посыпались запросы, появились какие-то актриски, которые заявляли, что имели со мной интимные отношения. Когда, блин?! Мы ж постоянно с Алёнкой! Ну почти… Нет, пока никто меня в харрасменте не обвинял, наоборот, дамочки, при рассказе о проведённом со мной времени лишь закатывали глаза, расписывая каким я был самцом, но я был уверен, что это «артподготовка». Читателей приучают к мысли, что я лезу под чужие юбки. И когда они к этой мысли привыкнут – тут же появятся совершенно другие «мадам», которые объявят, что я их изнасиловал, а то и предъявят ребенка от меня. И доказать, что это не так – будет невозможно. Потому что на наши анализы ДНК у них будут свои. И на обвинения в том, что их анализы сфальсифицированы – последуют встречные. А там – блокировка счетов (естественно исключительно в интересах ребёнка), затем долгие суды, смакование грязных подробностей… и даже если потом будет доказано, что всё это ложь – всё будет как в анекдоте. Ну помните – «ложечки-то нашлись, но осадочек остался». И под этот «осадочек» очень просто будет обвинить меня ещё в чём-нибудь. А потом ещё и ещё. Вследствие чего мои возможности действовать не только на рынке США, но и во всём глобализированном мире, будут если и не окончательно обнулены, то очень сильно ограничены. То есть на этом историю «инвестора Маркова» можно будет закончить. Так что я решил: «умерла – так умерла», и дал команду сбрасывать акции… Что привело к совершенно неожиданному результату.
Нет, сначала всё было неплохо. Акции продавались, причём, по очень неплохой цене. Я рассчитывал выручить где-то процентов семьдесят от текущей цены рынка, потому что продажи такого крупного пакета должны были привести к тому, что цена на акции пойдёт вниз. Для того чтобы этого не произошло крупные инвесторы, как правило, не пускают акции в свободную продажу, а договариваются напрямую, продавая большие пакеты акций, так сказать «из рук в руки», а не выбрасывая их на рынок. Но для меня подобный вариант был неприемлем. Потому что в этом случае пришлось бы раскрыться ещё на этапе переговоров, вследствие чего я мог потерять в цене куда больше. Те, к кому можно было обратиться предложением о продаже, то есть способные собрать для выкупа пакета суммы в десятки миллиардов долларов, имели отличный доступ к самой эксклюзивной информации. Так что выяснить, что меня начали «прессовать», причём явно очень непростые люди, для них вряд ли составит особого труда. Вследствие чего они точно «нагнут» меня по цене гораздо сильнее, чем это получится при продаже пакета вразнобой на рынке. Так что я решил не заморачиваться и сразу идти через рынок… И, поначалу, всё развивалось, как и положено. По законам рынка, так сказать… Но, к моему удивлению, падение цены продлилось не слишком долго. Потому что к тому моменту как дилеры выбросили на рынок где-то пятнадцать процентов моего «пакета» – цены вновь поползли вверх. И это означало, что кто-то начал играть на повышение, не желая допускать падения капитализации тех компаний, акции которых я начал продавать.
В принципе вполне нормальная политика: на капитализацию завязано очень многое – объём доступных кредитов, порядок их выплат, оценка эффективности работы менеджмента… Как бы там ни было – мне подросшая цена была только на руку. Так что я, поначалу, вовсе не собирался портить этим «ребятам» игру. Но, увы, от них подобного понимания не встретил. Наоборот, они стали предпринимать очень активные усилия, дабы выйти на того, кто, так сказать, «залез на их делянку». И все мои попытки осторожно, через посредников, договориться не усугублять ситуацию – ни к чему не привели. Несмотря на то, что я выдвинул предложение выкупить у меня весь пакет с небольшим дисконтом к рынку. Без подробностей и раскрытия личности. Исключительно деньги-товар-деньги… Но мои оппоненты, похоже, посчитали себя круче варенных яиц, заявив тем, кто выступал «переговорщиками» с моей стороны, что мне конец, и что я не только больше никогда не смогу работать на рынке США, но и очень сильно поплачусь за то, что начал. Я пару дней подумал, а потом дал команду переключаться в «режим войны». Не хотите по-хорошему – получайте по-плохому… Но, клянусь, я даже и представить не мог к чему это приведёт!
– Деда, ты меня не слушаешь! – и две маленькие ручки развернули мою голову, а в глаза уставился сердитый взгляд больших круглых глазок.
– Ой, прости-прости, – рассыпался я в извинениях. – Конечно, я тебя слушаю. Рассказывай дальше.
Внуча несколько мгновений сверлила меня настороженным взглядом, но потом смилостивилась.
– А ещё мы катались по городу на двухэтажном автобусе. Там были наушники, в которых нам рассказывали про Будапешт. И мне очень понравился их пар-ла-мент! Он та-акой красивый…
Я слушал маленького человека, который рассказывал мне о своём познании мира и думал о том,