Что планировал сам Сталин, собравший зачем-то у западных границ своей империи огромную авиационную группировку, мы доподлинно не знаем. Документы, которые могут окончательно подтвердить или опровергнуть имеющиеся гипотезы, пока еще засекречены. Если только не уничтожены, самое позднее — в октябре 1941 года, накануне бегства из Москвы… Известен в деталях лишь небольшой и, строго говоря, малозначимый фрагмент Большого Плана — план прикрытия мобилизации, сосредоточения и оперативного развертывания войск западных военных округов. Еще раз уточним и подчеркнем толстой красной чертой: план прикрытия — это всего лишь часть оперативного плана. Это план действий — оборонительных по своей сути — на те считанные дни, которые нужны были войскам Округа для того, чтобы превратиться в полноценные, укомплектованные «для похода и боя», войска фронта. Но даже на этом, подготовительном по сути дела, этапе действий планировалась чрезвычайно «активная оборона».
В частности, по плану прикрытия Западного ОБО (будущий Западный фронт в Белоруссии) ВВС фронта должны были решить следующие задачи:
«а) последовательными ударами боевой авиации по установленным базам и аэродромам противника, а также боевыми действиями в воздухе, уничтожить авиацию противника и с первых же дней войны завоевать господство в воздухе б) истребительной авиацией в тесном взаимодействии со всей системой ПВО округа прочно прикрыть отмобилизование и сосредоточение войск… и не допустить пролета авиации противника через территорию округа…
г) мощными, систематическими ударами по крупным железнодорожным мостам и узлам: Кёнигсберг, Мариенбург (Мальборк), Алленштайн (Ольштын), Торн, Лодзь, Варшава, а также по группировкам войск нарушить и задержать сосредоточение войск противника…
Исходя из поставленных задач и наличия бомбардировочной авиации, части ВВС округа могут решать следующие задачи:
а) нанести одновременный удар по установленным аэродромам и базам противника, расположенным в первой зоне, до рубежа Инстербург (Черняховск), Алленштайн, Млава, Варшава, Демблин, прикрыв действия бомбардировочной авиации истребительной авиацией.
Для выполнения этой задачи потребуется 138 звеньев, мы имеем 142 звена, т. е. используя всю наличную бомбардировочную авиацию, можем решить эту задачу одновременно;
б) вторым вылетом бомбардировочной авиации нанести удар по аэродромам и базам противника, расположенным во второй зоне до рубежа Кёнигсберг, Мариенбург, Торунь, Лодзь (200–250 км от границы. — М.С.). Для этой цели могут быть использованы самолеты типа «СБ», «Пе», АР-2, которых мы имеем 122 звена, для решения этой задачи требуется 132 звена, недостает 10 звеньев….
в) …для удара по жел/дорожным мостам могут быть использованы только самолеты типа «Пе-2» и АР-2, которые могут производить бомбометание с пикирования…Ввиду того, что у нас мало пикирующих бомбардировщиков, необходимо взять для разрушения только главнейшие мосты (через Вислу. — М.С.), как то: в Торуне, Варшаве и Демблине…»
Самое примечательное в этом тексте даже не то, что начать боевые действия планировалось раньше, чем противник произведет первый выстрел, более того — раньше, чем противник закончит сосредоточение своих сил (а как иначе можно «нарушить и задержать сосредоточение войск противника»?), а дважды повторенная фраза про «установленные аэродромы и базы противника». Да еще и с конкретным расчетом наряда сил, необходимым для их разрушения. На этом фоне как-то странно смотрятся рассказы про то, что наша авиация, подчиняясь мифическому «запрету Сталина», лишь робко и несмело взирала на разведывательные полеты немецких самолетов, а сама при этом на сопредельную территорию — ни ногой (лучше сказать — ни крылом). Самокритичная оценка малого числа пикировщиков, вынуждающая ограничиться «разрушением только главнейших мостов», сегодня вполне понятна — главный удар планировался не из Белоруссии, а с территории Львовского выступа на Украине в направлении Краков — Катовице; там и концентрировались основные силы советской бомбардировочной авиации.
Мог ли командующий войсками Западного ОБО генерал армии Павлов в самом кошмарном сне представить себе, что всего лишь через неделю после начала войны остатки авиации Западного фронта будут безрезультатно пытаться разрушить мосты и переправы — но не на Висле у Варшавы, а под Рогачевом на Днепре…
Глава 21
САМОЛЕТЫ И ЛЮДИ
Перейдем теперь к краткому обзору состава самолетного парка авиации противоборствующих сторон.
К моменту начала боевых действий на вооружении 1, 2, 4-го Воздушных флотов люфтваффе было порядка 2250 боевых самолетов. Точную цифру назвать невозможно в принципе — самолеты в ВВС являются расходным материалом, который прибывает, убывает, портится, чинится, передается с баланса одной структуры на баланс другой… Причем все это происходит во время войны, сама природа которой не предполагает возможность ведения учета, подобного принятому на современном компьютеризованном складе. Имеющиеся источники позволяют оценить число исправных — к утру 22 июня 1941 года — боевых самолетов люфтваффе в 1760 единиц (78% от общего их числа). Если же сравнивать число боеготовых самолетов со штатной численностью 187 эскадрилий (штаффелей) и 63 штабных звеньев (всего 2496 самолетов), то процент имевшихся в наличии исправных боевых машин снизится до 7%. И в этом нет ничего удивительного — многие авиагруппы, особенно истребительные и пикирующие, прибыли на Восточный фронт прямиком из пекла воздушных сражений на Средиземноморском театре (Балканы, Крит).
В отличие от многих других «расходных материалов войны» самолеты способны перемещаться самостоятельно. Быстро и на огромные расстояния. С северного фланга Восточного фронта (Рига) на южный фланг (Одесса) самолет-бомбардировщик мог перелететь без промежуточных посадок (всего-то 1400 км по прямой) за 4 часа. Да, истребителю при перелете на такое расстояние потребовалось бы сделать одну-две остановки, но и световой день в июне длится порядка 18 часов, так что к вечеру самолет мог прибыть на место назначения. Пропускная способность неба, в отличие от мостов и железных дорог, близка к бесконечности. Огромная, уходящая на 300–350 км в глубь страны полоса припятских болот, разделившая в первые недели войны ТВД на два почти изолированных региона, передислокации самолетов практически не мешала. Вот почему, указав в предыдущей главе распределение авиационных частей и соединений по отдельным участкам ТВД, мы не станем делать того же самого применительно к «расходным материалам», и количество самолетов разных типов будет приведено только в суммарном виде.
Группировка советской авиации, состав которой был подробно описан в предыдущей главе, имела на своем вооружении порядка 8250 боевых самолетов (истребителей и бомбардировщиков). В сравнении с самолетным парком противника — почти четырехкратное превосходство (3,7 к 1). Порядка 84–87% из них находилось (на 1 июня 1941 года) в исправном, боеспособном состоянии. 85% боеготовых самолетов — это прекрасный показатель; в люфтваффе ничего подобного не было и не будет вплоть до конца войны. Еще раз подчеркнем, что за спиной этой группировки «первого эшелона» находилось примерно такое же по численности число самолетов во внутренних округах, в Закавказье и на Дальнем Востоке (всего в составе советских ВВС к началу войны числилось 11,5 тыс. самолетов истребителей и 8,4 тыс. бомбардировщиков). (35, стр. 359)
Теперь рассмотрим состав самолетного парка по типам и моделям. При этом в очередной раз напомним, что речь идет о «мгновенной фотографии», причем сделанной в разные дни (1 и 21 июня), причем несовпадающей в разных источниках информации с погрешностью в 5–15%.
Соответственно цифры округлены до десятков; учтены все, включая временно неисправные, самолеты.
Бомбардировщики
На вооружении группировки люфтваффе на Восточном фронте было530 Ju-88, 280 Не-111 и 100 Do-17.
В составе группировки советской авиации (с учетом ДБА и авиации ВМФ): 1250 «ДБ-3ф», 1750 «СБ», 195 «Су-2» и 50 «Як-2/4»
Суммарный «бомбовый залп» (считая по максимальной бомбовой нагрузке) составляет соответственно 2150 и 6150 тонн бомб. Но эти цифры не учитывают два важных обстоятельства. С одной стороны, значительно большее число самолетов-носителей делало советскую группировку менее уязвимой для ПВО противника и, соответственно, обеспечивало большую вероятность регулярной «доставки» этих 6 килотонн к вражеским объектам. С другой стороны, каждый из 530 «полупикирующих» «Ju-88» мог сбросить 1 тонну бомб внешней подвески в пикировании, что, несомненно, повышало эффективность поражения точечных целей. Исключительно сложный вопрос о количественной оценке этих обстоятельств придется оставить открытым, так он далеко выходит за рамки этой книги.