снаряжения или всего два человека со снаряжением. Но в тот день для меня это не имело никакого значения, поскольку я был единственным пассажиром, а значит передвигался с редким комфортом.
Период подготовки эскадрона близился к концу, и в преддверии выезда парни готовили свои машины — возможно, для немедленной отправки в Ирак. Моральный дух казался высоким, а бойцы находились в отличной форме. Было ясно, что эскадрон теперь представлял собой хорошо обученные и высоко мотивированные боевые силы пустыни. В преддверии предстоящих операций он уже был разделен на два полуэскадрона, каждый из которых делился на два разведывательных отряда: Альфа-10/Альфа-20, и Альфа-30/Альфа-40. Между двумя основными разведотрядами были разделены четыре роты эскадрона — горная, лодочная, мобильная и авиадесантная. В «20-ке» находилась по половине мобильной и авиадесантной роты и вся горная рота, а в «40-ке» — вторые половины мобильной и авиадесантной роты и вся лодочная рота.
Во второй половине дня в тренировочный лагерь из Эр-Рияда вместе с заместителем директора прилетел командир. Когда он спросил, не обнаружил ли я каких-либо недостатков, я ответил ему:
— Нет. Кажется, все в порядке. Не вижу никаких проблем.
Это была правда — я не видел никаких проблем. По крайней мере, не в тот момент; они появились не раньше, чем мы встретились с людьми, которые должны были командовать двумя полуэскадронами в полевых условиях, и договорились с ними о личном совещании позже в тот же день.
Отряды Альфа-30 и Альфа-40 — под общим кодовым наименованием «Альфа-30» — находились под командованием сержант-майора эскадрона, поскольку оба командира подразделений были новыми офицерами, не имевшими достаточного опыта для полноценного командования. Поэтому, в определенной степени, они шли в бой в качестве обучающихся. Уникальной особенностью САС является то, что подразделениями во время боевых операций часто командует сержант, даже если там присутствует офицер. Такая система неоднократно доказывала свою эффективность, отчасти потому, что командир обсуждает вопросы с другими военнослужащими патруля и прислушивается к их советам.
Командование Альфы-30/Альфы-40 была превосходной. А вот командование разведотрядами Альфа-10 и Альфа-20, — имевшими кодовое наименование «Альфа-10», — сразу же вызвало сомнения. Командиром эскадрона был майор Королевской морской пехоты, прибывший к нам на два года из Специальной Лодочной Службы. Он уже прослужил в полку год, но ему впервые поручили что-то более сложное, чем обычные учения. Похоже, он не испытывал восторга от перспективы вести свое подразделение навстречу опасностям, таящимся на заднем дворе гостеприимного дома Саддама Хусейна. Во время совещания, на котором оба командира по очереди объясняли свой замысел предстоящих операций, вскоре стало очевидно, что командир эскадрона «А» совсем не рад. Он выглядел нерешительным, оправдывающимся, даже робким и, казалось, не был уверен в том, что ему предстоит делать.
Когда вечером мы вернулись на базу «Виктор», командир попросил меня присоединиться к нему, чтобы выпить чашку чая и поболтать. Выглядел он очень непринужденно, и мне не нужно было быть ясновидящим, чтобы понять, о чем он хочет поговорить. Как всегда, он перешел сразу к делу.
— Хорошо, Билли, — сказал он, — у заместителя директора есть серьезные сомнения по поводу командира эскадрона «A», и в определенной степени у меня тоже. Как ты думаешь, что мы можем с этим сделать? Здесь неверный баланс. В отрядах «Альфа Три Ноль» и «Альфа Четыре Ноль» большинство старших чинов имеют опыт и силу характера, чтобы справиться со всеми вызовами, но если посмотреть на вторую половину эскадрона, то здесь серьезный дисбаланс.
Я тоже уже пришел к такому же выводу, но у меня было и возможное решение. Командиру я сообщил, что в Эр-Рияде встретил офицера, бывшего гвардейца по имени Джереми, служившего в штабе Полка, который не только казался обладателем нужных качеств, но и сам спросил у меня, не смог бы я привлечь его к участию в предстоящих боях. Это был капитан в возрасте под тридцать лет, которому в декабре предстояло вступить в должность командира эскадрона «G».
— Возможно, он и есть ответ на ваш вопрос, — сказал я. — Мы могли бы назначить его заместителем командира «Альфы-10», что по-настоящему поддержало бы командира эскадрона.
Командир согласился, что это неплохая идея.
— Ну, вот и ваш шанс, — продолжил я. — Поставьте Джереми на должность и скажите, что это сделано потому, что вы хотите, чтобы он получил опыт активной службы до того, как примет командование.
— Ммм, — размышлял командир, глядя в свою полупустую кружку чая, — мысль мне нравится. Но я собираюсь переспать с ней.
Однако когда мы снова встретились на следующее утро, он сообщил мне:
— Я подумал об этом и собираюсь позволить им работать. Мы не будем ничего менять.
— Хорошо, босс, я не против, — ответил я. Он был командиром, он знал факты, и он принял решение, основываясь на них. Для меня лично это решение должно было означать, что в конечном итоге меня переставят с обочины на острие войны против Ирака, но в то время меня занимала сотня других дел. Вопросы, которые требовали более срочного внимания и предполагали бесчисленное количество быстрых решений, и большинство из них были связаны с нашим перебазированием в Саудовскую Аравию.
В итоге Полку потребовалось чуть меньше четырех дней, чтобы завершить переезд из базы «Виктор» в Аль-Джуф. В ночь переезда, 16-го января, к нам явились заместитель директора и полдюжины его подчиненных. Я до последнего не мог понять, какого черта они тут делают. Все, что можно было организовать к этому моменту, уже было готово. Более того, они оказались информированы не лучше нас. Оказалось, что они даже не знали, что в ту самую ночь, которую мы выбрали для переброски поближе к фронту, генерал Шварцкопф решил начать свою воздушную войну — а ведь они только что прибыли из его штаба в Эр-Рияде.
С полуночи 16-го января до рассвета 17-го числа союзники совершили против Ирака 671 боевой вылет, в которых участвовало Бог знает сколько тысяч самолетов и крылатых ракет. Где-то среди них были и три самолета C-130 Королевских ВВС, которые со скоростью 350 миль в час неслись на северо-запад, перевозя наших людей и их снаряжение. Экипажи самолетов и бойцы САС были поражены количеством истребителей F-117 «Найтхок» — так называемых «стелс-истребителей» — проносившихся прямо у них над головами. Они летели с авиабазы Хамис Мушаит на юго-западе Саудовской Аравии и направлялись, чтобы нанести удар по Саддаму прямо на его собственном заднем дворе.
Все мы на базе «Виктор», и, я уверен, все члены группы заместителя директора впервые узнали о начале войны в Персидском заливе в тот момент, когда на