Читать интересную книгу Гладиатор: Тевтонский Лев. Золото галлов. Мятежники (сборник) - Андрей Посняков

Утром вождь проснулся рано, едва только забрезжил рассвет. Осторожно, стараясь не разбудить спящую жену, выскользнул из шатра – амбакты уже поднялись и разводили костер – в эти времена люди вставали рано и столь же рано ложились.

Поеживаясь от промозглой утренней сырости, Беторикс зашагал к палаткам, однако на полпути остановился, задумчиво оборачиваясь назад. Постоял, почесал затылок и, махнув рукой, свернул к эргастулу. Распахнув дверь пошире, пригнулся, вошел.

И сразу почувствовал – что-то произошло, что-то изменилось! Что?

Опустившись на колени, молодой вождь тщательно обследовал помещение, не упуская ни одной мелочи. Вот здесь, в углу – кладка расшаталась, можно вынуть камень… нет, под камнем – ничего, а под соломой? И под соломой пусто. Тогда что же он такое ощутил? Что? Что изменилось-то?

Та-ак… Задумчиво закусив губу, Беторикс вышел обратно на улицу, немного постоял и снова вошел… Точно! Дверь! Дверь открывалась вовсе не так, как всегда, а как-то туго… Именно туго!

Что же это такое? Что мешает?

Снова зайдя в эргастул, молодой человек закрыл за собой дверь, повернулся, силясь рассмотреть хоть что-то в смутной утренней мгле, едва пробивавшейся сквозь небольшое оконце.

Что-то чернело под самой петлею. Вождь протянул руку…

Обрубок шланга!

Или – велосипедной камеры…

А, ну-ка…

Есть!

В камере имелось послание, записка, небрежно написанная черной гелевой ручкой на мятом, явно вырванном из блокнота, листке.

Холодея, молодой человек поднес листок к свету…

«Здравствуйте, уважаемый Виталий Аркадьевич…»

Глава 2. Ноябрь 52 г. до Р. Х. Кельтика

Виталий Замятин

Виталий Аркадьевич Замятин (он же – Тевтонский Лев, он же – Беторикс) – молодой человек двадцати семи лет, по роду основной своей деятельностью являлся ученым-социологом, аспирантом, подводившим к логическому завершению кандидатскую диссертацию на тему «Поведенческая реакция индивидуумов в условиях экстремальных групп». В качестве таковых групп Виталий выбрал сообщества исторических реконструкторов, или, как они себя называли – «реконов», выбрал и сам не заметил, как в это дело втянулся, да так, что прикипел сердцем. И было к чему… и к кому.

Люди собирались интересные, увлекающиеся, и сам Замятин с самого начала почувствовал себя в их среде, как дома. Начал потихоньку общаться, клепать доспехи да выезжать на тусовки, без которых уже не представлял себя жизни, и даже задумывался иногда – а как же он раньше-то без всего этого обходился? Без выкрашенного по древней технологии корой дрока плаща, заколотого узорчатой фибулой, покрытой красной эмалью, без верного меча на роскошной перевязи, пусть даже и тупого – чтоб под «холодное оружие» не попал, но все-таки.

Был, был во всех этих игрищах какой-то настоящий мужской дух: «Потешные» сражение… нет, скорей даже – соревнования, где было далеко не ясно, кто победит, варварские песнопения у костра, шатры, медовуха с брагой. Каждое лето – а то и не один раз – Виталий, прозванный старым реконским аксакалом «дядюшкой Энгусом» Беторик старался бросать все дела и выбираться на игрища. Всласть помахать мечом, пообщаться, душу отвести. В последнее время он даже и позабыл про свою диссертацию – просто так приезжал, как свой, тем более, что научная работа его подходила уже к завершению. И черт с ней! Главное, как все чаще казалось Замятину, было сейчас вовсе не в науке социологии, а в звоне мечей, песнях у костра, реконских байках… Так вот втянулся, что и не выскочить! Да и не хотелось, честно-то говоря, выскакивать, у многих ли современных людей есть вот такая отдушина, настоящее мужское дело? Почувствовать себя викингом, рыцарем-меченосцем, римским легионером, галлом, германским воином из Тевтобургского леса? Причем поучаствовать без дураков, полностью окунувшись в эпоху, а для этого много чего нужно было знать и уметь.

Во-первых, снаряжение: все должно быть сделано четко по технологиям древности, или там – раннего средневековья (у «ранятников»), либо – позднего (у «позднятников»), все, до самой мельчайшей мелочи должно было соответствовать эпохе. И в этом тоже был особый, доступный только реконструкторам, кайф.

Во-вторых, кроме всего прочего, нужно было научиться сражаться – владеть мечом, копьем, секирой – тоже не такое простое дело, как кажется. Виталию даже пришлось записаться в два клуба – атлетический и исторического фехтования, и вот тут он поднаторел, все ж самому интересно было. Куда более интересно, нежели, скажем, «ролевикам», тоже занимающимся чем-то вроде реконструкций, только не исторических, а литературных. Брали Толкиена или кого-нибудь еще, расписывали роли, а потом разыгрывали, словно бродячие артисты. Тоже, в принципе, ничего себе увлечение, вот только антураж… По сути там его и не имелось вовсе – рваные джинсы, копье из лыжной палки да из старой занавески – плащ. Вот и готов герой, какой-нибудь конкретный герцог или принц. У реконов, слава богу, все было иначе и куда интереснее, хоть они и не изображали какого-то конкретного человека – воина или князя. Главное было в другом – в точности воспроизведения эпохи.

Тусовки-сборища проходили обычно на каких-нибудь праздниках исторических городов, скажем – в Новой Ладоге, Новгороде или Пскове. При огромном стечении зрителей устраивались красочные сражения и даже гонки на драккарах – если рядом была подходящая река. Иногда же подобные вещи устраивал какой-нибудь богатый – ну, о-очень богатый – человек, имелись в реконской тусовке и такие. Как вот некий господин Васюкин, Геннадий Игоревич, больше известный под кличкой Мастер. Он-то и пригласил этим летом к себе те клубы, которые знал. Беторикс-Виталий тоже получил приглашение, и даже, как почти официальное лицо – командир клуба «Галльский вепрь» – достиг уже к этому времени «чинов известных». Получил, списался со всеми и поехал – а как же иначе-то?

Далеко поехал, почти что в глухую тайгу, где у Васюкина были арендованы земли – все как у маркиза Карабаса – болота, озера, леса… И вся красота эта принадлежала Мастеру сроком на сорок девять лет, чем он и пользовался, вел себя, как настоящий феодал – даже выкупил старую полуразвалившуюся колхозную ферму, да пока раздумывал, что из нее сотворить – рыцарский замок или римскую виллу. Ну, пока думал, устроил ристалище, на которое съехалась чертова уйма народу, средь которых оказалась и одна девушка – Веста, красивая крашеная блондинка с чувственными темно-голубыми глазами и волнующе вздымающейся грудью, спрятанной под майкою с рунической надписью «Тролль Гнет Ель». С девушкой этой Виталий был знаком и раньше, правда – только по Интернету, и вот наконец довелось встретиться, так сказать, живьем.

И встреча эта оказалась для Замятина роковой!

А ведь как все хорошо начиналось – даже и до секса дошло, а как же без этого, раз молодые люди друг другу сразу понравились? Чего уж тут стесняться, да и к чему? Оба ведь были свободны…

Именно Веста – под прямым руководством Васюкина – заманила-таки, зараза, своего нового ухажера в кирпичный амбар на старой ферме… эргастул… из которого аспирант выбрался уже совсем в другой эпохе… и поначалу, столкнувшись с римлянами и галлами, естественно, ничего не понял, вообразив, что это, верно, снимают кино. Но, вот присмотревшись… Он ведь все-таки был реконструктором и всем этим жил, хорошо зная, что можно сделать в современных условиях, а какие умения древних уже, увы, безвозвратно утрачены… Например, галльская красная эмаль.

Именно поэтому молодой человек довольно быстро сообразил, где оказался. Особенно, когда попал в плен и едва не был убит во время неудачного побега. А уж когда увидел город Нарбонну… Тогда все стало ясным. Что тут скажешь? Невероятно, но факт!

И вот он – пленник, раб в пятидесятые годы до Рождества Христова – дату Виталий вычислил довольно быстро именно этой эпохой ведь и занимался. Но тут все оказалось иначе, чем он себе представляя: намного грубее, грязнее, бесстыднее… Вокруг какие-то гнусные грязные люди, сомнительного вида проходимцы, сексуально озабоченные провинциальные матроны. Хитрый взгляд юного велита Юния – первого хозяина Беторикса надменная рожа оптия по имени Марк Сульпиций Прокул.

В Нарбонне (на римский манер – Нарбо-Марциус) Виталия купил один неплохой парень, ланиста по имени Валерий, хозяин небольшой гладиаторской школы. Вот когда пригодилось все умение, полученное Замятиным в клубе исторического фехтования, ведь сражения на арене, все же шли не на жизнь, а на смерть. Виталий, конечно, себя показал, к полному восторгу ланисты… и ликующей провинциальной толпы, обретшей нового кумира, правда, ненадолго.

Ланиста Валерий Гай Валерий Флакк несмотря на свою молодость и, так сказать, профессиональные издержки, все же относился к гладиаторам по-человечески, а перед некоторыми – уже известными и состоявшимися «звездами», приносившими неплохую прибыль, – даже заискивал. Вот и с Виталием у него быстро установились самые дружеские отношения… до тех самых пор, когда на его школу не осуществили, говоря современными словами, «рейдерский» наезд.