А может, он и не старался никуда вписаться, просто становился частью своего окружения, потому что никто не видел в нем постороннего. Может, работа в Колумбии или Бангладеш так влияла на людей? Я не знала и чувствовала себя немного не в своей тарелке, потому что не могла похвастаться такой способностью.
Но хватит стоять в дверях и впускать в ароматное теплое кафе холодный ветер – и я поспешила к Ксандеру и поздоровалась. Симпатичная испанка-бариста тоже поспешила к нам и спросила, что мне принести, хочет ли Ксандер еще чаю и хотим ли мы что-нибудь съесть.
– Шарлотта, ты будешь кофе, да? – спросил Ксандер.
Я посмотрела на глиняный чайник и коричневые узоры в чашке Ксандера и вспомнила, как пила точно такой же крепкий чай на кухне у бабушки, в Гейтсхеде.
– Пожалуй, мне то же, что у него.
Ксандер сказал:
– Я хотел заказать скрэмбл с фасолью.
– Наша фасоль с гарантией без ГМО, – объяснила официантка.
– Отлично, – сказала я. Хотя, честно говоря, в тот момент мне было абсолютно все равно, из чего все это сделано – хоть из коровьих потрохов. Мне хотелось целое ведро крепкого чая и столько тостов, яиц и фасоли, сколько влезет.
Какое-то время мы сидели молча, пили отменный чай, и Ксандер ничего не говорил вплоть до того, как с тарелки не исчезла последняя крошка. А потом он наконец сказал:
– Вчера я пригласил Криссанти в ресторан.
Сначала я не могла вспомнить, кто это. А потом вспомнила – это миниатюрная IT-консультант с блестящими волосами. По какой-то причине я вдруг ее возненавидела.
– А, да?
Ксандер сказал:
– Она рассказала мне немного о том, что произошло в системе безопасности и о результатах расследования. Не уверен, что можно было все это рассказывать, но она рассказала.
«Неудивительно», – подумала я. Как и все остальные, она поддалась на его способность прислушиваться к другим так, что ему все выкладывали.
Я сказала:
– Тебе, наверное, известно, что они думают, что это из-за меня. Для этого не надо обладать ниндзя-способностями Ксандера; когда по офису «Колтон Кэпитал» ходила очередная сочная сплетня, о конфиденциальности никто не беспокоился, и я это прекрасно знала.
– Да. И я уверен, что они ошибаются, поэтому я здесь.
– Почему?
– Почему они думают, что это ты, или почему я с ними не согласен?
– И то и то.
– Это сложно. Я ничего не знаю о кибербезопасности и в итоге вчера вечером устроил себе экспресс-курс.
Интересно, кибербезопасность – это все, чему он научился у Криссанти?
– Значит, тебе известно больше, чем мне, – ответила я, – хотя нет, подожди – я же гениальный хакер. Прямо девушка с татуировкой дракона.
– Думаю, они примерно так и думают. Знаешь, они все тебя немного боятся.
– Что? – если бы я все еще пила чай, то разбрызгала бы его по всему столу.
– Да, – продолжил Ксандер, – Пирс, Колин, да и вообще все. Им кажется, что ты такая заумная недотрога. Пирс говорит, что ты в состоянии выполнить его работу в сто раз лучше его самого, поэтому он заваливает тебя всякой скучной бытовухой. Ренцо сказал, что, наверное, пригласил бы тебя на свидание еще в первую неделю, если бы не был так напуган. Павел сказал, что стал пить меньше «Рэд Булл», потому что когда заказывал его, ты смотрела на него так, будто видела его насквозь, со всеми слабостями.
Да, «Рэд Булл» и правда стали заказывать меньше, подумала я.
– Но я не такая! У меня просто стервозное лицо.
На это Ксандер ответил:
– А мне, кстати, нравится твое лицо.
Я посмотрела в его глаза – каре-зеленые и сероватые к центру. Мы долго смотрели друг на друга, потом он улыбнулся, а я покраснела и почувствовала, что в районе ребер происходит что-то странное, как будто на мне слишком узкий спортивный лифчик и дыхание сразу участилось.
«Господи, Шарлотта, – сказала я себе, – хватит вести себя как школьница! Вся твоя карьера под угрозой, и ты должна сосредоточиться. Да и тебе нельзя в него влюбляться, вы работаете вместе».
А потом я вспомнила, что, собственно, больше не работаем.
Я откашлялась.
– Ну так что? Криссанти.
– Да, – сказал Ксандер. Он вынул телефон и пару раз ткнул в экран, – а после я сделал пару заметок, потому что она сказала про столько всяких технических штук, и я не хотел их забыть.
После. Значит ли это, что их поход в ресторан ничем не увенчался? В голове возникла картинка – спящая Криссанти, ее темные волосы разбросаны по подушке, а Ксандер сидит рядом, с голым торсом, и записывает их разговор в приложение с заметками. Картинка была такой яркой, что я прослушала начало того, что он говорил в тот момент, и пришлось переспросить. Я слушала и в то же время пыталась избавиться от этой картинки. Ничем не увенчалось.
– Она сказала, что первая атака шла от чего-то по имени Черная-Няня. Видимо, это какая-то категория вредоносного ПО, по названию ЖСВИ.
– Что это за ЖСВИ?
Ксандер засмеялся:
– Вот и мне захотелось узнать. Представляешь, это аббревиатура от «Жук Со Впечатляющим Именем». Знаешь, как Лира Орфея, суТОРка, Плакать Хочется и так далее.
– Все это похоже на название хэви-метал групп восьмидесятых, – ответила я.
– Точно. И это, наверное, все, что нужно знать о людях, которые такое придумывают. В общем, первая атака ни к чему особенному не привела. Они просто отправили кучу ложных пакетов с управляющими сообщениями в наш роутер – из-за этого на какое-то время произошел сбой в работе сервера. А потом наши каким-то образом настроили файервол, и все восстановилось.
– Так из-за чего все это произошло?
– Вот этого Криссанти и Павел как раз и не понимали. Судя по всему, уже несколько недель до этого серверы работали гораздо медленнее, как в ступоре, и для нас это, конечно, было огромной проблемой, ты знаешь.
Я знала, так как готовила кучу слайдов в PowerPoint для Пирса с объяснениями того, что скорость волоконно-оптических кабелей, производительность наших серверов и наши высокочастотные торговые алгоритмы допускают максимальную скорость выполнения, что, в свою очередь, влияет на прибыльность. Я могла повторить все это во сне наизусть, но никогда особо не задумывалась о том, что все это значит.
– Ясно, – сказала я, – они не понимали, откуда все это идет, и что они тогда сделали?
– Сосредоточились на том, чтобы найти источник первой атаки вредоносного ПО.
– И нашли?
– Нашли. Обычно все было бы гораздо сложнее, им пришлось бы привлекать полицию для того, чтобы убедить оператора связи дать нам доступ к данным. Но в этом случае, судя по всему, IP-адрес уже соответствовал тому, что хранился в системе.
– И оказался моим, – сказала я.
Ксандер кивнул.
Я получила ответы на тысячу вопросов, которые уже давно крутились в моей голове, и ответ на самый главный из них казался таким очевидным, будто я всегда это знала. Сервер я не