— Так вы знали, когда нас туда посылали? — спросил гном.
— Не знал. Они подошли позже. Они спросили, я ответил. Вот и все.
Гном понял. Он достаточно цивилизовался.
— Ладно, — кивнул я. — Ваша работа заключалась в том, чтобы спуститься и разведать. Вот и расскажите, что вы нашли.
Я заметил, что люди начинают подбираться к нам в надежде подслушать.
Тут появился Морли. Он ввалился в парадную дверь с таким видом, словно чудом остался в живых после свидания с вампиром.
Риндт Гринблатт достаточно остыл, чтобы отработать свои деньги. Он начал подробный доклад. Члены его семьи встревали в моментах, требовавших дополнительного объяснения.
Это заняло некоторое время. Как я и подозревал, Кип со своими дружками неплохо прибрались у себя в подвале.
Прежде чем Гринблатты закончили свой рассказ, объявилась любопытствующая Белинда. Только тут я заметил, что из присутствующих в этом чертовом месте мы с ней единственные стопроцентно чистокровные представители господствующей расы. Почти все остальные ушли, не попрощавшись.
— Паленая, отведешь Риндта к нам домой, чтобы расплатиться?
— Извините, Гаррет. — Она шепталась о чем-то с моим лучшим другом. — Не могу нарушить обязательств.
— Черт! Риндт, сходите сами ко мне? Мой слуга Дин проследит, чтобы вы получили все, что вам причитается! Черт! Не те слова подобрал. — То есть слова-то я выбрал верные, но прозвучало это так, словно собираюсь ему отомстить.
Гринблатт откровенно расстроился. Он с удовольствием сказал бы что-нибудь про моих предков и сексуальные предпочтения. Однако рядом стоял Рокки. И Риндт проголодался. Он ушел и увел свою семью, бормоча что-то себе под нос.
Я надеялся, что Покойник выдоит его досуха.
И тут завизжала Белинда.
64
За всем этим я забыл про привидений. Они почти не мешали нам с самого момента возвращения гномов. Они вообще померкли — наверное, израсходовались или еще чего. А может, на них начал сказываться заползающий в здание холод.
Однако теперь они вернулись, а подходящих в качестве мишени людей осталось только двое — и один уже приобрел иммунитет.
Белинда визжала как резаная. Нелюди в замешательстве оглядывались на нее.
Призрак, наводивший ужас на Белинду, представлялся мне бесформенным мерцанием буроватого оттенка.
Белинда взвизгнула еще раз. Почему она не убегала? Это бы разом все решило. Хотя истерики в ее визге особой я не слышал, только страх.
Ну, конечно, это смотря с чем сравнивать.
Я сорвал с себя свое замечательное прокатное пальто, подскочил к Белинде и набросил пальто ей на голову. Не помню, где я этому научился. Возможно, видел, как развозчик проделывает такое со своим битюгом, когда тот готов сорваться и понести.
Подействовало.
Мерцание разом померкло. Оно попыталось изобразить по очереди несколько знакомых мне очертаний. Я повернулся к нему спиной и удерживал Белинду до тех пор, пока та не перестала трепыхаться.
В дверях показался Плоскомордый.
— Эй, Гаррет. Приехали фургоны забирать твоих крысюков.
Я повернулся и поискал взглядом Джона Растяжку. Тот кивнул в ответ. Значит, услышал. Не дожидаясь дальнейших объяснений, он отправился собирать свое воинство.
Белинда дала мне понять, что готова вернуться в мир. Я освободил ее.
— Постирай свою чертову тряпку, Гаррет. От нее воняет. — Она беспокойно огляделась по сторонам.
— Что ты видела?
Ее искренность меня потрясла.
— Маму. Точь-в-точь такой, какой я ее нашла в день ее смерти. — Голос Белинды сделался ледяным. Ее мать убили. Согласно широко распространенному мнению, сделал это ее отец, Чодо. За то, что гуляла на сторону — в чем он сам, Чодо, преуспел гораздо больше. — Что случилось? — спросила Белинда. — Это повторится еще?
Я попытался объяснить, хотя сам имел весьма туманное представление о происходящем.
— Я не знаю, почему люди видят именно то, что видят. Большинство видит что-то страшное. Но я видел мать, брата и еще двоих, которые живы и здоровы. Ты увидела свою мать. Тут пару часов назад заходили двое с Холма, так у них оказался один призрак на двоих, и они его настолько отчетливым сделали, что даже я видел. Спокойной ночи, Рокки, — бросил я через плечо. — Спасибо за помощь.
Морли с Паленой куда-то исчезли.
Белинда старалась держаться к призраку спиной.
Уж не значило ли это, что призрак остался только один? А где другой, для меня?
До появления Бегущей По Ветру и ее папаши этих чертовых созданий был целый полк.
Из подвала потянулось воинство Джона Растяжки. Еще минут десять — и я останусь наедине с Белиндой. Не могу сказать, чтобы подобная перспектива меня особенно воодушевляла.
— Куда делись твои громилы?
Я мог не сомневаться в том, что стоит ей заманить меня в ситуацию, хоть немного подходящую для соблазнения, и я окажусь по уши в разъяренных рыжих фуриях прежде, чем дым рассеется.
— Странно, об этом я не подумала. Пока что. Надо узнать.
И правда. По идее, шестерым парням полагалось бы ворваться Белинде на подмогу, как только она начала визжать.
Она полностью овладела собой.
— Мне лучше идти, — сказала Белинда. — Мы же не хотим, чтобы Тинни переживала из-за того, что мы остались наедине, если не считать двух десятков крысюков и нескольких тысяч крыс в качестве блюстителей целомудрия.
— Ты меня все-таки удивляешь иногда.
— Сама себе удивляюсь. Случаются со мной такие порывы — становлюсь человечнее.
Она очень хорошо отдавала себе отчет в своем психическом состоянии.
По роду своей деятельности мне приходится иметь дело с такими. Большинство из них понимают, что голова у них варит не так, как у обычных людей. Никто из них не считает это преимуществом.
Мы вышли. Белиндины слуги собрались у барака-казармы, пытаясь отогреть разные части своего тела. Все до единого, включая команду Тарпа, не слышали ничего такого из здания.
Странно.
Я проводил Белинду, потом Джона Растяжку и его войско, нагруженное урожаем личинок. Вечерело, небо очистилось от облаков и окрашивалось в густо-синий цвет. Летучие ящерицы ползали по крыше, разочарованные исчезновением добычи.
— Почти бесполезные твари, — заметил Плоскомордый. — Ну, из шкуры пристойные башмаки получаются. И еще, того, паразитов ловят.
— Правда? Как это?
— Голубей много видишь? — Тарп терпеть не может голубей. Связано это с какой-то историей, когда те нагадили в самую неудачную точку и в самый неудачный момент какого-то из его ухаживаний. Он не любит об этом рассказывать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});