Читать интересную книгу Человек из Преисподней: Часть 1. Дом (СИ) - Шабалов Денис

Человек все же добрался. В последний момент машины заметили его, небольшая группа четырехсотых развернулась назад, пытаясь отсечь огнем – но он уже перевалился через бруствер и, упав на дно окопа, скрылся из зоны поражения. Несколько мгновений все зависло в неопределенности. Серега, сжав кулаки так, что ногти влезли в ладони, во все глаза смотрел на УР. Да, человек скрылся от огня – но может быть, он лежит сейчас там, на дне, потеряв сознание и уже не в силах выполнить задуманное?.. Может, вот уже сейчас оповещены кадавры внутри, и они спешат его прикончить?..

УР дрогнул. Из амбразур с треском рвануло пылью. Что-то летело там во все стороны – мусор, горящие серые лохмотья, ошметки черного и красного… Дверь сорвало окончательно, и она, постояв мгновение, рухнула плашмя. Разгораясь, подсвечивая изнутри узкие бойницы, в казематах заплясало пламя. Неясные тени беспорядочно метались среди огня; наружу, с бешеной скоростью размахивая руками, вывалился горящий факел, упал, попытался ползти, но тут же и замер; следом вывалился еще один, он пытался сбить со спины огонь – но сразу несколько очередей сошлось на нем, бросив тело на бруствер, где оно и осталось, коптя чернотой, висеть безвольной тряпкой, копией человека…

– По всем трем прошлось… – сглотнув, сипло сказал Серега. Переходы между боевыми казематами в ДОТах не имели ломаных коридоров, там стояли гермодвери, изолирующие помещения, – но после захвата они, похоже, так и остались открыты. И двух мин хватило с избытком, чтоб подчистую вымести все три каземата.

– Гвозди бы делать из этих людей. Крепче бы не было в мире гвоздей… – хриплым чужим голосом сказал кто-то совсем рядом, и Сергей, повернув голову, понял, что это Петр Иванович.

– Мы не могли его эвакуировать?.. – глухо спросил он. Такое бывало не раз, и все знали героев, подорвавших себя вместе с врагом, эти столбцы имен на плите Мемориала. Но чтобы увидеть воочию…

Наставник, тяжело опершись локтями о стол, устало обтер лицо левой рукой.

– Даже если бы он перетянул ноги, чтоб не истечь… Даже если бы мы и успели его забрать, что вряд ли… Даже если б и вернули его в строй… Он выбрал для себя. Принял решение. И я со своего места обязан был ему помочь! Не просто обязан… я бы проклял себя, если б не смог его прикрыть.

– Он ведь герой?.. – помолчав немного, снова спросил Серега. Получилось как-то наивно и по детски, и он смутился было – пятнадцать лет как-никак, взрослый для таких вопросов – но Петр Иванович воспринял вопрос воспитанника абсолютно серьезно.

– Для нас – да, – кивнул он. – Но для него… там, на поле, когда он лез в этот ДОТ… для него это стало единственным решением. Он защищал свой дом. Не для геройства туда полз, не славу искал… Что ему слава? Он жизнь отдает! А потому что ни шагу назад. Потому что умри, но сделай. Не пропусти. И нельзя нам по-другому. Понимаешь, Серега?.. Нельзя. Это – наш дом. Родина. И стоять насмерть… – он развел руками, – это даже не обязанность. Это наше почетное право. Почувствуй разницу.

Сергей кивнул. Все так. Дом – это дом. Это как в поселке Чапая. Только разница в том, что людям той общины было куда идти. А людям Дома – некуда. Но если б и было – разве ушли бы они?..

Бой между тем продолжался. Платформы, расчистив дорогу от мин, подошли к полосе путанки – и здесь за работу принялись модули разграждения. Щиты чуть поднялись, выпуская наружу манипуляторы – и те сноровисто начали вырезать проход. Серега ожидал, что немедленно, пользуясь шансом, заработает артиллерия – но огонь почему-то наоборот стал утихать. И даже башенные пушки почти не стреляли.

– Почему замолкли? – тревожно спросил он.

– Боезапас, – коротко ответил Наставник, водя взглядом по мониторам. – Сейчас собаки пойдут. Главное, чтоб ППК одновременно путанку распилили…

И Серега сразу все понял. Что ж… оно так и правильнее. Перерасход боезапаса потом месяцами ПСО восполняет. С риском, с кровью, с потерями… А собаки… Да, жалко их, конечно. Еще как жалко! Курсанты постоянно на Вольерах занимаются – нужно же знать будущему бойцу, как себя с собакой в патруле вести… Но пусть уж лучше они, а не люди. Собак и раньше использовали, в Великую Отечественную. Истребители танков! Это война, что ж поделаешь. А за год Вольер новую смену вырастит и натаскает. Да и невозможно их ничем заменить! Дрон воздушный будет мгновенно сбит, активная защита даже болванки РПГ снимает! А наземный не сможет так шустро передвигаться и дорогу выбирать. И кем же еще заменить собаку?!..

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Минут десять, пока ППК грызли путанку, бой словно остановился. Тяжелое вооружения хоть и работало – но отрывистыми одиночными, выцеливая щели, подстерегая открывшихся, выбивая меняющую позиции мелочь. Прямо в центре экрана, куда смотрел Серега, болванка вдребезги разбила незадачливого пятисотого, сунувшегося под выстрел. Нижняя часть вместе с лапами улетела к горящему УРу, верхняя, вращаясь, словно лопасти вентилятора, – к потолку, исчезнув за краем экрана. Обосрался, болезный, в клочки порвало… Следом скопытили еще двоих нерасторопных. Один, выскочив из окопа, деревянно переваливаясь с ноги на ногу, побежал к платформе – но в два КОРДа его разобрали за пять шагов. Второй полез следом – однако нарвался на 2А72: ему снесло череп и, перебирая по инерции конечностями, тело убежало в ближайший окоп. Серега аж хрюкнул, до того смешно вышло…

Первой справилась та платформа, что работала прямо под башней – и потому Серега, глядя на монитор, видел все до мельчайших подробностей. Ножницы из высоколегированной стали разрезали последнее волоконце, и отрезок путанки тут же пополз под щиты.

– Рано! Рано!.. – застонал с досады Петр Иванович. – Нужно одновременно! Ну что ж вы там, внизу… Ребята, тормозните ее!..

Понял это и Серега. Собак на эту платформу уже можно пускать… Но и нельзя! Ведь если ППК будут уничтожена – остальные прекратят рубить проволоку и придумают что-то еще, найдут другой путь! И весь план прахом!

К счастью, в командовании тоже не дураки сидели. И Важняк, и офицеры штаба были опытными вояками. Наверняка команда прошла, так как с первого уровня разом начали работу четыре пушки – и ППК пришлось притормозить. Пару минут, пока остальные продолжали резать путанку, платформа стояла на месте, выдерживая концентрированный огонь. Щиты почти на исходе, по всей площади кратеры многократных попаданий, по центру металл и вовсе начал рваться, прогибаясь внутрь; сконцентрировав огонь, можно было промять их окончательно и добраться до самой машины… но операторы не хотели тратить боеприпас на окончательное догрызание щитов. Информация по собакам уже прозвучала, и стрелки экономили как могли.

– Все. Сейчас начнется… – сказал Наставник, отрывая Серегу от центрального экрана и тыкая пальцем в квадратики. – Прорвали везде…

– Внимание! – заорала вдруг громкая связь. – Собаки пошли! Стрелкам третьего уровня! Отодвинуться от амбразур вглубь помещения! Первому и второму – прикрытие!..

…И одновременно с командой на экране показались собаки. Выскочив из-под стены – Серега знал, что там есть специальные сквозные лазы, – три буро-черных комка метнулись к платформе. Камера фокусировалась на ближайшей, и он видел только этих собак – но знал, что и к остальным ППК сейчас, используя любую траншею, любое укрытие, любую неровность на пути, уже летят стремительные черно-бурые живые тела. На спине у каждой собаки переметной сумой висели две кумулятивные мины.

Первого пса метров за двадцать срезал пулемет с платформы – системы защиты, распознав-таки мины, приняли его как угрожающую цель. Второй, проскочив сектор обстрела, почти добрался – но какой-то не в меру шустрый пятисотый, вынырнув из окопа, расстрелял его прямо на подходе. Тут же лег и он сам, разбитый короткой очередью с первого уровня. Зато третий пес, рванув не напрямик, а чуть в обход, по длинной траншее – смог. Мелькнул коричневый хвост и лапы – собака, как и учили во время дрессировки, нырнула под днище, предвкушая лакомство, лежащее где-то под этой лязгающей сталью громадиной… мины, отработав разом, кумулятивной струей пробили броню, выжигая всю внутрянку, – и силовые цепи, и систему охлаждения, и сам топливный элемент – и платформа осела вниз. Из-за кормы ее, глупо таращась камерами, торчали оставшиеся без защиты двухтонники.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})