— Хорошо-хорошо. — Трактирщик поспешно схватил банкноты и для безопасности отступил подальше от прилавка. — Не думал, что она так много для тебя значит. Я не хотел никого обидеть.
Саркастическая улыбка снова вернулась на лицо Джулиана.
— Прекрасно. — Он огляделся вокруг. — Наслаждайтесь вечером, господа.
Он достал еще несколько купюр и бросил их на прилавок.
— За доставленное вам беспокойство всем по несколько кружек пива за мой счет, — добавил Джулиан и повел Аврору к двери, но, уходя, оглянулся: — Да, Бриней, передай Макколу, что я готов к встрече, когда бы он ни появился.
Аврора вышла на улицу и вздохнула в первый раз за последние пятнадцать минут.
— С тобой все в порядке? — Джулиан приподнял подбородок жены, озабоченный мертвенно-бледным цветом ее лица.
Аврора неуверенно кивнула:
— Просто я немного поражена. Это… место оказалось совсем не таким, каким я ожидала его увидеть. Оно совсем не похоже на «Приют лодыря».
— В «Приюте лодыря» завсегдатели честнее. Половина же этих моряков — контрабандисты, воры или того хуже. Они относятся совсем к другой породе людей.
— Ты был великолепен — настоящий Мерлин, в тебе не осталось и малейшего следа от Джулиана. Тебе удалось запугать даже меня.
Джулиан засмеялся:
— Сейчас это действительно необходимое качество.
Аврора не улыбнулась.
— Мечты и действительность сильно отличаются друг от друга, не так ли? — спросила она встревожено.
— Да, в самом деле. — Джулиан погладил ее по щеке. — Очень сильно.
Он остановился, всматриваясь в лицо жены.
— Ты готова идти за мной, дорогая? А то я мог бы отвезти тебя домой и вернуться сюда завтра вечером.
— Нет. — Аврора схватила его за пальто. — Я буду бояться еще больше, чем сейчас, если ты пойдешь один. По крайней мере сегодня я могу хоть присмотреть за тобой.
Джулиан улыбнулся краешком рта:
— Я польщен.
— Ты смеешься, а тебе не следовало бы этого делать. Я так же, как и ты, самозабвенно забочусь о тех, кого люблю, хотя у меня и не было возможности доказать это делом.
— Я уже сказал, что польщен.
— Ты сказал это с двойным смыслом.
— Нет, дорогая. Никакого двойного смысла, когда дело касается тебя. — Джулиан поднял голову, заметив пьяного моряка, который шатаясь вышел из таверны. — Пойдем отсюда.
— Долго ли нам идти до этой «Бухточки»? — спросила Аврора, стараясь не отставать от мужа.
— До нее меньше мили вдоль реки. Если мы будем держаться поближе к берегу, то доплывем до пристани рядом с таверной за полчаса. Можем дойти и пешком, но я чувствую, что нам лучше избежать встреч со всяким сбродом по пути туда. У нас и так будет достаточно времени, чтобы пообщаться с этими людьми, когда мы доберемся до таверны.
— Я просто горю от нетерпения, — пошутила Аврора. Через полчаса с небольшим они привязали свою лодку на берегу и поднялись по шаткой деревянной: лестнице, ведущей к месту их назначения.
К счастью, «Бухточка» оказалась немного поприличнее, чем «Океан», но посетители там были такие же оборванцы. Кроме того, они были много пьянее тех моряков, которых Джулиан с Авророй видели в «Океане», наверное, потому, что с того времени прошел почти час. Этого времени для них вполне хватило, чтобы глубже и глубже погрузиться на дно своих кружек.
Джулиан снова взглянул на Аврору. Убедившись, что она закутана так, как только позволяла это сделать ее одежда, он прижал жену поближе к себе, тесно и собственнически. После этого Джулиан провел ее через входную дверь и направился к прилавку.
— У нас здесь нет комнат, — заявил трактирщик. Его налитый кровью пристальный взгляд скользнул от Джулиана к Авроре. — Так что тебе придется попробовать этот лакомый кусочек в другом месте.
Сказав это, он наклонился вперед, его зубы были совсем желтыми, а дыхание такое смрадное, что Аврора поморщилась от отвращения.
— Если, конечно, ты не захочешь поделиться ею со мной. Тогда мы сможем позабавиться с ней на кухне и…
— Мне не нужна комната, — выдавил из себя Джулиан, очевидно, стараясь подавить желание задушить этого человека. — Моя жена… — он сделал ударение на этом слове, — и я кое-кого ищем. Мы хотим, чтобы ты помог нам найти его.
— Я продаю пиво, а не сведения.
— Мне нужно и то, и другое. Я заплачу — Джулиан бросил десятифунтовую купюру на прилавок: — Глаза трактирщика заблестели.
— Это совсем другой разговор. — Он схватил деньги. — Кого вы ищете? И зачем?
— Моряка по имени Барни. Старого и седого человека с хриплым голосом. От надежных людей я узнал, что он проводит свои вечера в «Бухточке».
Трактирщик сделал паузу, оценивая услышанное.
— Ты так и не сказал мне, зачем ты ищешь этого Барни.
— У нас с ним есть общий друг, о котором я хочу его расспросить.
— Друг? Или кто-то другой, кого ты задумал обокрасть или убить?
— Друг. Я хочу поговорить о нем.
— И больше ничего?
— И больше ничего.
Очевидно, Джулиан уже почувствовал победу, он вытащил еще две купюры, помахал ими, как приманкой, потом аккуратно сложил и зажал в своей ладони.
— Я уже говорил, что хорошо заплачу. Никаких проблем, никакой борьбы, только сведения. После этого, если Барни окажется здесь, мы с женой купим ему несколько кружек пива, побеседуем с ним немного и уйдем.
Джулиан потер купюры пальцами.
— Договорились?
Налитые кровью глаза жадно переместились на руку Джулиана.
— Я считаю, что возраст человека не имеет существенного значения, — громко заметил трактирщик, потянувшись за деньгами. — Он здесь.
— Где? — Пальцы Джулиана медленно отодвинулись.
— Вон там. — Почесав бороду, трактирщик наклонился, указывая на стол около стены. — Ты не сможешь пройти мимо него. Он рассказывает свои истории любому, кто его слушает. Он старше всех остальных мужчин, сидящих за столиком, даже если сложить вместе их годы.
— Благодарю. — Джулиан уже готов был отдать купюры, но вдруг помедлил. — Как тебя зовут?
— Роули.
— Спасибо, Роули. — Он бросил деньги в грязную от копченой селедки ладонь трактирщика, потом взял Аврору за локоть и повел ее через комнату к шатающемуся деревянному столу, о котором шла речь. За ним сидели четверо мужчин — трое пожилых, а один совсем старик, — они смеялись и пили пиво.
Джулиану не надо было долго гадать, которого из моряков он ищет.
— Барни? — спросил он на всякий случай, посмотрев на сутулого старика, державшего крючковатыми пальцами кружку с пивом.
— Да, это я. А ты кто?
— Мне нужно поговорить с вами наедине.
— Извини, — сказал Барни невероятно скрипучим голосом, о чем упоминал Стоун. — Я никуда не пойду с тем, кого не знаю. Особенно если на то нет никакой причины.