— Я не знала, — проговорила я, пораженно хлопая глазами.
— Поэтому такие ритуалы проводятся только в присутствии лекарей, Регины и Аттиаса. Как ты вообще туда попала?
— Легран, — произнесла я, стараясь осмыслить услышанное.
— Еще один идиот, — простонал анвар. — Если Рейвен узнает, уход за Грань для этих двоих станет лучшим из зол. Черт. Я уже начинаю считать, что Акрон прав, и тебя преследует какое-то проклятье.
— Какое проклятье?
— Вот уже не знаю, — хмыкнул анвар, — либо проклятье катастрофического невезения, либо непроходимой тупости.
Я снова обиделась и на этот раз вырвала руку.
— Конечно, легко обвинять меня. А где были вы, мои друзья? Я вашей троицы уже два дня не видела.
— Соскучилась? — спросил повеселевший Эйнар.
— Вот еще, — хмыкнула я и устало потерла шею. Да уж, это приключение мне еще аукнется. Мила просто прибьет, а уж если наследник узнает, если уже не знает.
— Не говори ему, — попросила и с удивлением заметила, что анвар замер и глядит на мою шею. А потом поняла, что он там увидел. Видимо действие мази закончилось. Я попыталась натянуть ворот рубашки, сгорая от смущения. Но Эйнар перехватил мою руку.
— Ничего себе страсть. Он позволил тебе крылья потрогать? — внезапно догадался он.
— Слушай, это личное вообще-то, — ответила уже красная как рак я.
— Не стоит больше этого делать, если не хочешь стать женщиной еще до обручения. Странно, что он остановился, — задумчиво проговорил он. — Видимо и правда боится… ранить. Я попрошу Ноэля посмотреть твои зас…хм…раны.
— Спасибо, обойдусь.
Вот теперь я была зла. Можно подумать, что вчера я допустила что-то ужасное. Я между прочим со своим женихом целовалась, а не с тайным любовником. И пусть эти поцелуи были даже очень обжигающими и неприличными, это мой жених. Правда, если бы нас вчера не прервали, быть может я правда позволила бы ему…
— Не обижайся, пожалуйста, — мягко проговорил Эйнар. — ты не виновата. Это наследник должен держать себя в руках. Ты невинная, не искушенная, наивная, а он…
— Стоп, стоп, стоп, — выдала я. — вот о чем, о чем, но о его прошлых увлечениях я знать ничего не желаю. И вообще, давай закроем эту тему, и Ноэля звать не надо. Мне хватает и твоей пораженной физиономии. Хотя, чему ты удивляешься? Меня что и хотеть уже нельзя? По твоему, я не могу никого возбудить?
— Вот в этом я не сомневаюсь, — ответили мне. — Достаточно вспомнить лицо твоего учителя, когда он ворвался в покои отца, бледный как смерть и злой как демон.
— В покои Регента? — простонала я.
— Ну да. Ворвался, накричал на всех, сказал, что в этом чертовом дворце опаснее для его студентов, чем в пещерах гоблинов и потребовал отправить вас всех в Велес, причем немедленно.
— Бедный Гаар, — проговорила я. — О нем я как-то не подумала.
— Да ты вообще, в последнее время ни о ком не думаешь, — согласился Эйнар. — Гаар был в таком состоянии и настолько забылся… Еще чуть чуть и международный скандал был бы нам всем обеспечен. Только его связь с тобой заставила папу спустить все на тормоза.
— Не поняла?
— Не было бы связи, выслали бы твоего Гаара первым же телепортом без права возвращения. Но пока есть связь и опасность, что через него попытаются навредить тебе, приходится мириться с твоим больным учителем.
— Он не больной.
— Еще какой больной. Он может очень всем нам навредить. Постарайся не приближаться к нему до обручения. Если наследник увидит вас вместе…
— Так, стоп, — снова возмутилась я. — Мои отношения с профессором Гааром мое личное дело и вас оно никоим образом не должно касаться.
— Ага, ты только наследнику о своих личных делах не говори. Свернет шею твоему учителю и остальным, кто рискнет даже взгляд на тебя кинуть и даже не покраснеет.
— Это что за угрозы?
— А это не угрозы, сестренка. Ты еще не знаешь как любят анвары, а как любят повелители даже я не знаю.
— Если любят, — упрямо возразила я.
— Тьфу ты, дура, — припечатал Эйнар и создал портал. — Иди уже, а то твои подруги тебя уже заждались.
— Чего? — удивленно воскликнула я.
— А на что ты надеялась. Шляешься целый день непонятно где. Вот и результат.
— Похоже, ждет меня по приходу полный… — договорить я не успела, полетев в мерцающую воронку портала, чтобы оказаться аккурат перед дверью своей комнаты.
А потом был скандал. Нет не так, скандалище. Мила орала на меня, а девочки, предательницы, предпочли поскорее ретироваться. И уже когда ее крики достигли уровня ультразвука, подруга резко замолчала, устала видимо, схватила халат и полотенце со своей кровати и потопала в ванную, громко хлопнув дверью.
Я глубоко вздохнула и вытащила свой клинок из сапога.
— Да уж. Вот это приключение, — проговорила я, рассматривая пульсирующий клинок. — А ты не так прост как кажется, Сапфир.
В ответ пульсация стали увеличилась и я услышала шепот прямо у себя в голове: «Я буду верен тебе».
Я улыбнулась и так же мысленно ответила: «Я рада, что пошла до конца».
«Я тоже».
Глава 17
День 3Утро встретило меня хмурым взглядом все еще обиженной подруги и донельзя довольными лицами наших мальчиков. То, что их так развеселило мы осознали позже, прониклись и взгрустнули. И было от чего. Оказывается вчера, после моего внезапного исчезновения Регина и Гаар каким-то немыслимым образом договорились. И результат этого договора мы и наблюдали сейчас, стоя в огромном тренировочном зале перед группой каких-то парней. Их было двадцать, разных рас, в синих тренировочных костюмах, с золотистой вышивкой какого-то непонятного символа на груди. Рядом с ними стоял мужчина, анвар, судя по виду. Но что меня поразило, так это лицо этого анвара, живое, не скрывающего эмоций и глаза, лукавые, предвкушающие потрясающее веселье. Мне он понравился сразу. Профессора Мейнера напоминал чем-то.
А потом пришел Гаар, хмурый. Кольнул меня жестким взглядом, прошел в центр зала и начал говорить. И по мере его речи даже жизнерадостные близнецы как-то осунулись и растеряли всю свою энергию. И было от чего. Вся суть выступления сводилась к тому, что сейчас нас будут бить. Причем в буквальном смысле слова. И не кто-нибудь, а лучшие ученики мастера Одена, которые в следующем году должны будут пройти отбор.
Нас распределили на пары. Мила и Медея с суровыми полуэльфами, различными только по цвету волос. Близнецам достались люди, Тимке — вампир, а Медее оборотень из кошачих, а мне, кажется, адеонец. Только они отличались настолько насыщенным цветом глаз. Пока я разглядывала противника, Гаар продолжил говорить, подходя к каждому из нас.