— Постойте. Но если вы говорите, что атами не может убить наследника, но его использовали там, в таверне. Он задел мою руку и рана… она не заживала.
— Тогда еще твоя судьба была скрыта заклятием богини, — просто ответил дух. Ведь это случилось до того как на твоем теле появился дракон.
— Откуда вы знаете?
— А иначе бы ты сюда не попала, — улыбнулся старик. — Только анвары и представители метки дракона могут найти этот зал.
— Святилище всех клинков.
— И не только, — согласился дух. — Здесь же проводятся и священные брачные ритуалы.
— Значит здесь я…
— Да, мы снова встретимся в ночь праздника Черной Луны.
— Это страшно? — внезапно спросила я, хотя на самом деле хотела спросить о боли. Но дух меня понял.
— Не больнее, чем сунуть руку в огонь, чтобы достать то, что будет принадлежать тебе.
— А как умирают атами? Тот клинок был мертв.
— Тогда понятно, почему его использовали, — ответил дух. — Только живой атами никогда не сможет убить тебя, за исключением одного.
— Одного?
— Все оружие наследника и повелителя способно уничтожить любого. Даже того, кого клинок оберегает.
— Значит, клинок наследника может меня убить?
— Может.
— А что насчет Азраэля?
Я и сама не поняла, почему задала этот вопрос, но сейчас он казался очень важен для меня.
— Ты права, он чувствует все клинки, но он не обладает властью повелителей, поэтому его оружие для тебя не смертельно.
— А он знает об этом?
— Милое дитя. Я не книга, чтобы открываться всем желающим, — улыбнулся дух.
— Тогда почему рассказали мне?
— Потому что ты мне нравишься, маленькая проницательная девочка. А теперь давай не будем больше мучить бедный атами, а то он подумает, что хозяйка передумала.
— А что случиться… — начала я, но дух резко покачал головой.
— Ты сама выбрала малыша. Не заставляй его ждать.
В моей голове проносились тысяча вопросов, которые так хотелось задать, ведь после того, как я опущу руку в огонь, все вопросы исчезнут. Останется только боль, которая…
Я резко опустила руку, не давая себе ни единого шанса передумать. Острая боль пронзила руку и я чуть не упала, едва не перевернув чашу. Боль была настолько сильной, что мой крик отразился от каменных стен. Казалось, руки больше нет, только обугленные кости, которыми я схватила клинок и вытащила из огня. К моему удивлению, рука была абсолютно целой. Ни ран, ни волдырей, ни запаха горелого мяса. Даже боль мгновенно прекратилась. Я только чувствовала, как в руке пульсирует сердце моего клинка, моего Сапфира.
— Ты дала ему имя? — восхитился дух, словно прочитав мои мысли — еще одно чудо чистой души.
— А что такое? — не поняла я.
— Очень не многие дают истинные имена своим клинкам. Только повелители и ты, моя маленькая, удивительная девочка. Наследник сделал поистине идеальный выбор.
— Не думаю, что у него был выбор, — ответила я, любуясь клинком.
— Да, ты права. У него этого выбора не было, — ответил дух. Эта его последняя фраза резанула слух. Я резко вскинула голову.
— О каком выборе вы говорите?
— Хм, а наследник тебе не сказал? Интересно почему?
— Что не сказал? — встрепенулась я, — Что он должен был сказать?
Ответить мне не успели. На самой верхней ступеньке лестницы, которая почему-то упиралась прямо в стену, появился проход, в котором стоял разъяренный Эйнар.
— Какого черта здесь происходит? — прокричал он и в секунду преодолел разделявшее нас расстояние. Но увиденный в моей руке кинжал, заставил его резко остановиться. Сейчас я с удивлением могла наблюдать поразительное явление, которое мне довелось увидеть только в пещерах гномов, когда я сказала Эйну, что люблю наследника. Вот и сейчас я снова вогнала его в ступор.
А потом он разразился такой ветвистой бранью, что у меня даже уши заалели от эпитетов.
— Какого демона, Тэри. Ты в своем уме или вы духи остатки разума лишились. Ты представляешь, что было бы, если бы клинок не принял жертву?
Теперь уже в ступоре стояла я. Об этой части ритуала я и понятия не имела.
— Вы о чем?
— Помолчи, женщина, — рявкнул анвар. Зато, старик как-то сразу посерел, скривился и вознамерился исчезнуть. Эйнар схватил его за бороду и притянул к себе. — Ну держись. Когда регент узнает, тебе мало не покажется. А если узнает наследник…
— Не надо наследника, — сник дух, а потом встрепенулся и заканючил — Эйнанчик, но ты ведь не выдашь дедушку.
— Слышь, дедушка, кончай притворяться. Истинный облик верни.
И тут я вообще икать начала. На моих глазах старичок-боровичок превратился в мальчишку, чуть старше меня самой.
— Эээ, — выдала я и осела прямо на холодный пол.
— Встань. Простудишься, — снова рявкнул Эйнар, гневно глядя на меня. Пришлось вставать, — Ладно этот никчемный комок дыма, но ты то вроде умная девушка. Хотя, с кем я говорю.
— Ээээ, Аттиас, ты не дедушка? — в полном шоке спросила я.
— Он такой же дедушка, как я бабушка, — выдал Эйнар. — И зовут его не Аттиас, а Тэри.
А вот когда Аттиас и впрямь вернется, тебе даже гнев наследника покажется легким скандалом.
— Не надо, — икнул юноша. — Я все исправлю, я все сделаю, все почищу, только не выдавай.
— Ну уж нет. Тебя пороть надо за такие игры. А если бы с Аурой что-то случилось?
— Но не случилось же. Вот видишь, жива, здорова и даже с подарком.
— Идиот, — сплюнул Эйнар и схватил меня за пустую руку. — Чтобы больше даже взгляда на нее не поднимал. Увижу еще раз рядом, отправлю за Грань.
— Понял, понял. За километр обходить буду, — клятвенно пообещал дух и… растворился в воздухе.
* * *
— Что это было? — спросила я, едва мы покинули странный зал и оказались в пустом коридоре дворца.
— Спасение одной безрассудной идиотки.
— Сам идиот, — надулась я и попыталась вырвать руку. Не дали, удержали и развернули прямо к себе.
— Аура, ты даже не представляешь, чем рисковала. Если бы кинжал не признал тебя равной, поглотил бы твою душу полностью, а тело сгорело бы в жертвенном огне.
— Я не знала, — проговорила я, пораженно хлопая глазами.
— Поэтому такие ритуалы проводятся только в присутствии лекарей, Регины и Аттиаса. Как ты вообще туда попала?
— Легран, — произнесла я, стараясь осмыслить услышанное.
— Еще один идиот, — простонал анвар. — Если Рейвен узнает, уход за Грань для этих двоих станет лучшим из зол. Черт. Я уже начинаю считать, что Акрон прав, и тебя преследует какое-то проклятье.
— Какое проклятье?
— Вот уже не знаю, — хмыкнул анвар, — либо проклятье катастрофического невезения, либо непроходимой тупости.