Лин стояла посреди чьего-то двора, и выглядела особенно маленькой на фоне огромного сельчанина, практически нависшего над ней. Равенель лишь немного не успел. Мужик отлетел от девушки, словно был пушинкой. Ему еще повезло, от магии принцессы сельчанин быстрее придет в себя, чем от удара трехипостасного.
Равенель не стал выговаривать девочке, насколько опасна была эта ее прогулка в одиночестве, хотя очень хотелось. Но испуганные дети и истекающая кровью девица на земле требовали немедленных действий, поэтому воспитательные беседы пришлось отложить на будущее. Самое интересное, принцесса не озаботилась его мнением, а просто поставила перед фактом, что попавших в беду девушку и ее детей, они забирают к себе в дом. Конечно же, амаинты не отказали бы Лин. Но сам факт того, что она молниеносно принимала самостоятельное решение в стрессовой ситуации, лишь подтверждал то, что непросто будет амаирам с девочкой. Придется очерчивать четкие границы вот такой самостоятельности. И не факт, что она примет их добровольно.
Самое забавное во всем этом, что перейти к воспитательной беседе Равенель так и не успел. Девочка первая отчитала их за подозрение в побеге и недоверие в целом. Но на полноценное выяснение отношений у нее сил явно не хватило. С привычкой Лин постоянно держать организм на грани голода и крайнего недосыпания нужно было что-то делать.
Под утро Равенель проснулся от прикосновений ее пальчиков. И обвинить ее в какой-то продуманности было нельзя. Шарлинта крепко спала и тянулась к нему во сне явно неосознанно. Забралась на амаира, как на матрас практически, а тонкие пальчики проникли под шнуровку рубахи, касаясь кожи на груди. Наивная, доверчивая, открытая. Амаинт мог бы подчинить себе ее в этот момент во сне, пока она настолько беззащитна. Принцесса ничего не почувствовала бы, и никогда бы не вспомнила. И братьям пришлось бы принять произошедшее, как свершившийся факт. Но Равенель все колебался. Ведь тогда он никогда не поймет, какие ее чувства искренние, а какие вызваны подчинением. А еще девочка никогда не простит, если вдруг узнает. А он, кажется, не готов рисковать ее доверием. Хрупким еще, едва установившимся. Даже ради безопасности своей, братьев и принцессы. Даже ради интересов Первого дома. Это были абсолютно неправильные мысли. Настолько неправильные, что Равенель начал злиться на самого себя. Даже дыхание сбилось. Видимо, это потревожило девушку. Она беспокойно зашевелилась, и амаинт усилием воли закрыл глаза и выровнял дыхание. Девочка испуганно отшатнулась. И Равенелю не нужно было даже смотреть на нее, чтобы понять, что она сейчас чувствует. Растерянность и стыд. Все-таки Лин не умеет притворяться. Правда, оставалась маленькая вероятность, что девочка знает, что он не спит. Крохотная, но оставляющая лазейку мыслям о недоверии.
Глава 17
Равенель Эдорх Лантеранн
До территории Первого дома дальше добирались без происшествий. Девочка по-прежнему не жаловалась на простую пищу и отсутствие комфорта. Но задавала очень много вопросов. Об амаинтах, детстве амаиров и многие другие, изредка, как бы невзначай, возвращаясь к причине того, почему трехипостасным понадобилась веллорийская принцесса. Правда, не получая ответа на этот один определенный вопрос, Шарлинта больше не злилась, по крайней мере, в открытую. Меняла тему, принимая правила игры амаиров. Она с удовольствием рассказывала Равенелю про жизнь во дворце, политические игры и интриги. Видимо, мало кто принимал девочку всерьез, позволяя себе при ней излишнюю откровенность в разговорах с собеседниками. Либо маленькая принцесса умела неплохо подслушивать. Хотя она настолько бесхитростно отвечала на вопросы старшего амаира, что заподозрить ее в намеренной слежке можно было с трудом. Или эта простота тоже показательная? Равенелю уже не хотелось верить в это, но мозг упорно фиксировал все то, что могло свидетельствовать о наличии навыков и умений для ведения двойной игры. Приходилось прятать подобные мысли от девочки, братьев и, порой, даже от самого себя.
Трейвент уговаривал последовать совету двиртийского императора и рассказать всю правду Шарлинте. Но пойти на это Равенель так и не решился, отложив откровенный разговор на потом. Когда обряд уже будет проведен, и девочка не сможет избежать его под каким-нибудь предлогом. В полное смирение веллорийского монарха со сложившимся положением верилось с трудом. Наверняка он ищет повод вернуть дочь до брачного обряда. Рассказать принцессе о том, насколько они зависят от нее, в такой ситуации было явной глупостью.
Бунт на шахтах Пятого дома смешал все планы. Помощь амаиров была нужна незамедлительно, Равенель даже Трейвента не мог оставить с девочкой. Пришлось отправить ее домой в сопровождении Фолленов. Правда, до этого Нел успел связаться с Арно Рохом, и дать ему поручение присматривать за маленькой принцессой. Слишком легко Шарлинта находила неприятности и недоброжелателей. Но взять ее с собой в шахты не было никакой возможности. Во-первых, это было опасно, во-вторых, она могла попасться на глаза изгоям. Привлекать их внимание к невесте амаиров Первого дома точно не стоило.
Равенель торопился. Не давал никому спать, пытаясь максимально быстро вернуться домой. Внутри появилась какая-то тревога. И не только у него одного. Икрей, об интуиции которого ходили практически легенды, тоже чувствовал что-то неладное. Допросы пойманных изгоев только добавили беспокойства. Бунтари получали сведения от кого-то в Первом доме. Не особо секретные, поверхностные, но все-таки они у них были. Следовательно, за время отсутствия амаиров, изгои нашли подход к кому-то из жителей Первого дома. Возможно, кто-то был просто неосторожен в разговорах с посторонними. Но факт оставался фактом. Отщепенцы имели источник информации о Первом доме. А там их девочка. Слишком любознательная, чтобы закрыться в доме и отгородиться ото всех до возвращения амаиров. Слишком уверенная в собственных силах, чтобы соблюдать элементарную осторожность. Слишком доверчивая, склонная подбирать сирых и убогих и приближать их к себе.
По дороге назад все три амаира демонстрировали чудеса скорости. Равенель понимал, что Арно не стал бы скрывать от него, важную информацию о принцессе, но при виде пустого двора что-то кольнуло внутри. Разочарование и беспокойство. Амаир хотел увидеть маленькую фигурку, встречающую их. Хотел рассмотреть, как зеленеют ее глаза при взгляде на драконов.
Все оказалось просто. Девочка спала. Видимо, ночью настолько волновалась, что не смогла заснуть. Она выглядела совсем крохотной на огромной кровати. Равенель не смог отказать себе в удовольствии полежать рядом, распустить косу и перебирать тяжелые локоны принцессы пальцами. Правда, недолго, минут десять.
Их ждали дела. Нужно было сделать так, чтобы на территории дома Шарлинта оставалась в полной