Аулуса. И хотя тревога не отпускала её ни на миг, всё же ей казалось, что тех многочисленных сведений, которых ей удалось собрать, вполне хватит, чтобы сделку считать завершённой. Тогда она смогла бы спокойно отправиться домой и, вероятно, забыть обо всём произошедшем, как о ночном кошмаре.
С другой же стороны, Рениса далеко не всё хотела забывать. И хотя голова у неё шла кругом, а от страха тряслись поджилки, ей, в глубине души, вовсе не хотелось возвращаться к унылой прежней жизни. Туда, где не было прекрасного полукровки, назвавшего её привлекательной, и бессонных ночей, посвященных слежке. Не ожидалось там и запутанных интриг и хитроумных козней, лишь бестолковая материнская возня, тревожащая мирное существование гарема.
Но все эти сложные мысли, внутреннее смятение и царящую вокруг суматоху внезапно прервал подземный толчок. Рениса как раз примостилась в нише над троном, лениво наблюдая за последними приготовлениями, когда земля вдруг заходила ходуном. Ещё где-то с четверть часа столица сотрясалась, словно в судорогах. Неистово звонил колокол, люди выбегали на улицу, спасаясь от трещащих стен, раскалывающихся под ногами полов и осыпающихся потолков. Ренису едва ли не вытолкнуло при очередном толчке из ставшегося вмиг ненадёжным укрытия. Опасаясь быть придавленной какой-нибудь громадной люстрой, она шмыгнула под золотой трон, рассудив, что едва ли во всём зале отыщется что-то более прочное. Обнаружив под королевским седалищем небольшое углубление, Рениса забилась туда, молясь Полозу, чтобы тот утихомирил, наконец, землю. Однако Божественный Змей не спешил исполнить её просьбу, и ещё несколько особенно сильных толчков подкинули Ренису в воздух, заставив удариться головой о золотое днище трона, и лишь затем, так же внезапно, как и всё началось, земля вдруг угомонилось.
Рениса не спешила выползать наружу. Она опасалась не только повторения подземных ударов, но и не желала оказаться обнаруженной. Решив на всякий случай дождаться темноты, Рениса успела немного задремать, когда тронный зал сотрясли уже вопли Адвиля. Он принялся громко сокрушаться об испорченных украшениях, потрескавшейся плитке на полу, разбитых стёклах и дырах в потолке. Вся его работа пошла насмарку!
— Что же делать⁈ Да как же так⁈ — вопил он, и в его голосе звучали непролитые слёзы.
Пожалуй, впервые Рениса ощутила к нему толику сочувствия. Вид полуразрушенного тронного зала казался весьма дурным предзнаменованием. И пока трудно сказать, сулило ли оно несчастья всей стране, или же возмездие получил только злобный канцлер. И уже на закате появился ответ. Заслышав колокольный звон, люди вновь сбежались на улицу. Воспользовавшись суматохой, Рениса как раз покинула тронный зал. Опасаясь нового землетрясения, она вылезла вместе со многими слугами в сад. Однако земля не дрожала и казалась как никогда устойчивой и твёрдой.
— Вы только посмотрите! — крикнул кто-то, призывая всех поднять голову. — Что это такое⁈
Рениса воззрилась на небеса и не поверила собственным глазам. Среди облаков в закатных лучах солнца подобно древнему крылатому божеству парил огромный грифон. И Рениса, скорее почувствовала, чем увидела, что тот был не один. На своей широкой спине грифон вёз седока — нового короля Каэра.
Глава 7
Ход 7. Коронация. Дамиан
Дамиан:
«Я не должен был этого делать!» — осознал Дамиан, но было уже поздно. Он не мог отдернуть рук от гладкого камня, который впитывал подобно губке его магические силы. В какой-то момент Дамиану даже показалось, что вместе с магией тело покидает сама жизнь. Страх и ужас сменились слабостью и немощностью. Этот камень обещал высосать всё без остатка, оставив лишь пустую оболочку. Дамиан видел, как тот креп и наполнялся светом. Прошли доли секунды, как из тусклого почти безжизненного камня он превратился в сияющий, словно солнце, кристалл. И когда уже Дамиану показалось, что силы совсем оставили его, под ногами задрожал пол. Вокруг все неистово загрохотало и зашаталось. Дамиан скорее чувствовал, чем видел, как осыпается ледяной потолок, как разваливаются стены, и расходится под ногами пол. Он уже думал, что сейчас упадёт в бездонную пропасть, разверзшуюся под ним, но камень удержал его, при этом доводя до полного изнеможения. Дамиан не знал, сколько ещё провисел вот так в воздухе, пока мир вокруг него сотрясался и рушился. Ему казалось, что вот-вот и он сам распадётся на крохотные частицы, так же как в пыль рассыпались толщи ледника. Но, к удивлению, в момент, когда Дамиан ощутил странное чувство расщепления, треснул не он сам, а камень в его руках. Сквозь тонкую оболочку вырвался наружу ослепительный голубой свет, затопив всё пространство. И Дамиан растворился в этом свете без остатка
«Что ты наделал⁈» — вторгся в его сознание громоподобный голос, вырывая из странного состояния.
«Я?»
Дамиан был поражен уже тем, что некое «я» всё ещё существовало.
«Конечно, ты! — подтвердил голос. — А разве здесь есть кто-то ещё⁈»
«А разве я… „Я“ ещё есть?» — подумал Дамиан, внезапно осознавая, что у него всё ещё есть глаза и он мог их открыть.
Однако стоило ему это только сделать, как вместе со зрением к нему вернулось и чувство тяжести собственного тела. И оно вовсе не собиралось парить где-то наверху, а устремилось вниз — назад к твёрдой поверхности. Падая, Дамиан увидел лишь плотные облака, через которые с трудом пробивались солнечные лучи, и синеву бескрайнего неба. А затем вдруг весь обзор заслонила огромная птичья голова. И, судя по выражению хищных янтарных глаз, существо, которому принадлежала эта голова, не отличалось добротой. Более того, оно явно было рассержено. Сизо-бурые перья устрашающе топорщились, а над глазами и вовсе вздыбились, делая лик ещё более жутким. Мощный клюв раскрылся, подхватывая Дамиана на лету, словно тот был всего лишь мошкой, а потом резко захлопнулся.
«Оно меня сожрало?» — очутившись в темноте, подумал Дамиан.
«Вот ещё! — фыркнул в сознании незнакомый голос. — Я не питаюсь колдунами!»
«Тогда зачем меня схватили?» — Дамиан был крайне озадачен. Всё же не каждый день оказываешься в клюве у какого-то чудовища!
«Чтобы ты не упал!» — последовал резонный ответ, а потом донеслось обиженное: — Сам ты чудовище!
Это было даже забавно, общаться с тем, у кого сидишь во рту.
«Может, я умер, и теперь меня несут в загробный мир?» — решил Дамиан, не зная как ещё реагировать на происходящее.
«Размечтался! Колдуну, которому хватило сил сорвать древнюю демоническую печать, не так-то просто умереть! — буркнул обладатель птичьей головы. — До сих пор не могу поверить, что кто-то смог вообще вытворить такое!»
«Простите, что я сделал⁈» — Дамиан даже замер на миг. Перед внутренним взором