которые убили нашего достославного Менгисту Хайле Мариаме, да воздвигнут ему мавзолей чёрный-пречёрный.
На пути к ветеранам и обратно меня останавливали трижды, спрашивая документы. Предполагая такое, я взял с собою всё нужное. Их смотрели, проверяли и, поглядывая на мои дёргающиеся руки и голову, сразу же отпускали. Бумажка из госпиталя действовала безотказно. Да и кому нужен несчастный калека-офицер? А стоило ещё и подыграть собственному имиджу, и всякие подозрения мгновенно отпадали.
Проблемы мне могли принести лишь АПБ Стечкина и снайперская винтовка, но я их надёжно схоронил в тайнике. Хрен найдут, даже если будут знать, что искать.
Ближе к концу дня ко мне прибежал посыльный с сообщением: доктор вернулась в госпиталь. Я аж подпрыгнул от этой новости, наказав ему всё о ней разузнать и передать ей от меня привет. Примерно через два часа я узнал, что с ней всё нормально. Это не сложно, когда есть деньги. Даже сказали, где была и чем занималась.
Я было собрался уже ехать к ней, чтобы объясниться, но передумал. Просто распорядился взять под охрану весь госпиталь. Ветераны сочли это естественным, и никто не пытался воспрепятствовать. А я решил отложить разговор с доктором до завтра. Главное, Люба жива! Мне же стоило заняться насущными проблемами и спланировать, что делать дальше.
Перспектив хороших особо не предвиделось, но где наша не пропадала! Теперь фактически я в ответе перед всеми за то, что произошло. Придётся напрягать мозги, плести интриги или ещё как-то выбираться из ситуации. А поздним вечером мне сообщили, что в город приехал Саид.
Блин, как же не вовремя-то!
— Приведёте его ночью сюда, — велел я посыльному. — Только осторожнее, не попадитесь никому.
И я подробно проинструктировал его, перечисляя, что ещё надо сделать, кому сказать и кого послать.
И вот уже после полуночи Саид оказался у меня.
— Ну, наконец-то! — развёл я руки.
— Я тоже рад тебя видеть, Мамба!
Мы обнялись.
— Как доехал?
Расспросив обо всём и выслушав его лаконичный рассказ, стал сразу же вводить Саида в курс дела.
— Как ты уже, наверное, слышал, диктатора убили. Обстановка, в связи с этим, резко ухудшилась. Сейчас безвластие. Я получил звание полковника, и меня уволили из эфиопской армии. Так что я снова на вольных хлебах. И мне теперь понадобится гораздо больше людей. Переночуешь у меня и поедешь обратно, но в этот раз через Сомали. Денег я тебе дам. Мне нужно не меньше тысячи боевиков. Ты привёз с собой триста?
— Да, пятьдесят моих соплеменников и двести пятьдесят пуштунов.
— Мне сказали, что калашей сто.
— Нет, только пятьдесят. Нас очень мало в отличие от пуштунов и других народов Афганистана. Но и пуштунов тоже уже не двести пятьдесят. Насколько я знаю, сейчас в живых осталось всего лишь двести двадцать человек. У вас плохой климат.
— Угу, — буркнул я, прикидывая незапланированные потери. — Значит, вербуй три тысячи. Будем захватывать власть в Эфиопии. Денег не жалей, но ещё больше не жалей обещаний. Расписывай в красках, какими они станут богачами, ну и прочее. Справишься?
— Справлюсь, — кивнул Саид.
— Отлично! Вот деньги! — и я принёс деньги, прихваченные мной из сейфа диктатора. — На, здесь много, хватит на всё. Найми большое судно и вези всех скопом. И ещё, если получится приобрести снайперские винтовки, то скупай всё и вези сюда.
— Я понял, Мамба, всё сделаю.
— Связь поддерживаем также, телеграммами. Лучше всего рейс сделать в два этапа: сначала на Аравийский полуостров, а оттуда уже прямым рейсом в Кению. Или завези всех на остров, а оттуда малыми отрядами в Кению. В общем, смотри сам.
— Хорошо, я всё сделаю. Вот только с деньгами боюсь ехать.
— Тебя проводят. Я выделю тебе в охрану троих, с ними ты доедешь до Афганистана, ну, и дальше. Деньги у тебя есть, так что кормить и поить, и зарплату выдавать из них станешь. Кроме того, они подтвердят, как хорошо жить и воевать в Африке. И главное, они будут с оружием и, если что, смогут тебя защитить.
— Согласен, спасибо, Мамба!
— Отплатишь службой, Саид. Службой…
— Я разве давал тебе повод сомневаться во мне? — сразу отреагировал Саид.
— Конечно, нет! Мы переходим в наших действиях на совсем другой уровень, и я должен быть уверен в тебе на сто пятьдесят процентов.
— Не сомневайся во мне, Мамба!
— Хорошо. Иди отдыхать, завтра тебе предстоит тяжёлый день, и мне тоже.
— Да благословит тебя Аллах, Мамба!
Саид ушёл спать. Я же, немного поработав, ещё раз снял трубку телефона. О, есть гудки! Сделал пару звонков, шифруясь при этом от возможной прослушки заранее оговорёнными словами, и тоже лёг спать.
Сон долго не шёл, мысли в голове кружились бешеным хороводом, предлагая миллионы вариантов захвата власти, один фантастичнее другого. «Не то… Всё не то! — отметались они один за другим. — Надо по-другому! Не так, совсем не так…».
В конце концов, я заснул, и приснился мне сон, такой изменчивый сон, в котором я танцую вальс Бостон…