И в этот час, когда тени удлинились, из леса к ним вышел человек.
— Ральнар, — произнесла Реша.
Яннул поднял глаза и вгляделся в фигуру. Да, она была ему знакома. Солнце до черноты обожгло его кожу загаром истинного виса, а выгоревшие добела волосы теперь были почти той же длины, как у ланнца. Но все же, когда человек подошел ближе, Яннул не стал торопиться приветствовать его и снова вгляделся в его фигуру и лицо, все еще не до конца уверенный. Всех их изменило пережитое в этом кошмарном плавании, а потом еще было это девятидневное отсутствие, когда Ральднор ушел куда-то с мудрой старухой. Но разве могло все это вызвать громадные, странно необъяснимые изменения, которые Яннул заметил в друге? Он прошел по полянке и остановился рядом с ними, глядя вниз. Выражение его лица было отстраненным, как будто он видел их после долгой отлучки, и спокойным, словно он совсем не знал их. Его глаза были широко раскрытыми, горящими, ясными. Яннул с тревожным изумлением подумал: «Похоже, эта старуха давала ему дышать ароматическими листьями. В лесу у него были видения». Но это как-то не вязалось с новым обликом его друга. И внезапно к Яннулу пришло понимание: раньше он был опустошен, выжжен дотла, отравлен, а сейчас его словно наполнили заново чем-то лучшим. Но вслух он только произнес:
— У тебя странный вид. Ты был болен?
— Нет, Яннул, — покачал головой Ральднор. Даже голос его стал каким-то другим. Теперь это был голос… да, короля. Лес, окружавший их, зловеще притих. — Впервые за всю свою жизнь я примирился с собой. Это редкий и чудесный дар.
— На нем печать богов, — прошептала Реша. Ее пальцы мелькнули, сделав быстрый охранительный жест.
— Не будь дурочкой, — выругал ее Яннул. — Он пережил много бед. Наверное, старуха помогла ему выстоять под их тяжестью.
— Нет. Я видела такой взгляд на лицах жрецов перед тем, как они прыгали со скал в море, желая почтить Рорна.
— Ты хочешь сказать, что он умрет? Молчи лучше, глупая девчонка!
Реша насмешливо глянула на него.
— С этого момента, ланнец, все люди будут для него как пыль на ветру или морские брызги. Никто из нас не сможет причинить ему зло. Он принадлежит богам, а боги защищают своих.
Утром в лесном доме появились новые люди. Они тоже принадлежали к лесному народу, почти не отличаясь от остальных цветом кожи и волос, а также манерой одеваться. Они привели с собой трех скакунов, молочно-белых зеебов необычного размера, и льняную одежду для двух мужчин и одной женщины.
— Они доставили нам все необходимое, — недоумевал Яннул. — Как ты сделал, чтобы они поняли тебя?
— Теперь я могу разговаривать с ними, — отозвался Ральднор.
Яннул ничего не ответил. Он слышал рассказы о телепатических способностях жителей Равнин, и теперь, лично убедившись в их правдивости в этих чужих лесах, с легкой дрожью воспринял известие о том, что Ральднор тоже обладает ими. Реша же раз и навсегда перестала удивляться чему бы то ни было, сделанному Ральднором. Он принадлежал своим богам, и это объясняло все.
Они покинули лесной дом еще до полудня, ведя белых зеебов по узкой лесной тропке вслед за одним из желтоволосых. Лесной полумрак сначала сгустился, потом рассеялся. Они дошли до скалистого пика, подле которого под кобальтовым небом тянулась охристая равнина, поросшая травой. Проводник показал вниз и вдаль. Ральднор кивнул. Проводник развернулся и исчез среди деревьев.
— Куда мы направляемся? — спросил Яннул, когда они миновали скалы и оседлали скакунов. — В какое-нибудь село? Или в тот город, о котором они говорили?
— Здесь, на Равнине, три города. Я направляюсь в первый, но у вас, разумеется, могут быть свои планы.
— Я собирался заняться своим старым ремеслом, — сказал Яннул, которого все сильнее снедала тревога. — Город подходит для этого как нельзя лучше. А ты?
— У меня есть дело к их королю, кто бы он ни был.
— К их королю! Хорошенькое же у тебя честолюбие!
— Я всегда был честолюбив, Яннул. У меня было положение, но не было направления. Теперь же я знаю, куда мне идти и что делать.
— Что ты имеешь в виду?
— Вернуть то, что принадлежит мне по праву рождения. По второму праву. Эта страна уже оделила меня первым.
— Верховный король Виса, — протянул Яннул. — Нелегкая задача.
— Нет, Яннул. Это важно, но не самое главное. Мое королевство — Равнины. В прошлом у них были свои правители. Теперь у них снова есть правитель.
Яннул взглянул на него. Ральднор казался спокойным и отстраненным, его пылкие слова не были тронуты никакими эмоциями. Неожиданно он обернулся в седле и встретился взглядом с Яннулом. Впервые за все время ланнец ощутил поток невероятной личной силы, исходящей от друга, точно свет, — силы, которая казалась живой, непостижимой, нерушимой. Она была совершенно немыслима в человеке, которого он знал лишь человеком, ибо сейчас Яннул видел, что, по прихоти богов или нет, Ральднор стал чем-то большим.
— Что сделала с тобой та мудрая старуха? — спросил Яннул, пытаясь усмехнуться.
— Исцелила мою слепоту, пробудила меня от сна. Указала мне цель, ради которой я был рожден.
Этот бесстрастный голос, как ни странно, был исполнен безграничной силы, как и лицо перед Яннулом.
— У тебя такой вид, словно ты готов съесть эти города, чтобы получить нужное тебе, и выпить море, чтобы добраться до равнин Виса.
— Своеобразная закуска. И все же, что бы ни пришлось мне сделать, я это сделаю, — спокойно произнес Ральднор.
Яннул чуть отпустил поводья. Зееб Ральднора трусил впереди него. Что ж, в этом была логика. Беловолосый, похоже, обошел их всех. Яннул набрал полную грудь чужого летнего воздуха. Пламя, которое бушевало в душе Ральднора, опалило и его. Он знал, что его товарищ больше не свободен — если вообще хоть один из них был теперь свободен. Даже в этот тихий полдень, напоенный жужжанием насекомых, он ощущал разрушительные силы возмездия, пробуждающиеся под землей. Надвигался какой-то катаклизм, который сравняет все, ветер из первозданного хаоса. И все они попадутся, точно рыбы в невод. А здесь, перед ним, ехал незнакомец, его товарищ, которого он когда-то звал другом и которому предстояло стать тем самым рыбаком.
18
Путь занял три дня. Сначала они миновали россыпь деревушек и два небольших поселка, платящих подати городу, который за это защищал их от разбойников. Внешне напоминая степных обитателей Виса, желтоволосые жители Равнины совершенно отличались от них нравом. Они были деятельными, общительными, а иногда и хитрыми. Здесь не существовало загадочного негласного кодекса чести — у них были свои грабители и мятежники, да и стычки тоже случались. Всего пять лет назад город воевал со своим ближайшим соседом. Кто знает, сколько мертвых тел, покоящихся в земле, помогало ныне питать ниву?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});