Меньшиков от такой версии. — Не суть важно. Меня другое напрягает. Явное тяготение Главы рода Несвицких к Ордену Каменщиков.
— Так это не слухи? — насторожился Юрий Иванович.
— С чего бы? Григория наша ГСБ давно ведёт. Увы, были у него контакты в Лондоне с Великим Мастером, сэром Чарльзом Фэрфаксом, что уже заставляет приглядеться к князю куда пристальнее, чем прежде.
— А Голицыны, получается, своими руками роют себе яму, — кивнул младший Мстиславский.
— Роет Патрикей, — с хитрым прищуром посмотрел на него император. — Именно он ищет поддержку среди западнорусских княжеских семей. Да ты и сам знаешь о его политическом крене влево.
— Ну да, есть такое за ним, — подтвердил цесаревич. — В Думе он вместе со Степаном Долгоруковым частенько смущающие умы речи толкает, пользуясь правом раз в месяц читать доклады на экономические и политические темы. Судя по твоей реакции, ты что-то знаешь о намерениях Патрикея Голицына.
— Сегодня утром мне письмо от Василия Ефимовича пришло. Он сам приехал и передал в секретариат с просьбой отдать его мне лично в руки по возможности сегодня же, — старший Мстиславский сделал театральную паузу, чтобы посмотреть, как от любопытства заёрзал наследник. — Я с интересом прочитал послание. Сейчас и ты офигеешь, как выражается современная молодёжь. Ефимыч напрямую пишет, что всячески отговаривает старшего брата от сближения с Несвицкими и не хочет попасть под монарший гнев. Его сигнал ясен: он с нами, любая попытка очернить его со стороны недоброжелателей есть провокация. И намекает, что готов отдать княжну Арину замуж за… барабанная дробь! За Мамонова Андрея!
Юрий Иванович выпрямился в кресле, как будто хотел вскочить, но почему-то замер на месте как соляной столб, и минуты две молчал оглушённый новостью. Император с усмешкой любовался этой картиной, но потом пощёлкал пальцами перед носом сына, привлекая его внимание.
— Он серьёзно? — брови цесаревича поползли вверх, но тут же вернулись на место. — А мы-то здесь при чём? Если бы он предложил выдать дочь замуж за моего Пашку, я бы меньше удивился. Как-никак, парню восемнадцать исполнилось, пора ему подыскивать невесту. Только я бы ещё подумал насчет подобной кандидатуры. Почему за Мамонова-то?
— Причём, Ефимыч знает, что княжич Андрей с большой вероятностью может жениться на Лидии, — государь назидательно поднял вверх палец. — То есть он совершает такой кульбит с очевидной целью оградить свою семью от будущих неприятностей, если Патрикей закусит удила и заставит его выдать Арину за Ивана Несвицкого. Он же понимает, какие проблемы ощутит Род Голицыных.
Цесаревич кивнул. Это на виду народа отец проявляет лояльность к тем родам, которые состоят в открытой оппозиции, а на самом деле, чтобы стать полезным и важным Мстиславским, нужно приложить немалые усилия. Голицыны не являлись их вассалами, но тщательнейшим образом соблюдали нейтралитет. Но вот Патрикей Ефимович создавал много проблем в последнее время своими политическими прожектами.
— Интересная коллизия, — хмыкнул младший Мстиславский. — Василий Ефимович просит у нас разрешения на брак Андрея с Ариной, желая войти в альянс? Этакая завуалированная просьба.
— Скорее всего, — кивнул отец. — Но он не просит, а прощупывает намерения, потому что сам ещё толком не понял, какие отношения у его дочери с княжичем Мамоновым. Арина, кстати, и подсказала ему, как лучше всего оградить семью от возможных последствий дрейфа Голицыных к смоленским, киевским и прибалтийским дворянским Родам.
— Арина сама попросила выдать её замуж за Мамонова? — догадался Юрий Иванович, и не выдержав, рассмеялся. — Вот так история!
— Напрасно смеёшься. Княжна Голицына — девица умная, да ещё с приличным личным банковским счётом. У неё с Андреем какие-то проекты появились. Пока незамысловатые, вроде раскручивания молодых музыкальных талантов, а недавно Иртеньев мне интересную докладную передал. На Мамонова выходили представители концерна «Техноброня» с целью выкупить у него разработку нового экзоскелета, в котором он победил в Венеции. Так вот, Голицына представляла интересы Мамонова. Как думаешь, с чего бы?
— Инвестиции в будущие проекты Андрея, — цесаревич покачал головой, поражаясь столь неразумному и нахальному появлению на половине поля Мстиславских очаровательной княжны с умом опытнейшего финансиста. — Это же наша идея!
— И Мамонов об этом ещё не знает, — кивнул император.
— Я тут подумал, отец… — задумчиво вцепился пальцами в подбородок Юрий Иванович. — Может, Павла на Арине женить? Нам такая головастая барышня в семье понадобится.
— Своих девать некуда. Мы, кажется, уже обсуждали вопрос о невесте для Павла. Она должна быть или из рода Демидовых, или Строгановых, или Ермаковых.
— Ну да, сибирские активы, — без особого разочарования вздохнул цесаревич. — Нам нужны союзники под боком у Мамоновых. Не заподозрит ли Георгий в наших стремлениях попытку давления на западные границы его княжества?
— У него хватает строптивых соседей, — император поднялся с кресла и размялся, пройдясь по кабинету. — Одни Собакины чего стоят. А мы должны контролировать ресурсы за Уралом, а заодно заставить местных князей усилить охрану южных рубежей. У нас тоже, знаешь ли, проблем хватает. До двух десятков нападений на приграничные районы в год. Вот пусть и займутся безопасностью империи, а не только самоцветы добывают.
Юрий Иванович про себя улыбнулся. Отец сгущал краски. Всё не так плохо. Южные границы надёжно охраняются линейными казачьими войсками на всём протяжении от Дальнего Востока до Кавказа. Западные рубежи полностью перекрыты кадровой армией. Мстиславские столь прочно держат престол, что даже межклановые взаимоотношения не могут поколебать политическую стабильность. Ну, да, бывают проблемы, не перерастающие в крупный пожар, и которые быстро купируются в пределах какой-либо губернии. Лет через тридцать-сорок планировалось сократить кланы до пяти-шести с союзными договорённостями. Когда все впряжены в одну повозку — делить нечего кроме думских портфелей и губернаторских кресел. И альянс с Мамоновыми — один из шагов к будущим преобразованиям.
— А что тогда сказать Василию Голицыну? — наследнику престола стало интересно, как отреагирует отец на письмо.
— Я не буду препятствовать, — пожал плечами император. — Пусть женятся, если сам Жора позволит.
— У него три жены. Андрею есть на кого равняться.
— Именно в этом всё дело. Вдруг он не захочет, чтобы сын пошёл по его пути. История с княгиней Аксиньей заставала его пересмотреть взгляды на семью. Изменился Жора, сильно изменился. Пусть Василий сам разговаривает с ним и предоставляет свои аргументы.
— Но ты не против?
— С чего