Не удержавшись, девушка коснулась выпуклого изображения дракона, а потом, усмехнувшись, убрала кольцо в надежное место.
— Что ж, выбор у меня не велик, постучимся к Нивее.
Глава VI
Стелла с легким сердцем покидала Сараф — ее здесь ничего не держало, никакая невидимая нить не связывала ее с этим городом. А воспоминания, Маркус… Ей даже стало проще оттого, что порт остался позади, и она, как слепая, не торкается, не мечется по нему в поисках того, чего там нет.
Снова хлопали над головой паруса, но, как она грустно подметила, с каждым разом они становились все грязнее и меньше.
Капитан Масан взял с нее триста энтоний, попутно намекнув, что многие адилаские корабли не доплывают теперь до острова Рашар — сухопутной границы между Адиласом и Дакирой: "море Уэлике стало не таким мирным и спокойным, как прежде". Принцесса пропустила его замечание мимо ушей, но вскоре воочию убедилась, что дело вовсе не в изменении дакирской политики: сиальдарский флот не простаивал в свободных гаванях, а совершал дерзкие вылазки к острову Сарсидан. Временами в небе багровело сразу два заката; в такие дни матросы собирались на корме и молились каждый своему богу.
— Страшно, сеньора, — говорил тогда Масан, — невинные люди гибнут! Может статься, и мы не доплывем до Супофесты… Помолитесь за нас кому-нибудь, лишним не будет. Боги любят молодых и отважных.
Девушка каждый раз грустно улыбалась: она знала, что боги не станут тратить силы на помощь смертным, они были нужны им самим.
Туманным утром, когда даже вездесущие чайки не кружили над водой с заунывными криками, скользящими тенями распугивая рыбу, где-то за день пути до первого дакирского острова, Стелла снова увидела Мериада. После поспешного исчезновения небесного покровителя и разговора с Дотсеро, она была убеждена, что не увидит его до Лиэны, и была одновременно удивлена и польщена оказанным вниманием.
Девушке не спалось, и она в обществе рулевого и вахтенного матроса встречала новый день. Сидела на палубе, укутавшись в шерстяное одеяло, и согревала руки кружкой горячего чая. Небо над головой всегда дарило ощущение покоя, даже если оно, как сегодня, было укутано непроницаемой ватой облаков. В такие минуты она ощущала себя частью бесконечного горизонта, неотъемлемой частью окружающего мира, гармоничного и неизменного. Крошечной частью этого неба, этих облаков, этой воды; время будто останавливалось, исчезали часы, минуты, года, времена года и расстояния — удивительное непередаваемое ощущение! Его так сложно описать словами, но так приятно испытывать: словно прорастаешь побегами спокойствия, впускаешь в себя воздух и очищаешься от повседневных забот. Внутри тебя — приятное возбуждение оттого, что где-то там живет счастье, гармоничное медитативное счастье.
Из этого приятного тягучего состояния ее вывело осторожное прикосновение. Стелла подняла глаза и увидела Мериада, уже не в образе какого-то животного или птицы, а в человеческом обличии. Густой туман, словно крылья, клубился за его спиной. В руках у бога был сверток; лицо за прошедшие дни помрачнело и осунулось.
— Держи, это твои вещи с "Соларта". Пригодятся. — Он смотрел куда-то мимо нее, смотрел неподвижно, не моргая.
— Но он же затонул.
— Какая мелочь! Бери. — Снова этот усталый, лишенный всяких эмоций тон, будто его голос взяли и выжали, словно лимон. Для принцессы, знавшей, как бурно он обычно реагировал на ее глупые вопросы, это было лучшим показателем серьезности сложившегося положения.
— Будто с живым трупом разговариваю, — промелькнуло в голове девушки.
Мериад на миг сфокусировал на ней взгляд и снова вернулся в прежнее состояние прострации. Интересно, где сейчас его мысли?
— Не переживай за Маркуса, он жив и, стараниями Ильгрессы, сейчас на пути в Лиэну. Твоя сестра с переменным успехом воюет с Куланом, так что возвращайся, — бог нервно рассмеялся, — если будет куда возвращаться.
— Что случилось? — Принцесса вскочила на ноги; вместе с ней до горла подпрыгнуло сердце.
— Да ничего нового, только то, что должно было, — вздохнул он. — Просто у Лиэны больше нет солнца. И весны у нее тоже нет. Есть только мрак и хохот Марис. Очень скоро все начнется. Тогда ваша междоусобная война прекратится, только вряд ли это кого-то обрадует. Я же говорил, что будет гроза, а ты меня не слушала. — Это прозвучало, как укор. — Но теперь поздно: время дрогнуло и остановилось.
— Я в чем-то виновата? Из-за меня…
— Да ни в чем ты не виновата! — с легким раздражением ответил бог — первая живая эмоция за время их разговора. — Не обращай внимания и делай свое дело. Чуть не забыл, у меня для тебя письмо.
Он протянул сложенный вчетверо лист.
— Стелла, потом прочитаешь, у тебя будет много времени. Ну, посмотри на меня!
Девушка убрала письмо и удивленно взглянула на него. Он нервничает? Да, причем очень, и плохо это скрывает.
Мериад некоторое время молчал, не сводя с нее опустошенного взгляда, а потом, покачав головой, на пару мгновений крест-накрест положил ладони на ее лоб.
— Мы никогда больше не увидимся, — он тут же жестом пресек ее попытку что-то сказать, спросить. — Да, никогда, если на небе не зажжется Лучезарная звезда, поэтому я прощаю тебе все, что ты сделала и сделаешь, как бы ужасно оно ни было, хотя, — бог слабо улыбнулся, — я плохо представляю, чтобы ты могла сделать что-то поистине ужасное. Но отпущение грехов тебе не помешает, чтобы новый хозяин или хозяйка Лены не смогли уничтожить твою душу. Те, за кем нет даже мелочных прегрешений, туда не попадают.
— Тихо, тихо! — успокоил Мериад бурю ее эмоций. — Успокойся, все хорошо. Считай мои слова простой формальностью. Но, признайся, — усмехнулся он, — ты не очень расстроишься, если избавишься от меня. Прощай, да поможет тебе Ильгресса!
Бог исчез; холодный ветер налетел на корабль, захлопал парусами.
Стараясь не думать о смысле слов "никогда не увидимся" и "новый хозяин Лены", Стелла снова опустилась на палубу и развернула сверток. Тут была куча полезных вещей: от одежды до денег.
Прижавшись щекой к своему возвращенному плащу, девушка достала письмо. Знакомый мелкий торопливый почерк заставил мысленно перенестись за сотни миль от острова Рашар.
Милая Стелла!
Я не знаю, где ты сейчас, но, где бы ты ни была, желаю тебе удачи и попутного ветра.
Милостивая Эмануэла согласилась оказать мне неслыханную услугу: передать тебе это письмо через кого-то из богов. Стелла, скажи мне кто-нибудь пару месяцев назад, что небожители будут моими почтальонами, я бы пристыдила его, а теперь не знаю, что и думать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});